Спец - Владимир Поселягин

Я проводил взглядом уходившее второе судно, где-то узлов пятнадцать оно давало, если устраивать гонки… в надводном положении лодка быстрее на один узел. Я перевёл перископ на оставшиеся суда. Одно почти затонуло, нос виднелся, но вот он приподнялся и в пузырях воздуха ушёл под воду. На поверхности мелькало множество олов, однако начинался шторм, и шансов у держащихся на воде не было. Второе судно почти затонуло, волны захлёстывали палубу, но два других, с которых шла эвакуация, часть лодок уже спустили, тонуть не спешили. Выпустить торпеду я не успел, в зону работы вошёл сначала один «Охотник», а потом и второй, которые на максимальной скорости спешили к месту разыгравшейся драмы. Ждать их действий я не стал, сканер уже показал наименее пострадавшее судно, так что торпеда покинула аппарат и пошла к нему. Стрелять по неподвижной цели такое удовольствие. Активировав закрытие внешних люков торпедных аппаратов, я скомандовал на погружение пока на пятьдесят метров и, уходя в сторону на электромоторах, разворачиваясь и держа среднюю скорость, пользуясь свободным временем, стал перезаряжать торпедные аппараты. «Рук» не хватало, сложная работа. Заодно наблюдал, как торпеда попала и как «Охотники» приближались. Сейчас поиграем.

Эсминцы можно уничтожить, используя «руки» амулета-помощника, но к чему, если я продолжаю испытывать своё недавнее приобретение и заодно получаю уникальный опыт подводной охоты? Вдруг он мне в будущем пригодится? Да не вдруг, точно пригодится, жить я планировал долго. Когда они подошли и стали искать подлодки, то, как я понял, решили, что к конвою прорвалось несколько немецких подлодок, и я развернулся и прицелился. У всех торпед можно ставить глубину, и, как я видел, она стояла на всех два метра. Менять я не стал, хотя мог, и решил открыть огонь из трёх кормовых аппаратов. Выпустил я по каждому из эсминцев по одной торпеде, причём не по три веером, как обычно делают подводники, мол, вдруг повезёт, одна да попадёт. К моему неприятному удивлению, один ловко увернулся и, обнаружив меня, направился в мою сторону. Я крутился из стороны в сторону, уходя от глубинных бомб, а эсминец с завидной точностью сбрасывал их рядом. Я же всё никак не мог выйти на линию прицеливания, этот гад не давал. Пока я от одних бомб уходил, он вторую партию сбрасывал. Что ни говори, но славу отличных моряков англичане получили не зря. Тут ещё второй «Охотник», убедившись, что больше подлодок нет, присоединился к первому, и я понял, что мне конец. Теперь понятно, отчего немцы в подлодках в последнее время такие потери начали нести. Амулет-помощник задействовать я не хотел, чтобы игра более-менее честной была, иначе не то чтобы нечестно, просто неинтересно.

Вот сейчас я и понял: игра игрой, но жизнь у меня одна. Так что перебил в рубках обоих «Охотников» рулевых и офицеров и застопорил их машины, после чего из носовых аппаратов пустил по одной торпеде. Им хватило: один переломился, сразу на дно пошёл, другой тонул чуть дольше. А я, добив одно транспортное судно, оно единственное осталось на плаву, отошёл под водой в сторону и, всплыв, направил лодку к Испании. Думаю, на рассвете буду на месте. Тут ещё шторм разыгрался, так что лодка буквально плясала, уходя носом в волны, и те перекатывались по палубе.

Ночь была изматывающей, ещё лодка умудрилась меня укачать, но зато интересной в плане опыта и встреч. По пути мне встретилась немецкая подлодка, которую шторм сносил куда-то в сторону. Утром стало спокойнее. Я посмотрел: контуры берега совпадали, тут рядом находился Бильбао, это уже Испания. И я, достав шлюпку из своих запасов, убрал подлодку в кубик Рубика и направился к берегу. А там, промокнув, так как на пляже волны чуть не перевернули шлюпку, да и ливень начался, выбрался на берег и, дойдя до дороги, извлёк машину и в ней переоделся. И надо бы раздобыть карту, чтобы узнать, где находится Мадрид. Мне туда нужно. Запустив движок, я покатил по дороге. Не знаю, куда она меня выведет, но надеюсь, какую придорожную гостиницу встречу. Спать хочу.

