Непредвиденная опасность - Эрик Эмблер

— Где вы все это раздобыли? — спросил Кентон.

Рашенко улыбнулся и не ответил.

Кентон надел шляпу и посмотрел в зеркало. Было нечто знакомое в том, как тулья плотно облегала голову. Наверное, он уже видел такую шляпу, но вот где или на ком — никак не удавалось вспомнить. Кентон пожал плечами. Да таких шляп полно по всей Европе!

Десять минут спустя он уже застегнул просторное пальто на все пуговицы. Пожал на прощание руку Рашенко и покинул дом на Кёльнерштрассе под номером 11. Оказавшись на улице, он глубоко, полной грудью, вдохнул прохладный свежий воздух и свернул налево.

Следуя указаниям Рашенко, Кентон двигался к центру города.

С трудом подавляя желание поднять воротник пальто, чтобы прикрыть нижнюю часть лица и нырнуть в каждую боковую улочку, мимо которой проходил, Кентон быстро миновал плавательный бассейн, затем — отель «Вайцингер». И вот на Брюкнерплац он наконец нашел, что искал, — туристическое агентство.

К его облегчению, посетителей там оказалось немало. У длинной стойки, тянувшейся вдоль одной из стен, пара швейцарцев интересовалась поездами на Базель. Рядом с ними усталого вида англичанка громким и пронзительным голосом расспрашивала о том, какие отели в Каире самые лучшие. По левую сторону расселась в креслах целая группа говорливых туристов с фотоаппаратами и биноклями. За их спинами на стене красовалось объявление на немецком, французском и английском, возвещавшее о том, что ровно в двенадцать дня отсюда отправится комфортабельный автобус, готовый увезти всех желающих на экскурсию в Богемский лес.

Кентон огляделся по сторонам в поисках карты Австрии и обнаружил ее на стене позади себя. Развернулся и сосредоточил все внимание на районе к северо-востоку от Линца.

Он решил, что лучше всего добраться поездом до какой-нибудь станции близ границы с Чехословакией, дождаться там ночи и уже затем пробираться к границе, минуя дороги и населенные пункты. А потом, полагаясь на темноту и удачу, попробовать проскочить мимо постов и пограничников, патрулирующих отдельные участки, — по его расчетам, много их там быть не должно. Затем, уже на чешской стороне, он выйдет на дорогу, доберется до какого-нибудь города и там сядет в поезд до Праги.

Карта предлагала два варианта. Можно добраться до железнодорожного терминала в Айгене и уже оттуда двинуться к Шварцбаху близ границы. Есть и еще один путь — через Гарсбах и Саммерау на австрийской стороне, а там попробовать пробраться напрямую к Будвайсу и Праге. Последний маршрут выглядел не слишком многообещающим. Во-первых, на этой карте не было отмечено ни одного пограничного города, а это означало, что паспорт могут потребовать в любой точке пути, и тогда у него не будет возможности сойти с поезда. Во-вторых, то была главная дорога из Австрии, а стало быть, полиция там очень внимательно осматривает всех путешественников. Сначала первый маршрут показался Кентону предпочтительней, но затем, при более пристальном рассмотрении, он заметил, что карта к северу от Айгена была помечена множеством маленьких черных треугольников. Обычно так обозначают высокогорные участки. Только тут до Кентона дошло: раз поезд останавливается в нескольких милях от границы, значит, этот участок недоступен для транспорта.

Он уже начал склоняться в пользу более длинного восточного маршрута, как вдруг заметил на карте к западу от Фрайштадта тонкую линию, пересекающую границу с Чехословакией. Дорога! Он присмотрелся и увидел не отмеченное никакими значками пространство, обозначенное одним словом — «Бомервальд».

Несколько секунд Кентон не сводил глаз с карты. Бомервальд… Ну конечно же! Это и есть Богемский лес! И как раз у него за спиной собралась целая группа людей, ожидающих экскурсионный автобус в этот заповедный край. Он взглянул на часы. Без двадцати двенадцать. Снова перевел взгляд на карту. Дорога проходила через местечко под названием Нойкирхен. Он подошел к стойке, и к нему тут же подскочил какой-то мужчина.

— В Линце у меня выкроилось немного свободного времени, несколько часов. Можете предложить мне какую-нибудь экскурсию? — спросил Кентон.

— Конечно, экскурсий сколько угодно. Можно съездить на раскопки в Холлстатер, в Бауернберг и Фрайнберг — очень красивая горная местность. Или же, если мой господин пожелает, можно съездить в Поштлингберг и Штайр — там много объектов, представляющих художественный интерес. Большинство зданий в стиле барокко.

Кентон небрежным кивком указал на туристов, ожидающих автобуса.

— А та экскурсия, она интересная?

— Да, да, из окна автобуса можно увидеть ни с чем не сравнимые и незабываемые красоты. Проехав через Нойкирхен, вы окажетесь в горном лесу, он раскинулся на высоте около тысячи метров, и оттуда открывается потрясающий вид на самое сердце Богемии. Но к сожалению, если у господина не так много времени, эта экскурсия ему не подходит. Возвращение только вечером.

Тогда Кентон торопливо пояснил, что уезжает поздно, ближе к ночи. Купил билет, быстро уселся рядом с другими туристами и почувствовал, что весь покрылся холодным потом. Нервы… В голове звучали две фразы: «На высоте около тысячи метров» и «вид на самое сердце Богемии». Он сделал над собой усилие, стараясь дышать ровней и реже, и исподтишка оглядел своих спутников.

Всего он насчитал девятнадцать человек, но большинство из них вроде бы австрийцы. Но прямо напротив разместился молодой француз с рассерженной физиономией, он что-то страстно и яростно нашептывал своей спутнице. Кентон уловил лишь несколько слов — «ta famille»,[30] «ce vieux salop»[31] и «vicieuse».[32] Неподалеку от них сидел мужчина, погруженный в чтение газеты. Он развернулся спиной к Кентону, но журналист вдруг с ужасом заметил, что читает этот господин об убийстве в отеле «Джозеф». Кентон уставился в пол и от души пожалел о том, что не догадался купить газету или книгу, которой можно было бы прикрыть лицо. Уголком глаза он заметил, что сидевший рядом мужчина выжидательно посматривает на него и, видимо, готов завязать разговор. Напомнив себе, что он по мере сил должен стараться вести себя нормально и что полный отказ общаться и замкнутость привлекут нежелательное внимание, Кентон повернулся к соседу и заметил, что погода для поездки выдалась просто чудесная. Однако мужчина уже целиком был поглощен беседой с полной пожилой австриячкой, которая сидела напротив, и его не расслышал. Кентон почувствовал, что попал в дурацкое положение, и продолжил рассматривать пол.

Через несколько секунд взгляд его упал на маленький столик, стоявший футах в шести от кресла. На нем были выложены восемь аккуратных стопок туристических буклетов. Кентон с вожделением уставился на них. Если взять хотя бы один и рассматривать, выглядеть он будет не так подозрительно. Однако для того, чтобы взять, надо было встать, пройти к столику шесть футов, потом снова вернуться на свое место. Для этого требовалось определенное мужество, но вот наконец он все-таки поднялся и подошел к столику. Кентону показалось, что в этот момент на него уставились все присутствующие, но, возможно, просто разыгралось воображение. Он схватил буклет из ближайшей к нему стопки и поспешил вернуться на свое место. Но он неловко развернулся, и свисавшая с пояса пальто металлическая пряжка качнулась и звонко брякнула о край столика.