Не разлучайте нас - Моника Мерфи

Пальцы впиваются в письмо, комкают его. Я не хочу это читать, но должен.

Уже в машине, тихонько проклиная свое волнение, разрываю конверт трясущимися руками. Я знаю, почему он написал. Прямо чувствую.

Он посмотрел интервью.

Он видел Кэти.

Вынимаю из конверта белый линованный листок и удивляюсь, что он всего лишь один. Письмо написано мелкими тесными рядами, так что я щурюсь, чтобы его расшифровать:

Я комкаю письмо, пока оно не превращается в маленький шарик у меня на ладони, и тогда зажимаю его в кулке. Закрыв глаза, бьюсь затылком о сиденье машины. С каждым разом все сильнее, словно это может вправить мне мозги, но ничего не помогает. Его слова издевательски звучат у меня в ушах. И от этого мне только хуже.

Глупая маленькая шлюха. Я выгляжу как больной пожиратель детишек. Я скучаю. Мы так с тобой похожи. Мы – это все, что у нас есть. Никогда не забывай.

Я чувствую себя полным дерьмом. Хуже того, я чувствую себя преступником. Все это напомнило мне, как плохо я поступаю с Кэти. Искал ее, следил ее, даже то, что спас ее в парке. Я не должен был вмешиваться в ее жизнь. Я расстался с ней когда-то давно и не надо было возвращаться.

Я хотел найти ее, но это слишком далеко меня завело. Я помешался на Кэти. То, что я чувствую, когда ее вижу, как прыгает мое сердце от ее улыбки, от ее горящего взгляда, – вся эта чертова смесь фантазий и памяти, прошлого и настоящего. Я все запутал, как обычно.

Как мой отец.

Последней каплей в этом безумии стало пригласить ее на ужин, словно у нас настоящее свидание. Вести разговор, открывать друг другу душу, будто мы незнакомы и наша встреча действительно была случайной.

Все это ложь. Она – неотъемлемая часть моей жизни, мое прошлое. Она запечатлена в моем сердце, выжжена в моей чертовой душе. Я весь пропитан ее словами, хоть она и не знает об этом. Не имеет ни малейшего представления. Я как последний лжец сидел с ней за столом, кивал и подкалывал ее с этой Кэти Перри.

Протянув руку, я сжимаю руль так сильно, что белеют костяшки пальцев. Скрежеща зубами, втягиваю в себя воздух и пялюсь в окно, в никуда.

Пульс такой, будто я только что пробежал двадцать километров. Что я ни делаю, как ни стараюсь забыть ее, она там, в моей голове.

Кэти.

Мне тошно от собственной лжи. Вся моя жизнь – одна сплошная ложь. Но с этой девочкой я должен поступить правильно. Несмотря на то, что мне будет больно, я должен оставить ее в покое. Больше не пытаться связаться с ней. Так будет лучше всего.

Я не подхожу ей. Погублю ее, потому что такой же, как он. И он никогда не даст мне забыть об этом.

Кэтрин

Сейчас

– Я познакомилась с молодым человеком.

Доктор Хэррис отрывает взгляд от планшета, в котором делает пометки (о боже, ни за что бы я не хотела узнать, что там обо мне написано!) и вяло улыбается.

– Уже? Это входило в ваши планы? Познакомиться с мужчиной?

Она говорит так равнодушно, будто бы нет ничего особенно в том, чтобы познакомиться с кем-нибудь. Но для меня это было почти неразрешимая задачей.

Пока я не встретила Итана.

Я киваю и углубляюсь в описание всех подробностей этой истории. Как он спас меня от воров (хотя где это случилось, я не говорю). Не знаю, почему мне хочется умолчать о посещении парка аттракционов. Наверное, потому что мне вовсе не нужна лекция о том, что я двигаюсь слишком быстро. Так что эту подробность я держу при себе, хороню в себе еще одну грязную тайну.

Глупо.

Доктор Хэррис слушает меня молча и очень внимательно, иногда даже забывая о своем планшете. А я изливаю ей душу, хотя мне и тяжело. Рассказываю, как за кофе внезапно почувствовала между нами связь, как он попросил меня написать из дома, что все в порядке, как мы обменялись телефонами. И даже об ужине в ресторане.

И что он с тех пор не звонит уже больше недели.

– И вы чувствуете себя брошенной, – заявляет она, когда я заканчиваю свою историю.

– Ну конечно же! – Я развожу руками. – Первый раз за свою взрослую жизни я проявляю интерес к молодому человеку, иду на свидание с мужчиной. Я думала, что тоже ему нравлюсь. Он обещал, что перезвонит.

Боль от того, что Итан мне, очевидно, отказал, почти невыносима. И я ненавижу себя за то, что не могу не думать о ней. Знаю, это глупо, но я думала… Мне действительно казалось, что я ему нравлюсь.

Доктор Хэррис кладет планшет на соседний столик и опускает руки на колени.

– Кого вам напоминает Итан?

Я задумываюсь:

– В смысле?

– Как он обращался с вами? Его отношение к вам напомнило вам кого-нибудь?