Мера один - Александр Изотов

— Мастер, нет! — воскликнула Хильда.

— Выиграл, Спика, — усмехнувшись, сказал Хакон.

Я стоял, не веря в происходящее. То же самое чувство у меня было, когда я впервые появился в Нулевом мире — этого просто не может быть.

— Мастер, это мой примал! — возмущенно сказала Волчица, — Нет!!!

Хакон повернулся к ней, его взгляд будто физически толкнул Хильду.

— Что ты сказала?!? — рявкнул он, — Дикая, ты споришь с главой?

Мне показалась, или от его рыка взметнулась пыль вокруг? Волчица сверлила его взглядом, ее кулаки сжимались и разжимались.

— Я дал слово, — повторил Хакон, а потом повернулся ко мне, — Можешь идти, ты свободен.

Я стоял, пораженный. Непроизвольно я покосился на копье, прислоненное к сараю возле манекенов, но зверь покачал головой.

— А вот это уже не мое.

— Хрен тебе, а не копье, — зло процедила Хильда, — Иди, если хочешь сдохнуть!

Упрямо поджав губы, я пошел к воротам. Нет уж, хрен тебе! Пойду и сдохну, как мне надо!

— Только помни, Марк! — вдогонку добавила Волчица, — Ты свободен до первого зверя.

Я даже не стал оглядываться. А то я прямо не понимаю, что свободных первушников не бывает.

— Да, Хильда, упрямства тебе не занимать, — засмеялся Хакон, — Прабабка на несколько поколений влила Белой крови!

Я уже почти вышел, и замер в проеме, еще не отпустив створку ворот. Слово «белый» с недавних пор очень остро резало мне слух, и я остановился, пытаясь понять, о чем идет речь.

Хакон строго сказал, будто бы меня уже тут не было:

— Хильда, почему не рассказала ему историю имени?

— Не поняла? Мастер, это стихушник сраный! Мне ему еще древо семьи показать?

— И надо было показать!

Я посмотрел на улицу. Далеко сверху виднелась спускающаяся сюда процессия в несколько зверей. Всадников там не было, но виднелся кто-то в длинном сером одеянии.

Меня кольнуло предчувствие. Хильда ведь говорила, что у нас полчаса, и возможно, именно эти идут за абитуром.

Я обернулся и посмотрел на Хильду.

— Кто твоя прабабка?

— Как ты смеешь, первота, так со мной разговаривать?

Хакон упер руки в бока и засмеялся, сотрясая воздух во дворе. Вот уж кто явно испытывал удовольствие от всей ситуации.

— Ее прабабка — это Спика, — ответил вдруг лекарь, который все это время тихо стоял с Устрицей возле ворот, — Знаменитая Белая Волчица.

Я уставился на Хильду, округлив глаза. Так в ней течет кровь Белых? Но Рычок же последний был!

— Мастер Друд, — зло бросила та, — Я сама разберусь с наглым стихушником.

Старый зверь недовольно вздохнул, но все же замолчал. В его взгляде читался такой знакомый упрек всех пожилых людей — ох уж эта молодежь, все-то они знают!

— Белых Волков больше нет, — упрямо ответил я, — Их всех убили.

Злость на лице Волчицы тоже сменилась удивлением, и, нахмурив брови, она спросила:

— Откуда знаешь, первуха?

Я лихорадочно пытался сообразить, что я могу ответить, но тут вмешался Хакон:

— Да продали его раньше Скорпионам, думаю, вот и все. Белым в последнее время совсем тяжко было.

— В обход Кабанов продали? — с сомнением спросила Хильда.

Я пожал плечами, показывая, что эти «дела хозяев» меня, простого крестьянина, совсем не волновали. Даже лгать не пришлось — версия, предложенная Хаконом, меня вполне устраивала.

Хильда больше не сказала ни слова, она сверлила меня ненавидящим взглядом. Ей, видимо, казалось недостойным зверя объясняться перед каким-то первушником.

— Спика была отдана Серым в жены на Брачной Ярмарке, — сказал Хакон, так и не дождавшись, пока Хильда заговорит.

— Мастер! — чуть ли не крикнула Волчица, — Это моя семья! Это мое колено!

Хакон засмеялся и даже не стал давить на Хильду авторитетом. Когда дело касается родной крови, даже самые крепкие клановые узы могут оборваться.

— Первушник, это здесь дом Хильды, правой руки Лунного Света? — вдруг донесся до меня голос, — Отвечай!

Я обернулся. Процессия уже дошла по улице, и первый зверь, какой-то юнец в серой мантии, как раз обратился ко мне. За его спиной в окружении нескольких воинов я увидел того самого мастера Рульфа, который выдал мне допуск на испытание.

— Да, господин зверь, — ответил я, обреченно вздыхая.

— Ого, первая мера, — обратился ко мне уже мастер Рульф, — Ты и вправду живой…

Седовласый старик с некоторой долей удивления рассматривал меня, будто призрака увидел.

— А я ведь не поверил, когда сказали, что абитур Лунного Света нашелся. Целый день прождали у колодца, но ты так и не вылез.

Я молчал, помня, что он — пятая ступень. Будет плохо в первый день свободы попасть на плаху.

На улицу вышли Хильда и Хакон, отстранив меня в сторону. Волчица круглыми глазами смотрела на процессию.

— Хильда, спешу поздравить тебя. Если абитур выбрался из пещеры, то уже не важно, как он сделал это. Настало время для третьего испытания.

— Понятно, мастер Рульф, — тихо произнесла Волчица, даже не покосившись в мою сторону.

В любое другое время я бы с удовольствием смотрел, как гордую Дикую вот так вот сломали обстоятельства. Ее абитур свободен, и это указ главы клана.

— Уважаемый мастер Рульф, тут такое дело… — начала было Хильда, скрипя от злости зубами.

— Ой, и так уже столько времени потеряли, — старик Рульф скривился, ожидая, будто сейчас начнется обмен любезностями, и повернулся ко мне, — Первая мера, отвечай. Ты помнишь, какое третье испытание?

— Верность, господин зверь.

— Ты готов?

Я посмотрел на улицу, ведущую вниз. Где-то там выход из города, идти-то всего минут десять.

Ну, давай же, Марк, ты свободен. Уйдешь в горы, будешь расти постепенно, чтобы вот таких титанов, как Хакон, пытаться победить.

— Первая мера, отвечай!

Повернувшись к старику Рульфу, я выдохнул:

— Да, господин зверь. Готов.

И снова вздох удивления. Хакон так и стоял, улыбаясь, а Хильда воткнула в меня ошарашенный взгляд. Потом она покосилась на главу клана:

— Я не понимаю, мастер…

— Что ты не понимаешь? Согласился твой примал, чего тебе еще надо?

Маг Рульф отвел от меня взгляд и посмотрел на них.

— Вот кто вас, звери, совсем тут перестал понимать, так это я, — он пригладил бороду, — Так ты ведешь своего первушника, Хильда?