Иоганн Кабал, некромант - Джонатан Л. Говард

Мгновение Кабалу казалось, что он падает, затем он ударился о землю – сперва травы коснулись пятки, а затем некромант приземлился на спину. Он запоздало сообразил, что некая сила подняла его тело и швырнула. Несколько минут Кабал лежал на мокрой траве, приводя мысли в порядок. Чувствовал он себя хорошо, но понимал, что это еще ничего не значит. По крайней мере, он мог пошевелить пальцами на ногах, ощущал, как намокает одежда, а капельки дождя падают ему на лицо. Кабал уже строил планы, что именно он сделает с Руфусом и его войском, как вдруг сообразил – а ведь еще минуту назад дождь не шел.

Тут подле него вырос печального вида мужчина – его тонкие седые волосы облепили череп, а глаза напоминали неудавшуюся попытку приготовить яйца пашот.

– Здравствуйте, – поприветствовал его мужчина. – Не хотите ли чашечку чая?

Кабал сел. Он совершенно точно был уже не на равнине. Похоже, он приземлился в каком-то саду – огромном, тщательно распланированном, сродни тем, что обычно разбивают перед громадными особняками и что простираются на несколько акров. Правда, никакого особняка и в помине не было. Во все стороны тянулась неровно подстриженная лужайка, кое-где торчали кусты да полусгнившие останки беседок и шатров. Сад располагался внутри неглубокого котлована, отчего невозможно было разглядеть истинный горизонт, в то время как ложный скрывала рощица, окаймлявшая долину. В небольших зданиях то тут то там сидели люди или медленно прогуливались от одного к другому. Поблизости трое мужчин и женщина размеренно играли в крокет. Кабал неплохо разбирался в игре и понимал, что тут есть свои скрытые особенности: жесткий расчет и хладнокровное желание уничтожить противника. Однако здесь в крокет играли совершенно иначе: игроки слонялись туда-обратно и катали мячики сквозь ворота.

– Не желаете чашечку чая? – снова предложил мужчина.

Некромант посмотрел на него, а затем на чашку и блюдце из английского фарфора, которые ему протягивал собеседник. Дождевая вода наполняла чашку до краев и лилась на блюдечко. Лишь блеклый коричневатый оттенок напоминал, что когда-то там был чай.

– Нет, спасибо, – отвечал Кабал. – Но я бы хотел знать, где нахожусь.

– О, – промолвил мужчина. – О.

На мгновение он задумался, а потом прибавил:

– О, вы в саду.

– И где именно этот сад?

Мужчина повел рукой с кружкой, отчего часть жидкости расплескалась.

– Как же, он здесь. Там, где мы с вами.

У Кабала зародилось нехорошее чувство – неужто его похитили дадаисты [12]? Однако он попытался вновь:

– Я хотел спросить, что находится за пределами этого сада?

Мужчина кротко улыбнулся, отчего у некроманта тут же возникло желание его ударить.

– Сад, – отвечал мужчина.

– Еще один сад?

– Нет, этот сад.

– Насколько же он большой?

– Он простирается от этих деревьев, – мужчина указал в первом попавшемся направлении, – до вон тех, – он махнул в другую сторону.

– Ну а что за теми деревьями?

– Этот сад.

Кабал поддался порыву. Когда он направился к роще, мужчина сидел на траве и закрывал рукой разбитый нос. Никто не высказал никаких претензий – судя по всему, люди вокруг даже не заметили произошедшего. Некромант стремительно шагал мимо разваливающейся сцены, большого скопления скульптур и игроков в крокет – чем быстрее он выберется из этого унылого места, тем лучше. Проходя мимо играющих, Кабал заметил, что один из них плачет. Плечи его сотрясались от рыданий. Он стоял, оперевшись на молоток, и выглядел ужасно несчастным. Остальные игроки, похоже, ждали, когда он возьмет себя в руки и продолжит партию. На их лицах не отражалось ни единой эмоции, и Кабал заключил, что подобные инциденты здесь не редкость. Какая разница. Его ждет цирк – он должен вернуться.

– Весело, весело, весело, – повторял он, карабкаясь вверх по пологому склону к деревьям.

Добравшись до рощи, Кабал остановился и оглянулся. Странно, что посреди низины не образовалось ни пруда, ни озера. Должно быть, земля хорошо впитывала влагу. Тряхнув головой, некромант ступил под сень деревьев. В густом лесу царил полумрак, крупные капли, не переставая, падали с хмурого неба, просачивались вниз сквозь кроны, под шляпу и плащ Кабала, отчего он совсем промок. Только этого не хватало с его простудой. Правда, болезнь, похоже, отступила. Некромант замер и пошевелил носом. Внутри больше не свербело, да и чихать не хотелось. Еще одна странная вещь: Кабал болел редко, но уж если простужался, то надолго. У него возникло очень нехорошее предчувствие. Преисполненный решимости, некромант продолжил путь сквозь деревья.

Когда Кабал наконец вышел на открытую местность, он не столько удивился, сколько разочаровался. Прямо перед ним раскинулся сад: он ничуть не отличался от сада, который остался там, за деревьями. Вздохнув, Кабал зашел в рощу в другом месте и повторил попытку. Особых надежд он не питал: некромант знал, что в первый раз он шел не совсем по прямой – ему приходилось петлять между стволами, но он точно не мог развернуться на сто восемьдесят градусов и при этом не заметить, что идет по кругу. Однако его натура и научный метод требовали повторить эксперимент. Спустя несколько минут перед ним вновь возникла полянка с травой, садовая мебель и ужасно жалкие люди, играющие в крокет так, как в него играть не нужно.

Кабал, конечно же, слышал о карманных вселенных, но всегда представлял их себе иначе, несколько больше. Что было довольно интересно. Вряд ли в лечебнице Руфус занимался тем, что создавал кашпо в технике макраме. Да и для своих врагов он придумал бы другое место: пытки, по мнению Руфуса, не обходились без гвоздей и плеток. Скорее уж какой-нибудь давно почивший волшебник и чародей возвел это место для созерцания и размышлений, а Руфус обнаружил его между измерениями и присвоил себе. Да, решил Кабал, это вполне соотносится с фактами. Первоначальный создатель должен был продумать какой-нибудь выход. Запрятав подальше свое неудовольствие, Кабал отправился назад в сердце сада.

Мужчина с чашкой чая и блюдцем в руке стоял и ждал – не Кабала, просто чего-то.

– Вы ударили меня, – беззлобно заметил он.

– Я сломал вам нос, – пробормотал некромант, слегка удивившись: нос мужчины выглядел совершенно целым.

Кабал постучал по нему, чтобы проверить. Либо нос зажил столь быстро, либо мужчина проявлял невероятный стоицизм.

– О, думаю, да. Хотя подозреваю, удар планировался под другим углом.

– Как быстро он зажил?

– Как быстро? – глаза мужчины округлились: он явно не понимал вопроса.