📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаЧингисхан. Кости холмов - Конн Иггульден

Чингисхан. Кости холмов - Конн Иггульден

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 132
Перейти на страницу:

– Видел шахские знамена? – спросил Джучи.

Джебе кивнул, припоминая целый небосвод полумесяцев над шахским войском. Полководцы догадывались, что новая луна значила для их врагов что-то очень важное, может быть, потому что символизировала начало и окончание священного месяца. И Джебе надеялся, что полумесяц не был предзнаменованием удачи тем, кто скакал следом.

Серп новой луны бросал бледный свет, серебря мчащихся по долине всадников. Некоторые монголы, пользуясь этим светом, еще стреляли из лука, пока Джучи не отдал приказ беречь стрелы. В полутьме убить человека, прикрывающегося щитом, сложно, а стрелы были наперечет.

Чингисхан. Кости холмов

Калифа мчался в грозном молчании во главе конницы хорезмийцев. Никогда еще он не переживал ничего подобного, никогда ни за кем не гнался вот так, при свете луны, но никак не мог отделаться от мысли, что оставил шаха без конного войска на полной опасностей территории. Калифа не раз преследовал врага, но прежде погоня не длилась подолгу. В те короткие мгновения, когда армия неприятеля в панике отступала, преследователи яростно и самозабвенно обагряли клинки вражеской кровью, срубая головы с плеч убегавших людей, или стреляли им в спину до тех пор, пока не опустеет колчан. Со сладостным волнением вспоминал он те минуты после сражений, в которых скакал рядом со смертью.

Теперь же все было как-то иначе, и Калифа никак не мог разгадать замысла монгольских военачальников. Монголы двигались в строгом порядке, и все попытки настигнуть их до заката были отбиты. Неужели у них до сих пор не сдали нервы? Монголы не поддавались панике. Напротив, они как будто берегли силы своих лошадей, держась от преследователей лишь на расстоянии чуть большем одного пролета стрелы, не давая противнику возможности использовать луки по назначению.

В боку сильно ныло, и Калифа раздраженно скрипел зубами. Шах вел войска через эту долину, поскольку по ней проходил кратчайший путь к Отрару. Коридор между горами тянулся более чем на двести миль и выходил на просторную равнину возле города, где родился Калифа. Каждая миля все дальше уносила его от главных войск, все настойчивее возбуждала в нем подозрения, что монголы умышленно уводят их за собой. И все-таки он не мог прекратить погоню и дать им уйти. Кровь вскипала в нем, взывая к отмщению за тех, кто пал от монгольских стрел и мечей.

Поднималась луна, принося облегчение от утомительных вычислений углов между красной планетой, луной и восточной линией горизонта. Калифа не мог решить, предвещает результат вычислений удачу или несчастье, и напряжение ума утомило его. Возможно ли, чтобы монголы устроили засаду в такой дали от места сражения? Нет, конечно, это невозможно. Но чем выше поднималась луна, тем пристальнее вглядывался Калифа в темную даль, пытаясь заметить какой-нибудь знак, который монголы могли бы подать своим воинам, поджидавшим в засаде.

Калифа не видел впереди ничего, кроме спин уносящихся всадников. Они держались спокойно, будто вовсе и не было никакого преследования и никакой армии у них на хвосте, жаждущей только их смерти. И во мраке долины за каждой тенью мог померещиться враг. Холодало, но в гневе Калифа не чувствовал холода. Выпив только один глоток воды, он швырнул бурдюк на землю. Тот с самого начала не был полным, и воды все равно осталось совсем чуть-чуть. Калифа ощущал на себе взгляды своих людей, ожидавших приказа, но не находил для них слов. Ему нечего было сказать. Он не мог возвратиться к шаху и сообщить тому, что врагам удалось уйти.

Чингисхан. Кости холмов

Джебе и Джучи провели добрую часть ночи за разговорами, и взаимное уважение между двумя молодыми людьми крепло с каждым часом, проведенным в седле. Монголы дремали по очереди, всегда отдавая поводья другу на тот случай, если лошадь начнет отклоняться от курса. Никто не упал, несмотря на понурые головы. Практика сна в седле была широко распространена среди погонщиков табунов, хотя обычно лошади в таких случаях шли тихим шагом. Когда луна начала убывать, монголы сбавили темп, и преследователи немедленно улучили момент и погнали коней быстрее, снова сократив расстояние между собой и беглецами. Монголам еще неоднократно приходилось то ускорять, то замедлять бег, и к наступлению рассвета лошади обеих армий перешли на рысь, тяжело дышали и исходили пеной.

Завидев первые проблески зари, Джучи протянул руку и легонько толкнул Джебе. Луна догорала тонкой лучиной на вершинах холмов, и новый день начинался. Новая битва казалась вполне вероятной, и монголы протирали глаза от остатков сна и усталости. Ночь, тянувшаяся как будто целую вечность, внезапно рассеялась в один миг. Несмотря на то что враги мчались по следу, она прошла на удивление мирно, и друзья вместе доели последние припасы вяленого мяса и допили остатки теплой, затхлой воды.

У Джебе пересохло во рту и болело все тело, суставы ныли, словно туда попали пыль и песок. Поясницу ломило, и Джебе лишь дивился настойчивости и упорству врагов, ни на секунду не прекращавших преследования. Когда стало светлее, Джебе заметил, что арабские скакуны устали, гонка измотала их. Седоки тоже поникли, но не сдавались, не позволяя монголам оторваться от них слишком далеко.

Джучи гордился всадниками-китайцами, скакавшими наравне с людьми его племени. Но китайцы страдали сильнее других, и многие тащились в хвосте монгольского войска. И все же не отставали. Менее полумили разделяло две армии, и такое положение оставалось неизменным с наступления ночи.

Чингисхан. Кости холмов

Когда взошло солнце, Калифа отдал приказ своим командирам наращивать темп. Всю ночь он страдал от холода и усталости. Когда же забрезжил рассвет и впереди показалась широкая равнина, Калифа понял, что проскакал более сотни миль без остановки и отдыха. В молодости такое расстояние его попросту рассмешило бы, но в сорок лет, когда колени и лодыжки начинали болеть при каждом прыжке его скакуна, было уже не до смеха. Люди Калифы тоже выбились из сил, несмотря на природную выносливость народа пустыни. Но, услышав приказ, всадники вздернули головы и прибавили скорость. Это был их последний шанс принудить монголов к битве. Калифа не сомневался, что не упустит его.

Чтобы не привлечь внимания врагов раньше времени, не следовало пытаться догнать их одним резким рывком. Напротив, Калифа подгонял запыхавшегося скакуна постепенно, пока расстояние между ним и монголами не сократилось до четырехсот шагов. Только тогда Калифа высоко поднял руку и объявил во все горло начало атаки.

Хорезмийцы ударили пятками, и измученные лошади, отвечая командам своих седоков, понеслись неуклюжим галопом. Послышалось громкое ржание, и первая лошадь рухнула на землю, вытряхнув всадника из седла. Но Калифа не понял, что произошло у него за спиной, а потому даже не обернулся. От монголов его отделяло всего каких-то двести шагов, и он быстро вынул из колчана длинную черную стрелу.

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 132
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?