Любовь убитой Снегурочки - Дарья Кожевникова

– Садись. – Он подвинул ей стул. – Я тут мясо с зеленью запек на скорую руку. В микроволновке, конечно, но иначе оно бы готовилось часа три. Настойки тебе плеснуть? Я-то тебе компанию не составлю, мне завтра с утра за руль.

– Я не за руль, но мне и прошлого раза пока хватит, – вздохнула Тамара.

– Тогда есть компот. Холодненький.

– А вот это давай! – Тома подождала, пока он наполнил стакан темно-вишневой жидкостью, пригубила ее, пробуя на вкус, похвалила.

Потом спросила:

– К следователю ты меня, конечно же, не берешь?

– Том, мы ведь уже обговаривали с тобой это. Да и зачем тебе туда ехать? Все, что я буду ему рассказывать, ты и так прекрасно знаешь. А он мне вряд ли много нового сообщит. И потом, ты все равно узнаешь об этом лишь с моих слов, потому что уж к следаку-то с микрофоном я точно не потащусь.

– Ладно. – Понимая, что Егор прав, Тамара не стала с ним спорить. Лишь приподняла свой стакан с компотом, предлагая чокнуться. – Давай, с легким паром!

– С легким паром, – улыбнулся он, отвечая на ее предложение.

Дальше ужинали молча: мясо оказалось слишком вкусным, чтобы отвлекаться на разговоры. Да и истома, охватившая Тамару после бани, не побуждала затевать беседы. Сейчас вот перекусить – и в кровать! В уютную теплую спальню, забыв про все невзгоды, чувствуя себя в абсолютной безопасности. Пусть всего лишь до утра, но Тамара могла себе это позволить – благодаря тому человеку, чьи взгляды она периодически ощущала на себе в течение всего ужина. Не такие откровенные, как в зеркале, но… Да что же это с ним такое? В бане он на нее едва внимание обращал, а тут нет-нет да вдруг взглянет так, что Тамару разве что током не бьет. Или все это ей только кажется и она сама себя тут сейчас накручивает? Или это с ней самой уже происходит что-то неладное? В конце концов, не только Егор, но и она тоже впервые за долгое время вдруг оказалась на несколько дней под одной крышей с существом противоположного пола. С мужчиной, да еще и влюбленным в нее, как он сам признался.

– Добавочки? – спросил Егор, когда Тома медленно дожевала последний кусочек со своей тарелки.

– Нет, все. – Она допила компот и расслабленно откинулась на спинку стула. – Теперь осталось убрать со стола, и баиньки.

– Я сам тут все уберу. А ты иди отдыхай. Тебе это необходимо после того, как тебя сегодня завалило впечатлениями.

– Не напоминай, – попросила она, поднимаясь из-за стола. – Ладно, если ты не против, то я и в самом деле пойду… Хотя и совестно. – Она кивнула на неубранный стол.

– Томка, да хватит ерундой-то страдать, вдвоем здесь и делать нечего. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи! – ответила Тамара. Кивнула ему на прощание и пошла к себе.

К двери, мимо зеркала, в котором уже не случайно попыталась высмотреть, что там происходит у нее за спиной. Егор тоже поднялся из-за стола, но не стал сразу собирать с него посуду, а, как и ожидалось, стоял, неотрывно глядя ей вслед.

– Латонин. – Уже взявшись за ручку двери, Тамара вдруг развернулась назад, сама удивляясь тому, что делает. – Я думаю, что все равно этим закончится, раз мы с тобой тут, в четырех стенах, бок о бок живем. Так что если хочешь, то правая половина кровати – твоя.

От этих слов, произнесенных не иначе как в припадке безумия, пульс часто забился у нее в висках. И уже испугавшись того, что она натворила, Тамара быстро ушла к себе. Не торопясь ложиться, нервными шагами прошлась по комнате.

