Найденный мир - Андрей Уланов

Великан тяжело вздохнул-застонал, колыхнув раздутыми боками, и медленно двинулся дальше, время от времени бросая косой взгляд на странное существо, больше не представляющее угрозы. Зоолог посеменил за ним, не меняя нелепой позы и высоко задирая колени. Ящер-самец все же ворчал, когда к нему подходили слишком близко, но самки позволили человеку похлопать себя по шершавым голеням, прежде чем предупреждающе клацнуть челюстями над головой наглеца.

Обручев дернул Черникова за рукав.

– Делайте, как он, – цыкнул геолог.

– Что?.. – комендор растерянно обернулся.

– Делайте, как он. – Обручев поморщился, сгибаясь в пояснице. – Или нас сейчас растопчут.

Вблизи от ящеров несло. Меньше, чем можно было ожидать от зверя столь огромного, и не то чтобы очень неприятно: пахло горько и резко смолой, дегтем и полынью. Геолог украдкой прикоснулся к ляжке неторопливо бредущей мимо самки: ее кожа была шершавой, сухой, неожиданно теплой. Зверь ощутил его касание: вытянутая башка качнулась вниз, едва не уткнувшись клювом в макушку человека. Мгновение Обручев смотрел прямо в темный, бездонный зрачок. Острые кромки челюстей маячили совсем рядом. Травоядные или нет, гиганты могли одним движением откусить голову ничтожной мелочи, потревожившей их покой.

Самка тяжело вздохнула и двинулась вниз по осыпи, осторожно переступая четырехпалыми лапами. Геолог вздохнул и очнулся от раздумий.

– Александр Михайлович, – прошептал он, перебегая к валуну, за которым скрылся зоолог. Бежать в позе атакующего гуся было неудобно, и от непривычной позы спина болела невыносимо. – Спускаемся!

– Погодите! – отмахнулся тот. – Мы еще ничего не…

– Внизу остались немцы, – прошипел геолог. – Как думаете, если лейтенанту придет в голову открыть огонь по ящерам, те нас не затопчут в панике?

Никольский вздрогнул.

– А если тут будет валяться туша убитого зверя… Мелких бегунков мы как-нибудь оттащим к устью, а там до лагеря недалеко, но большого ящера нашими силами не доволочь. А на падаль сбегутся стимфалиды.

Они побежали, вперевалку, неловко, опасаясь разжать сцепленные за спиной руки и приподняться хоть немного. Над головами разносились короткие, мелодичные гудки, словно готовился к выступлению духовой оркестр.

Опасения геолога оказались не напрасны: немецкий лейтенант командовал разворачивать станок, не обращая внимания на трубный рев ящера-вожака.

– Ложись! – в голос крикнул Обручев. – К земле!

Скрипко послушно согнулся за ближайшим камнем. Геолог, хлопнув себя по лбу, повторил на немецком. Только после этого лейтенант в некоторой растерянности присел на корточки. Видно было, что ощущает он себя теряющим офицерское достоинство.

– Не пугайте зверей! – просипел геолог, в последнем броске распластавшись перед станком.

– Это будет славная добыча, – отозвался лейтенант, прицельно выщурившись на динозавра-вожака.

Детеныши и самки склоняли головы к ручью, но великан стоял перед ними часовым, оглядывая бдительно долину.

– Которая привлечет хищников, – отрезал Обручев. – Вы сталкивались со здешними?

Лейтенант разом обмяк.

– Пришлось, – сухо признался он. – Впечатления остались… неприятные.

Никольский приподнялся, вглядываясь немцу в лицо.

– Сколько человек потеряли? – отрывисто спросил он.

– Тогда – нисколько, – отозвался лейтенант и больше ничего не добавил.

На палубе канонерки план майора выглядел очень логичным. Два отделения стрелков, два пулемета. Первое отделение идет вперед, устанавливает пулемет и прикрывает передвижение второго. Все просто и четко, как ход шатуна паровой машины.

Однако на практике все оказалось не так просто. Заросли папоротников, начинавшиеся буквально сразу за береговыми утесами, хоть и недотягивали до человеческого роста, но совсем немного. И если стрелки еще имели хоть малый шанс проявить себя – разумеется, при условии, что их мишень тоже захочет высунуться из переплетения зеленых вееров, – то пулеметчиков заросли скрывали полностью.

– Плохо дело, – констатировал майор, не выглядевший, впрочем, особо удрученным. – В Африке, во время войны с гереро, нам приходилось действовать среди тамошних кустарников, «пори». В подобного рода близком бою – несколько шагов! – столкновение разыгрывается накоротке и в несколько минут. Так в 1891 году погибла Целевская экспедиция у Иринги.

– Не хотелось бы пополнить этот список. Вернее, для этих земель – открыть его.

Лейтенант отломил верх папоротникового побега. Листья ожившего ископаемого были жесткие и неприятно шершавые на ощупь. Нергер вдруг подумал, что вполне возможно, этот же самый лист в виде угля сгорает сейчас в топке «Ильтиса», и эта мысль лишь усилила чувство глубокой неправильности происходящего. Если теория доктора Хеске верна…

Отто привык верить специалистам, но, бог мой, разве кто-то мог быть специалистом по Разлому?

– Пойдем вдоль реки. – Стек в руке майора указал на щель в утесах, пробитую водой. – Лучше промочить ноги, чем лишиться головы, не так ли?

– Не уверен, – тут же возразил ему Йозеф Беренс. – Мы пока не знаем, что водится в здешних реках…

Майор Пауль Эмиль фон Леттов-Форбек удивленно посмотрел на ученого.

– Не думаю, – сказал он, – что родственники добытого нами морского змея смогли бы подняться вверх по пятиметровому водопаду.

Один из стоявших поблизости матросов явственно фыркнул, да и сам Отто повернулся в сторону, пряча усмешку. Однако маленький приват-доцент не смутился.

– К вашему сведению, Пауль, – начал он хорошо поставленным «лекторским» тоном, – форель, идя на нерест, преодолевает пороги высотой примерно в пять раз больше собственных размеров. Так что теоретически можно предположить, что расстрелянный «Ильтисом» плезиозавр мог бы подняться на нерест и на куда большую высоту…

Лейтенант цур зее честно попытался представить себе прыгающее по водопаду морское чудовище. Это было воистину фантасмагорическое зрелище… но, с другой стороны, он лично видел прыжки китов, рассказы о которых до этого числил досужими байками.

– …Однако я больше опасаюсь не огромных зубастых чудищ, – продолжил тем временем Беренс, – а куда более мелких существ. Например, в Амазонии тамошние аборигены рассказали нам…

– Йозеф, – перебил его майор, – поверьте, я бы с огромным удовольствием расспросил здешних дикарей о том, кто водится в этой речке и в зарослях на ее берегах. Но боюсь, если теория этого британца Дарвина окажется верной, искать их здесь придется очень, очень долго. И я не думаю, что капитан Нергер согласится ждать нас десяток-другой миллионов лет.

– Но…

– Займите свое место, Йозеф, – улыбаясь, приказал майор. – Да-да, в середине колонны.