Где-то во времени. Часть первая. - Anthony Saimski

мою сторону. — А здесь в чём проблема тогда?

Весь этот допрос с пристрастием посреди улицы начинал меня раздражать. Вовка похоже не воспринимал всё происходящее в серьёз. Гарик, очевидно, был занят тем, что взвешивал в голове допустимые варианты ответов. Я, конечно, понимал, что он не хочет лишний раз забираться в здание, которое может в любой момент запросто превратиться в западню и разделял его опасения. Но с другой стороны твари до сюда явно не добрались. Во всяком случае пока. Так что вполне можно было перенести все эти разговоры внутрь помещения.

— За штырь зацепился и джинсы порвал, — буркнул я. — Поэтому вот так пока... Слушайте, холодно. Можно мы зайдём?

Фёдор Михалыч вопросительно посмотрел на женщину. Мезенцев почесал нос, а Володька деловито переступил с ноги на ногу.

— Меня зовут Маргарита Павловна, — наконец-то представилась начальница. — После того как весь персонал, включая поваров и уборщицу сбежали, бросив наших постояльцев на произвол судьбы, я здесь за главного.

«Это мы уже поняли... — подумал я. — Давайте в уже зайдём, к чёрту любезности».

— Мезенцев Игорь, — представился Гарик. — Это Антоха Сумской и Владимир Вишняков.

— Вижу вы с оружием...

— Не все, — тут же замотал головой Вован. — Только Тохан. Он у нас стрелок...

Я бросил на Бабаха быстрый взгляд, но говорить про то, что он держит подмышкой обрез двустволки, не стал. Пусть это пока будет нашей тайной. Да и про «Перфекту» так и болтающуюся в кармане куртки, тоже лишний раз не упоминать.

— И что, вы действительно смогли подстрелить десяток этих чертей? — голос Маргариты Павловны был полон недоверия.

— Ну да, — кивнул Игорь.

— А что вас так удивляет? — поинтересовался Вовка.

Женщина пожала плечами с таким видом, словно обвиняла нас в откровенном вранье.

— Они же слишком быстрые. Я видела, как одна зверюга на милицейский патруль прыгнула, а те даже взвизгнуть не успели.

— Не знаю, у меня это не вызвало особых затруднении... — недовольно пробурчал я не в силах сдерживать нарастающую дрожь.

— Что ж, проходите. Согреетесь. А там сообразим, что дальше делать.

Начальница наконец-то сделала шаг в сторону от двери, любезно указав на массивную, затёртую до блеска, ручку.

— Благодарим, — учтиво кивнул Вишняков.

— Боливара надо запереть, — бросил Мезенцев, направляясь к буханке.

Я молча кивнул, торопясь как можно скорее подняться следом за Володькой.

— Не переживайте, с вашим транспортным средством ничего не случится, — пожала плечами Маргарита Павловна.

— Мне так спокойнее, — бросил Мезенцев, изобразив дежурную улыбку.

Похоже больше всех приглашению войти обрадовался бойкий дедок. Не успел Вовка потянуться к ручке, как Фёдор Михайлович опередил его. Вишняков вновь рассыпался в благодарственных любезностях, и тут я, желая как можно быстрее укрыться от холода, буквально втолкнул его внутрь помещения.

Уныло заскрипела пружина и мы наконец-то вошли. Я почему-то ожидал сразу же почувствовать приятный перепад температуры, но этого не произошло. Сделав несколько шагов следом за Маргаритой Павловной, я всё же сообразил, что в помещении попросту нет отопления.

Серый утренний свет проникал сквозь широкие окна, занавешенные пыльной тюлью. На бетонном лежали ковровые дорожки, протоптанные по сардине и практически не тронутые по краям. Вдоль стены примостилось несколько промятых диванчиков, столиков и больших растений в огромных деревянных кадках. Это были какие-то наполовину пожухлые пальмы и разросшиеся алоэ. Чахлые вьюны и агавы, которые вообще никак не вписывались в окружающий интерьер.

Я словно выиграл призовой билет с экскурсией в далёкое детство, времён СССР. Казалось, будто время здесь навсегда остановилось году этак в восемьдесят шестом. Даже доска объявлений представляла собой деревянную раму, обтянутую грубой мешковиной, с листочками приколотыми на булавки.

В совокупности с осенней прохладой и отсутствием освещения всё это производило гнетущие впечатление. Зато серый цвет Вовкиной шинели идеально вписывался в окружающий интерьер.

— Пройдёмте на второй этаж, — сказал Начальница. — Там у нас санитарные помещения. Правда лифт не работает, но для вас это не проблема. Думаю, вы не откажитесь привести себя в порядок и перекусить.

— Это будет просто великолепно! — кивнул Бабах.

— Вот и славно. — Маргарита Павловна устремилась вперёд по длинному коридору к виднеющейся вдалеке широкой лестнице. — С горячей водой у нас проблемы. Сами понимаете. Ведь наша цивилизация теперь полностью электрифицированная. Без электричества никуда. А подстанции вырубили, как только всё началось. Я не знаю приказ это сверху был, или просто твари как-то повредить смогли...

Часть 16

— Черти! — тут же воскликнул шагающий рядом старичок.

— Ну да, черти.

Мы миновали достаточно просторный холл и двинулись вдоль ряда комнат. В ноздри тут же ударил характерный запах медицинских препаратов. В частности, валерьянки и корвалола.

— И много у вас постояльцев? — поинтересовался Мезенцев, обгоняя меня.

— Нет. — Женщина тяжело вздохнула. — Двенадцать человек. Доживают свой век, всеми забытые. А теперь ещё и брошенные на произвол судьбы.

— Звучит не очень оптимистично.

— А откуда взяться оптимизму, молодой человек? Живешь вот так, работаешь. Строишь светлое будущее. Горбатишься для страны, для детей... И всё надеешься, что ещё чуть-чуть и заживешь. А потом раз, и остаешься один, никому не нужный. А те, на кого надеялся, сами тебя из твоего же дома и вывозят. Чтоб место не занимал и жить не мешал. Как старый шифоньер. Или телевизор. На свалку...

«То есть, дом престарелых, по логике Маргариты Павловны — это свалка ненужных людей? — подумалось мне. — А что, мысль конечно грубая, но не лишённая смысла».

Тем временем начальница продолжала:

— В общем, положение наше весьма плачевное. Большая часть постояльцев лежачая, или практически не ходят. Как быть в такой ситуации — ума не приложу. Штатный ЛИаЗ отбыл на ремонт ещё до начала всего этого безобразия. Ну а топливо солдаты забрали. Я говорила уже. А вот многие из стариков до сих пор ждут, когда дети за ними вернуться...

Возникла тяжёлая пауза, нарушаемая лишь целенаправленным шарканьем подошв по ковровой дорожке ведущей к лестнице.

— Весь персонал в город полетел, как только чрезвычайное положение объявили. А потом свет вырубился, и никто не вернулся. В общем не осталось никого...

— А как же Людочка? — спросил старик Фёдор.

— Да, Людмила... Единственный младший сотрудник, которая не сбежала, — она махнула рукой, даже не глядя