Нет, ну надо же было такое вдруг сказануть! Ведь могла же и молча уйти! Всего миг отделял ее от этого варианта развития событий. Всего миг, пока она зачем-то не открыла рот. Но, как известно, слово не воробей. Сказать что-либо можно и не сразу, а спустя какое-то время. Молчание же «на потом» перенести уже невозможно, если начала говорить.

Тамара остановилась, прислушалась. И немного успокоилась: судя по тихому звону посуды, Егор убирал со стола. При этом открытии она испытывала облегчение и одновременно почувствовала себя немного уязвленной. Сбросила халат и решилась все-таки лечь. Не придет? Вот и отлично! Хотелось бы только знать почему? Задавая себе этот вопрос, Тамара сама поражалась своей непоследовательности. И так ей нехорошо, и эдак, выходит, плохо? Вот и пойми после этого женщин. Включая ее саму.

Еще какое-то время она прислушивалась к тому, чем там занят Егор. Он то заходил в гостиную, то исчезал на кухне. И когда Тамара совсем уже этого не ждала, вдруг все-таки тихонько постучался в ее дверь.

– Да? – откликнулась она, от этого стука вздрогнув всем телом.

– Еще не спишь? – Он открыл дверь. – Можно к тебе на пару минут?

– Заходи. – Тамара совсем растерялась.

И что теперь делать? Подвинуться, как обещала, на полкровати? Или сделать вид, что ничего такого не произошло и что она ничего не говорила?

Егор быстро избавил ее от этого нелегкого выбора, придвинув к кровати стул. Тома поспешно подтянулась, перетекая из лежачего положения в полусидячее: если уж будет таращиться ей в лицо, то хотя бы глаза в глаза, на одном уровне, а не сверху вниз.

– Не бойся. – Он по-своему растолковал ее движение и поспешил успокоить: – Я к тебе всего на несколько слов. Решил, что будет все-таки неправильно совсем не ответить на твое предложение. Чтобы ты не истолковала мое молчание как-то не так.

– Все в порядке, можешь на этот счет не беспокоиться.

– В самом деле? – Он взял ее руку, лежащую поверх одеяла, в свою, легонько ее пожал. – Хорошо, если ты все правильно поняла. Не хочу я, Томка, чтобы ты снова расплачивалась тошнотой за пять минут удовольствия. Ведь когда ты вчера об этом заговорила, я сразу понял, в чей огород летит этот камешек.

– А вот и нет, в тот момент я о тебе даже не думала, – почти искренне возразила она. – Просто не слишком трезвая была… мягко говоря… оттого, наверное, и не слишком точно свою мысль сформулировала. Или ты ее понял не так, как следовало. Но ты что же, сам не подумал, что я могу иметь в виду не тебя, а других мужиков, потому что за прошедшие три года у меня каких только кандидатов в любовники не было? Были! Но стоило мне только представить кого-то из них на Женькином месте, в нашей кровати, как уже сразу делалось тошно. Отвращало на раз! Так что нетрудно представить, что было бы, поддайся я на их уговоры. А ведь попадались и настырные типы, такие, которые с первого раза отказов не принимают.

Тома нахмурилась, вспоминая. И – кому еще было излить душу, как не лучшему другу, Егору? – сказала:

– Один такой, мой, кстати, сосед по подъезду, заявился ко мне домой с полным джентльменским набором, когда над Женькиной могилой, наверное, еще земля не успела осесть. В полной уверенности, что мы сейчас разопьем его текилу, закусим конфетами, и после этого он останется у меня ночевать. И все никак не желал понимать, что пропускать его дальше порога я вообще не собираюсь. Потом все-таки ушел, психанув. Но через какое-то время приперся снова. И до сих пор периодически наведывается, словно проверяя, не передумала ли я на его счет. А у меня после его визитов прямо омерзение какое-то. Такое ощущение, как будто помоями окатили. – Тамара передернула плечами, точно желая стряхнуть с себя это воспоминание.