Этюд в розовых тонах - Анна Данилова

У Тамары рухнуло сердце. Вот оно, начинается. Сейчас она спросит про деньги.

– О главном? – Она побледнела.

– Да. О Викторе. Присаживайся. И не смотри на меня как кролик на удава. Я ведь тебе только добра желаю. Ты представляешь, наверное, какой он перенес стресс и как ему сейчас трудно. Ну посуди сама. У него погибла жена. Его взяли под стражу. Затем он лишился всех своих денег, бизнеса, перспектив. И вот теперь еще убили его компаньонов. Как ты думаешь, как бы повел себя на его месте другой мужчина, более слабый?

– Запил бы.

– Правильно. Вот именно этого-то я и боюсь. А потому мы с тобой, два близких ему существа, должны создать ему здесь, дома, спокойную и радостную обстановку и окружить его вниманием, заботой и лаской. Ты понимаешь меня?

Тамара хоть и понимала, но не могла произнести вслух свою догадку – боялась ошибиться и предстать перед Натальей в нелепом свете.

– Скажу прямо: ты не должна больше бояться того, что я застану тебя в одной постели с Виктором. Больше того, я хочу этого. Вы не должны прятаться. Ведь это тоже стресс – постоянно скрывать свои отношения. Он должен окончательно расслабиться и делать все, что ему захочется. Согрей его своим женским теплом, нежностью, и я буду лишь благодарна тебе за это. Ты должна понимать, насколько эта близость важна для мужчины. Но спать с ним ты будешь не за деньги и не за подарки, как какая-нибудь проститутка, а по любви, понимаешь? Ведь ты же любишь его, я знаю. Вот и не скрывай своих чувств.

Если бы когда-нибудь Тамаре сказали, что ее чувствам по отношению к Виктору дадут зеленый свет и кому-то понадобится чуть ли не силой укладывать ее к нему в постель, она бы расхохоталась этому человеку в лицо. Но сейчас это стало реальностью, и Тамаре было не до смеха. Она прекрасно понимала Наталью и даже зауважала ее еще больше за то, что она так печется о брате, так старается облегчить ему жизнь.

– Я понимаю, – сказала она, краснея.

– Вот и нечего скрываться. Я же его сестра и хочу ему только добра, поэтому можете хоть сутки напролет проводить в постели, лишь бы ему было хорошо. Я – человек прямой и предпочитаю называть вещи своими именами. Мужчина не может без секса, и это факт.

– Мне не надо повторять, я и так все поняла. – Тамаре показалось, что ее лицо налилось кровью от стыда. – Давайте больше не возвращаться к этому.

– Но я не ошиблась в тебе, ты действительно любишь Виктора? – Наталья словно на всякий случай спросила ее об этом.

И хотя в глубине души Тамара любила только себя, а Виктор ей, по большому счету, только нравился, особенно как сексуальный партнер, она кивнула головой: пусть сестрица думает, что она любит его. Что я теряю? Ничего. Буду жить с ним до тех пор, пока он не найдет себе другую женщину. А там посмотрим…

– Люблю. – Она постаралась вложить в это короткое слово как можно больше нежности и одновременно драматизма.

– Вот и отлично. Кстати, хотела тебя спросить… Как ты думаешь, Виктор любил свою жену?

– Ренату? А почему вы об этом спрашиваете?

– Я же его сестра, а потому должна все знать.

– Да, он любил жену, но это не мешало ему встречаться с другими женщинами, – она и сама не знала, зачем сказала это. Сорвалось с языка.

– У него еще кто-нибудь был?

– Я бы не хотела говорить на эту тему.

– Понимаю. Тебе неприятно. Но откуда ты знаешь о том, что он любил Ренату?

– Я это не знала, а чувствовала. Это невозможно объяснить словами.

– Тогда зачем же он встречался с другими женщинами?

– Думаю, чтобы сравнить их с Ренатой и снова восхититься ею.

– Вот как? – Брови Натальи взлетели вверх. – Какой неожиданный разговор у нас с тобой получается. И он восхищался ею? Ты это тоже чувствовала?

– Конечно. Рената была идеальной женщиной для Виктора, но она не любила его, вот в чем все дело. Вы же понимаете, – она говорила уже с трудом, – что я просмотрела содержимое папки. Да, Лавров поработал, собрал большой материал о внешней жизни Ренаты, но мне кажется, что таких папок было как минимум две…

– Что ты хочешь этим сказать?

– Только то, что сказала.

– Ты думаешь, что у него был и другой материал о Ренате? Что папок на Ренату было несколько?

– Я просто уверена, что у нее кто-то был. Мужчина. И Лавров это знал. Просто промолчал, потому что, вероятно, продал всю имеющуюся у него информацию о Ренате другим лицам. Скорее всего, любовнику Ренаты, который каким-то образом узнал, что за ней следят. А подкупить Лаврова, как теперь оказалось, очень просто. Но это только мое предположение…

– Но почему?! – воскликнула Наталья, уже не владея собой и не скрывая своих чувств. Создавалось впечатление, что она испугалась чего-то. – Почему ты так считаешь? Ты что-нибудь узнала?

– Нет. Лавров сказал, что Рената не изменяла мужу и у нее не было любовников. Но, я думаю, он солгал.

– Послушай, Тамара, что заставляет тебя так думать о Ренате?

– Виктор. Только Виктор. Я люблю его, и мне всегда было жаль его… Такого, как он, нельзя бросить просто так, не ради другого мужчины. А он страдал, понимаете? Это больно, когда так любишь человека, а он тебе изменяет. Поэтому я уверена, что Рената была не одна. Она же нормальная женщина, к тому же – здоровая.

После ужина, когда Тамара, перемыв посуду, направилась в гостиную отдохнуть, она успела подслушать обрывок разговора, который происходил между Натальей и Виктором:

– Я сегодня говорила с твоей секретаршей.

– Тамарой, – мягко поправил сестру Виктор.

– Так вот. У нее хорошие мозги. Представляешь, она, ничего не сказав мне, сама отправилась к Лаврову и купила у него материал по Ренате.

– Какой еще материал?

– Папку с фотографиями, с отчетом.

В комнате стало тихо, вероятно, Виктор осмысливал услышанное.

– Вот так, – шумно вздохнула Наталья. – Ты помнишь, куда ты дел свою папку? Ту, за которую в свое время заплатил ему деньги?

– Я сжег ее, Наталья. Боялся, что Рената найдет. Понимаешь, это было бы слишком унизительным для меня. Тем более что там ничего на нее нет. Судя по тем материалам, Рената была чиста, как стеклышко.

– Взгляни сюда, узнаешь?

Тамара поняла, что Наталья показывает фотографии Виктору.

– Вот свинья. Оставил себе копии… Мерзавец.

– Тамара заплатила ему за это три тысячи. Это как раз те самые деньги, которые и были предназначены для того, чтобы выяснить, продается ли Лавров или нет. А она сделала ход конем и сэкономила нам кучу времени.

– Я и предположить не мог, что у Лаврова найдутся копии… Что ж, я только рад, что Тамара приятно удивила тебя. А то, что она сообразительная, я и так знал. Иначе она бы столько времени не продержалась на своем месте. Мы все ее ценили…