Русская артиллерия. От Московской Руси до наших дней - Сергей Ионин

Но турки были упрямы и втащили на «Сахарную голову» третье орудие. Тогда по нему открыли огонь все русские батареи, и его вскоре постигла печальная участь двух первых орудий. Больше орудий на «Сахарную голову» турки уже не выкатывали…

Мирошниченко спас не только «стальную» батарею. Его образцовая стрельба позволила немногочисленной русской артиллерии задержать натиск турок, во много раз превосходивших русских по количеству орудий и пехоты. Мирошниченко спас положение всего русского отряда, оборонявшего Шипкинский перевал.

11 августа турки еще более усилили артиллерийскую бомбардировку, но не могли подавить огня русских батарей, которые неизменно отбивали все атаки неприятеля. К вечеру того же дня к русским подошло подкрепление и они сами перешли в атаку.

Вот еще один из многочисленных примеров замечательной работы русских артиллеристов во время войны с турками.

16 ноября 1878 г. небольшой русский отряд с двумя орудиями поднимался на горный перевал Вратешку. Захватить этот перевал было очень важно, так как через него шел путь за Балканы. Отряд взбирался на гору по крутому подъему, очень трудному для артиллерии. Сначала орудия тащили усиленные запряжки лошадей. Потом пришлось сменить лошадей на буйволов. Когда отряд в целях скрытности свернул на тропинку в лес, пришлось бросить и буйволов. Орудия сняли с передков, и артиллеристы вместе с пехотинцами принялись сами втаскивать их на гору. Турки, желая задержать продвижение русских, начали обстреливать лес сверху ружейным огнем.

Когда русский отряд вышел на открытый край лесистого ущелья, турки открыли по нему и артиллерийский огонь. Положение становилось критическим. Тогда русские артиллеристы быстро зарядили и навели головное орудие на небольшую насыпь, на крутом скате горы Шиндарника, где виднелись дымки стреляющей турецкой батареи. Уже с двух выстрелов они нащупали неприятельские орудия. Турки прекратили огонь. Их пехота начала отходить.

На рассвете следующего дня неприятель опять открыл ожесточенный огонь. Русские немедленно ответили из обеих своих 9-фунтовых пушек. Первые же гранаты легли у самых турецких орудий. Огонь русских артиллеристов поражал противника во фланг настолько удачно, что турецкая батарея скоро совсем прекратила стрельбу. К вечеру стало известно, что турки очистили перевал Вратешку. Путь на Балканы был свободен!

Так два орудия русских в труднейших условиях горного боя заставили отступить значительно более сильного врага.

Во многих войнах, которые вела Россия, можно проследить одно и то же характерное явление: неумение высшего командования управлять большими массами артиллерии. Недостаток этот дал сильно себя почувствовать и в Русско-турецкую войну. Так было, например, под Плевной 26–30 августа 1877 г.

Руководил тогда всей операцией начальник штаба западного отряда генерал Зотов. Помимо крупных сил пехоты и кавалерии в его распоряжении находилось более четырехсот орудий. Но Зотов не имел никакого понятия об управлении артиллерией и ее тактике. Незадолго до штурма Зотов созвал на совет всех старших артиллерийских начальников. Он развил перед ними свой «план» артиллерийской подготовки штурма. По словам Зотова, она должна была заключаться «в безостановочной бомбардировке турецких укреплений самым частым и сильным огнем до тех пор, пока в них будут сделаны серьезные повреждения и гарнизон понесет серьезные потери». Совет отверг это неопределенное предложение, но в свою очередь не выработал никакого плана артиллерийской подготовки штурма. Тогда Зотов, пользуясь своей властью высшего начальника, решил: «Быть по-моему».

Никто на этом совете не догадался, что надо назначить общего начальника для всех артиллерийских частей, собранных под Пленной. Мало того, когда в последующие дни все орудия распределили по главным участкам фронта, то и тогда не были выделены даже начальники этих участков. Таким образом, вся эта огромная масса артиллерии осталась без всякого руководства.

Перед штурмом Зотов издал приказ, в котором разъяснял свою идею о бессмысленном расточении артиллерийского огня:

«Войска вечером 25-го приближаются к Плевне и занимают или овладевают позициями в расстоянии хорошего орудийного выстрела. Позиции эти укрепляются, и на них выставляется могущественная артиллерия. Затем начинается возможно продолжительное обстреливание артиллерией неприятельских укреплений, усиливаемое с постепенным к ним приближением, и, наконец, производится атака турецких укреплений открытой силой». Главное направление атаки и время ее начала не были указаны. Лишенный точного и конкретного содержания, этот приказ, конечно, мог только повредить делу.

Неопределенность распоряжений привела к беспорядочному их выполнению. Общего руководства при распределении батарей и их действий в предстоящем штурме не было. Вся русская артиллерия была беспорядочно разбросана на протяжении более десяти верст. Отдельные батареи, заняв позиции, начали обстреливать различные пункты турецких укреплений, не зная их относительной важности. Получилось так, что около половины батарей вели усиленный огонь против турецких редутов, которые русская пехота даже и не собиралась атаковать.

Но, несмотря на отсутствие правильной организации огня, русская артиллерия уже в первый день боя сильно разрушила турецкие редуты. Если бы тогда же была предпринята атака пехоты, то она наверняка окончилась бы удачно. Но Зотов решил во что бы то ни стало осуществить свою сумасбродную идею «возможно продолжительного обстреливания артиллерией». Он не пустил пехоту в атаку. Мало того, он отдал распоряжение, чтобы артиллерия прекратила на ночь свой огонь.

Печальные результаты всех этих нелепостей не замедлили обнаружиться. На следующее утро, 27 августа, артиллеристы увидели, что турки восстановили свои разрушенные укрепления и даже устроили новые, расположенные значительно ближе к русским войскам. Опять началась сильная бомбардировка. На многих батареях ежеминутно ждали штурма. Артиллеристы работали с большим напряжением. Но штурма опять не было. Напрасно его ожидали на другой день. Затем в такой же бессмысленной канонаде и напрасном ожидании прошло и 29 августа. У артиллеристов, естественно, появились апатия и утомление. Каждый день стрельбы все больше усиливал убеждение, что батареи действуют и несут потери бесцельно. Снарядов оставалось мало. От частой стрельбы многие орудия пришли в негодность.

Дал себя остро почувствовать и другой крупнейший недостаток — отсутствие орудий навесного огня. Большая часть турецкой пехоты сидела в глубоких траншеях. Русские пушки, стрелявшие по отлогой траектории, не могли поражать турок, хорошо зарывшихся в землю. Для этого требовались орудия, которые стреляли бы навесным огнем. Тем не менее Зотов приказал русским батареям стрелять по земляным укрытиям. Разумеется, это ничего не могло дать, кроме бесполезной траты сил и снарядов.

Зотов провалил артиллерийскую подготовку штурма. А за все ошибки этого самоуверенного невежды расплачивались солдаты и строевые офицеры. Когда, наконец, 30 августа русская пехота пошла на штурм, ее встретил сильнейший ружейный и артиллерийский огонь противника. Несмотря на всю храбрость, пехота отступила с огромными потерями. Штурм Плевны 30 августа не удался.