Пять месяцев спустя, 16 мая 1942 г.

Две тысячи метров над водами Атлантики на широте Дакара

Борт воздушного судна типа «Каталина»

Самолёт уверенно поедал километры, и вскоре должны показаться берега Африки, и я, проверив датчики, откинулся на спинку кресла пилота, заложив руки за голову, и задумался. А хорошо всё прошло. Как ни странно, всё, как я спланировал, так и вышло. В Испании прожил две недели, документы сделал, настоящие, полученные в мэрии Мадрида, и много чего закупил, даже холодильники с морозильными камерами. Взял десять. Я слышал, что их и в Союзе делали, но ни разу не видел. Продовольствия закупил немало, в основном из быстропортящегося – молока три десятка тонн, сыра три грузовика кругов, разных сортов, колбас, сливочного масла, сметаны несколько фляг, шоколада, винограда, того же хамона обоих видов много взял, а мне он понравился, отличное мясо и копчёности, приготовленные со знанием дела. Да много чего, деньги были. И кухня испанская мне понравилась, запас готовых блюд этой кухни у меня теперь солидный.

До Аргентины я добрался морем на пассажирском лайнере, который двигался туда прямым маршрутом. Отдохнул за время пути отлично. Там я получил второе гражданство и приобрёл дом в черте прибрежного города, машину и яхту, довольно крупную, моторную, три года как на воду спущена, очень хорошо и качественно сделана для этого времени. Также оплатил уроки по пилотированию, выбрав самого лучшего инструктора лётной школы. Перелететь из одного места в другое я могу на лёгких самолётах, теперь нужно освоить тяжёлые, но главное – овладеть высшим пилотажем. Денег немало ушло на лётную школу, но я получал всё, что хотел. Фактически не летал я только в нелётную погоду. К тому же в стороне, на пустынном побережье, нашёл неплохую полосу, пригодную для взлёта и посадки, и стал изучать самолёты, которые были у меня в запасе, а то в лётной школе всё устаревшие, бипланы в основном, из крупных только вполне свежий «дуглас». В результате я самостоятельно изучил и налетал семьдесят часов на мессерах, делая высший пилотаж и крутя разные фигуры, привыкнув к машине, на лаптёжниках, на бомбардировщиках, на советских машинах, все испробовал и на каждой не меньше двадцати часов налетал. Благо топливо было. Делал это над морем, не хотел светить технику. Так что я теперь считаюсь опытным лётчиком, даже корочки получил гражданского пилота. Более того, сдал на диплом врача и имею лицензию, только не работаю по ней, это на будущее. Всё это перемешивал с купаниями в тёплых морских водах и прогулками на катере или своей яхте. Да и на рыбалке не один раз был.

Естественно, я не забывал о той технике, которую набрал, даже арендовал огромный ангар на всё время, что жил в Аргентине. Этот ангар находился за Буэнос-Айресом, на окраине частного аэродрома, и там, доставая всё, что нужно, я и работал. Так я собрал все «Каталины», а чуть позже и облетал их, а потом и всё остальное. Тратил на это все субботы и воскресенья, остальные дни – пилотаж с редким отдыхом.

По поводу амулетов. Естественно, о них я не забыл и набрал более трёхсот, в основном в Испании, в Аргентине гораздо меньше – около пятидесяти едва отыскал. И нашёл нужные лекарские, даже несколько штук. В общем, ногу восстанавливать в прежнем виде не стал, она осталась короткой. Зато залечил кость, теперь она не собрана из обломков, а как от рождения цельная. Мышцы залечил. Теперь нога в порядке, только имела жуткие послеоперационные косметические шрамы, которые пугали девчат, с которыми я любовь крутил. Но нога больше не болела, и я хожу без трости. Оставалось одно неудобство – заказ специальной обуви.