Инсургент - Николай Романов

Закончив комплекс, Осетр встал с постели. Совершил привычные утренние процедуры. В качестве завтрака подъел то, что осталось в холодильнике. И отправился в «Медвежью берлогу».

У него были серьезные виды на Ивана Платоныча. После истории со слежкой за любовницей начальника городской полиции они не раз сиживали за кружкой пива. И однажды старик даже уговорил Осетра побывать у него, Платоныча, в гостях, в доме неподалеку от «Берлоги», на улице с романтическим названием Звездная. То ли здесь жили звезды, то ли звезды над ней были ярче – поди пойми тех, кто придумывает названия географическим объектам…

Для чего он встречается с пенсионером, Осетр и сам не знал.

Когда выяснилось, что Платоныч не просто пенсионер, а пенсионер-отставник, что он служил во флоте, Осетр проникся к старику уважением. Иногда байки отставника и в самом деле были любопытны. Но главной причиной скорее было то, что пенсионер, у которого своих детей не было, относился к Остромиру Пушкареву как к сыну. Иногда его можно было даже попросить последить за какой-нибудь молодухой – те относились к болтающемуся поблизости старикану без опаски.

А с какой стати им старого пердуна бояться? Ну облобызает взглядом сиськи, так за это милый друг по щекам не надает. И детей от такой ласки, известное дело, не народится…

Пенсионер чем-то напоминал Осетру водителя Чинганчгука с Крестов. Возле него было как-то… как-то… неодиноко, наверное?

Осетр и сам не знал, что за чувство возникало в его душе, когда он находился рядом со стариком, но на сердце определенно становилось теплее. И настроение, будь оно в миноре, непременно улучшалось.

Заниматься старику было нечем, военной пенсии вполне хватало на кружку-другую «Петровского», и его часто можно было встретить сидящим за столиками «Медвежьей берлоги».

Сегодня Осетру было особенно одиноко. Потому он и направился в пивнуху.

Еще за пару кварталов до «Берлоги» он почувствовал привычную тревогу – вражеские соглядатаи вышли на тропу войны.

Что ж, все катилось, как запланировано. Пусть себе наблюдают…

Платоныча еще не было, и Осетр посидел над кружкой в одиночку. Потом Платоныч появился, и засели вдвоем.

– Ты чего это с утра уже тут? – спросил старик.

– Да я выходной день себе устроил, – пояснил Осетр. – Устал, знаете ли, как савраска, по городу рысить.

– А клиентов супруга пасет?

– Она. Семейное предприятие есть семейное предприятие. А на мне зато сегодня поход в магазин висит.

Выпили по кружке под очередной рассказ отставника про рейд к нейтральной планете со странным названием Копуша. Почему ее так назвали, история давно уже забыла. Возможно, кто-то из первооткрывателей носил такую фамилию – каких только фамилий в жизни не бывает…

Как бы то ни было, а у пиратов там была организована база. Вот эту базу в том рейде и расчихвостили под орех!

Поскольку в желудок уже было залито с литр «Петровского», Осетр сходил в туалет – отлить и принять капсулу алкофага.

Потом выпили еще по кружке, и Осетр засобирался домой.

– Последить сегодня ни за кем не надо? – спросил старик, ухмыльнувшись.

– Нет, не надо, – сказал Осетр. И сам не зная зачем добавил: – Вы будьте поосторожней, Иван Платоныч.

– Да я осторожно, очень осторожно. Никто на меня и не подумает. Тебе ж какая-никакая, а помощь… Ладно, держи краба!

Сегодня от пенсионера наверняка получалась помощь какая-да-еще-какая, но Платоныч пока об этом не знал.

Они пожали руки и расстались.

Заскочив в магазин и загрузив холодильник в своем номере так, что даже пожелай там мышь повеситься, из этой затеи ничего бы не получилось по причине нехватки свободного пространства, Осетр отправился дальше.

Собственно, он начал реализовывать разработанный план еще вчера.

Узнал у одного из уличных торговцев наркотиками, в какой из местных гостиниц не задают лишних вопросов при регистрации. Чтобы получить правдивый ответ, даже купил дозу, которую чуть позже выбросил в мусорник за ближайшим же углом. Торговец назвал ему гостиницу со странным названием «Роман Буревой» на площади, носящей имя какого-то Ивана Иванова.

Наверное, это был местный богатей, сделавший для Петровска нечто, городским населением соответствующим образом оцененное.

– Площадь-то большая? Там многолюдно?

– Вполне, – успокоил торговец. – От слежки уйти легко. Правда, если полиция начнет облаву, то, сам понимаешь, площадь – это не улица с проходными дворами. Заметут фараоны в один момент.

На что Осетр хвастливо заметил, что облавы дожидаться не собирается…

И теперь он прилепил на физиономию усы (у каждого частного детектива довольно быстро появляются такие предметы гримировки), надел спортивную шапочку и темные очки, поехал в этот самый «Роман Буревой» и снял там номер на вымышленное имя.

Документов здесь от клиентов и в самом деле не требовали.

Видимо, местечко было злачное.

В гостинице имелся собственный ресторан, причем на первом этаже и с отдельным входом, что было весьма удачным обстоятельством. Но свободных номеров на втором этаже не оказалось. И на третьем – тоже. И вообще тут нашлось всего два свободных номера: пятьсот четыре и пятьсот одиннадцать. На предпоследнем, пятом этаже – гостиница оказалась достаточно высока. Над рестораном находился пятьсот одиннадцатый, его Осетр и снял.

Конечно, может оказаться, что у «москита» не хватит мощи пробить четыре перекрытия, но другого варианта все равно не существует.

Потом он поднялся в номер, тщательно проверил его сканером и, не найдя ничего, взялся за местный видеофон и связался с гостиницей «Чайка», с номером, где проживали супруги Пушкаревы. Связался в аудиорежиме, использовав захваченный из оставленного Барбышевым комплекта имитатор голоса, на панели управления которого задал параметры мужского голоса, имеющего совершенно обычный, широко распространенный тембр.

– Здравствуйте, – сказал он и произнес фразу-пароль. – Я буду ждать вас завтра в двадцать один час в гостинице «Роман Буревой», номер пятьсот одиннадцать.

Сервисные параметры сообщения он задал такие, чтобы оно стерлось после первого же прослушивания.

Теперь главное было не ошибиться в психологии и расчетах противника.

Осетр еще раз продумал ситуацию и пришел к выводу, что до завтрашней ночи неожиданных жертв быть не должно. А потом он постарается их избежать. Очень постарается, потому что иначе жертвой станет невинный человек.

Теперь оставалось ждать. К тому же следовало придать номеру пятьсот одиннадцать жилой вид.

Поэтому он неторопливо принял душ и накидал в урну использованных одноразовых полотенец.

Конечно, уборщицы завтра урну очистят, но необходимое должно было произойти тут еще нынешним вечером.