Темная история в третьем роддоме - Светлана Нарватова

— Во время беременности у женщин случается снижение интеллекта. Это физиологическое, из-за выработки пролактина. Даже диагноз есть такой: деменция беременных. Это пройдет, — попытался объяснить Дежнев.

Он не стал говорить, что проходит не у всех, но раз уж за девять месяцев муж Ольгу Михалну в психушку не сдал, видимо, это не тот случай.

— Мне глубоко плевать, пройдет это или не пройдет. Она у меня уже в печенках сидит, — заявил, скорчив рот, всё еще супруг экспирированной пациентки, похлопывая кожаными перчатками по ребру кисти.

— Зачем вы ей тогда ребенка заделали? Прошу прощения за мой французский, — не сдержался Стас.

— Мужик, вот не надо меня лечить, — с угрозой в голосе произнес собеседник. — У тебя для этого, вон, — он неопределенно боднул воздух, — баб целая больница имеется. Сексом она меня зацепила, чем еще? — он неожиданно снизошел до объяснения. — У меня крышу и сорвало. Семью бросил, старый пень. С сыновьями разругался.

— А этого за что бросаете? — зацепился за ниточку Стас. — Ваша же кровь. Он-то перед вами чем провинился?

— И правда, — словно соглашаясь с внутренним голосом, произнес мужик. — За что ему с такой мамкой страдать? Заберу к чертям собачьим, — констатировал этот… коз-зел.

У козлов с овцами потомки бывают? Наверное, да. Ягнята на закланье.

— Мне кажется, всем сейчас нужно успокоиться и хорошенько всё взвесить, — попробовал Стас напоследок воззвать к здравому смыслу. — Не стоит принимать решения сгоряча. Ольге Михайловне сейчас и так тяжело…

— Если бы я был буддистом, я бы сказал, что это карма, — выплюнул козел. — Счастливо оставаться в этом дурдоме.

Мужик шутовски приподнял кепку на козырек и вышел. Доводчик аккуратно прикрыл за ним дверь.

Сейчас, теребя в руках повязку, вспоминая разговор с козлом, овечьим мужем, Дежнев думал о том, что «умопомрачительный секс» — очень точное название процесса. Насколько он сам сейчас способен трезво оценить Татьяну? Может ли у них получиться что-то кроме умопомрачительного секса?

Стас закинул повязку обратно в ящик, из которого ее вытащил. Закрыл его. Собрал со стола истории и сложил их в аккуратную стопку на краю. За грудиной пощипывало. Дежнев не хотел думать о причинах. Просто день такой. После такого дня не хочется думать не только о причинах пощипывания за грудиной — вообще думать не хочется.

Он взял со стола обнажившийся из-под бумаг сотовый. И, не думая, открыл диалог с Феей Пипеткой. Чисто рефлекторно. И столь же рефлекторно набрал: «Привет! Что делаешь?»

«Пока ничего», — почт сразу ответила собеседница. Возможно, Таня. — «Но думаю заняться приворотом», — прилетело следом.

Стас ощутил, как рвется шаблон под царапучими ногтями Пипетки. Дежнев был материалистом, и не верил во всякие шаманства. Но ведь иногда неважно, будет результат или нет, важен сам факт наличия процесса. И то, что Пипетка так открыто заявляет о привороте, говорит либо о ее глупости, либо о наглости. Либо это шутка юмора, в которой юмора было немного, а шутки еще меньше. Либо — эта мысль вспыхнула в мозгу подобно сверхновой, выжигая всё живое на расстоянии пары парсеков, — либо привораживать собираются не его.

«Меня?» — быстро набил Стас. — «Серьезно?»

«Шучу, конечно», — ответила Фея, и у Стаса с души упал камень. — «Зачем ты мне нужен?»

Нерациональное чувство обиды заполнило душу Дежнева. Он был материалистом. Но где у него душа — знал. Нет, он категорически не хотел, чтобы его привораживали. Но всё равно было обидно.

«Ну, старый конь борозды не испортит», — возразил он.

«Но и глубоко не вспашет», — решила добить его Пипетка — горькая таблетка.

«Могла бы сказать, что я не старый», — обиделся Стас. — «И не конь».

«А жеребец, и еще о-го-го!», — дописал он.

«Иго-го», — ответила Пипетка Татьяна (как хотелось верить Дежневу).

«Нет в тебе душевной чуткости» — упрекнул Стас.

«И физической гибкости», — неожиданно ответила на это Фея. — «В смысле, не прогибаюсь».

«Может, мне это в тебе и нравится», — осознал Стас.

«Может», — прилетело в ответ. — «У мужчин иногда случаются странные предпочтения», — писала Фея Пипетка, которая явно была не в духе.

Хотя она-то с чего? Ей же сегодня не пришлось объясняться сначала с начмедом, потом с глав-врачом, потом с теми же и юристом.

«Психиатры утверждают, что среди людей с отклонениями мужчин в четыре раза больше, чем женщин», — гласило следующее сообщение.

Не Пипетка, а просто кладезь медицинских фактов. Точно не Геля. С другой стороны, эрудиция — еще не интеллект. Особенно в наш век информационных технологий. На всякого Друзя найдется свой Яндекс.

«Намекаешь на то, что я сошел с ума?» — полюбопытствовал Стас, хмыкнув про себя.

Вообще-то когда он это писал, он думал, что шутит. Но, говорят, в каждой шутке есть доля шутки, а всё остальное — правда. Перечитав сообщение, Дежнев понял, что если из написанного вычесть всю правду, то шутки-то и не останется. Потому что намекай — не намекай, а сошел.

«Зачем же сразу «сошел»?» — вроде как утешила его Фея, но следом прислала: — «Может, просто «выжил»?» В конце стоял подмигивающий смайлик, намекавший, что весь диалог, вроде как, с юмором.

Может, он просто слишком серьезно всё воспринимает? То, что ему кажется трагедией, для нее всего лишь каламбур? Под новым углом переписка воспринималась по-другому. Возможно, он всё надумал. В конце концов, он взрослый, разумный мужик. Даже если всё, написанное Пипеткой, — всерьез, и она обижена за вчерашнее своеволие Дежнева, стоит ли вестись у нее на поводу? Вчера его халатом избили, сегодня шпильками закидали. Главное — не что делает или говорит Фея, а где она окажется в итоге. А это зависит от Стаса.

«С тобой выживешь, как же…» — написал он, и жизнеутверждающе добавил: — «Когда мы увидимся?»

«Через пять дней», — ответила Пипетка.

«А почему так долго?» — не понял Стас.

«Станислав Борисович, если вы не знали, то это физиологическая норма», — в очередной раз просветила его собеседница.

Дежневу потребовалось несколько минут, чтобы до него дошло. Гинеколог, блин. Значит, действительно ПМС, и действительно месячные. Первый день. Да, она не в духе, как и большинство женщин в подобной ситуации. А тут Стас со своим «конем», жеребец недоделанный.

«Точно не выживу. Я без тебя так долго не выживу».

В каждой шутке есть доля шутки…

«Я без тебя так долго не выживу», — написал Станислав Борисович, в очередной раз переворачивая мир Татьяны.

Зачем ей нужен другой Дежнев? Никакой другой Дежнев ей не нужен. И никто другой ей не нужен. Всё, что нужно было для Тани, это сполоснуться, лечь спать — и Дежнев. Даже есть почему-то не хотелось.