Белая сирень - Маша Ловыгина

— А этот, как его? — Гуциев пощёлкал пальцами, вспоминая фамилию задержанного старика. — Почему его увезли?

— Резонансное дело получается. Боюсь, скоро журналисты трезвонить начнут. Меня уже допекают вопросами о маньяке.

— Ты же опытный мент, Макар, сам-то, как считаешь?

— Да я до последнего думал, что это наш Гера наследил! Сам бы его пристрелил, чтоб не мучился и других не мучал.

Герман с шумом выдохнул. Послышалось скрежетание его зубов.

— Я, Гера, не шучу! Эти твои заскоки мне порядком уже надоели. Каждый раз не знаешь, чем твоя херня закончится. Как-будто это ты меня вот сюда, — Степан постучал себя по голове, — имеешь. А я не люблю, когда мне мозг трахают!

— Макар, по делу! — поторопил Гуциев.

— Если бы этот старый пьянчуга не приходил в отделение, а просто где-то кому-то рассказал о мёртвой бабе, можно было бы его в оборот взять. Но он и на камерах зафиксирован, и народ в это время рядом топтался. Чтобы прекратить лишние разговоры, я велел ребятам съездить и проверить. Не отслеживал, конечно. Что, по каждому пьяному выхлопу, которому померещилось, зря служебную машину гонять? Так утром и не нашли ничего. Успокоились. А вот, поди ж ты… Сволочная ситуация.

— Ты умный мужик, Макар, думай. От девки надо избавиться.

— Она свидетель… — Макаров вытащил из урны бутылку. — Сколько у меня времени?

— Я понятия не имею! — Гуциев взглянул на часы.

Зазвонил телефон. Каждый быстро достал свой, не прислушиваясь к вызову. Макаров потряс «Самсунгом», призывая к тишине.

— Да, слушаю! — раскатистый баритон Степана растёкся по кабинету начальственными нотками. Собеседник на другом конце был краток. Полковник хмуро оглядел друзей и нажал кнопку сброса.

— Эта тварь решила поиграть. Гриша прав, надо избавиться от неё.

Если прислушаться к тому, о чём говорят люди вокруг, и на минуту забыть о том, где находишься, то по большому счёту, понимаешь, что всех волнуют одни и те же вещи. И нет никакой разницы — большой ли это город, или глухая провинция. Разговоры о работе, зарплате, еде и детях, о политике и зажравшихся поп-исполнителях, неадекватных соседях и смутном будущем. Редко вдруг кто-то поделится информацией о прочитанной книге или впечатлившем фильме.

Но лучше не прислушиваться, не давать неспешным обыденным разговорам и действиям людей вовлечь себя в их нормальную повседневность. Это может оказаться хитроумной игрой, правил которой ты не знаешь, а времени на подготовку у тебя просто нет.

Стоя в нескольких шагах у перекрёстка в центре Чудова — города, в котором она родилась и выросла, Оля не ощущала твёрдости под ногами. Всё, что она знала и имела, считая своим, оказалось лопнувшим шариком, чья красочная резиновая основа сейчас лежала у ног. Хочешь, затопчи её в пыль, хочешь, перешагни и забудь. Всё равно не вернёшь к жизни.

Оля усмехнулась, подумав о том, что сейчас она, как былинный богатырь у камня, решает — в какую же сторону идти. Документы на квартиру были готовы, накопившиеся за полгода квитанции оплачены. Вокзал был рядом — всего в каких-то сотнях метров от неё. Самое время поставить жирную точку, а лучше перечеркнуть и вырвать страшные страницы собственной жизни. Страх до сих пор пытался руководить Ольгой. Но страх — всего лишь производная от чувства самосохранения. Ожог, даже зарубцевавшись, всегда будет напоминать тебе о полученной боли.

За всю свою недолгую сознательную жизнь Оля научилась распознавать собственные страхи и достаточно умело, как ей казалось, вовремя затыкать им рот. Кажется, постепенно она становилась адептом фатализма, ведь такое отношение к происходящему часто оказывалось правильным, помогало сберечь нервы, время и продолжать верить в судьбу. Вот и сейчас, словно замерев во временном пространстве, рассматривая те немногие варианты, которые проносились перед ней, девушка чувствовала, как страх услужливо подталкивает её к самому безболезненному: уйти, уехать, забыть. Продолжать и дальше вытравливать из себя горечь. Ведь должна же она когда-нибудь иссякнуть?

— Это никогда не кончится… — произнося эти слова вслух, Ольга вздрогнула и огляделась.

Рядом никого не было.

К зданию администрации подъехала синяя «газель». По низу кузова надпись «Телерадиовещательная компания «Пилигрим»». Из машины, смеясь, вышли трое. Пару минут, жестикулируя и разминаясь, общались у открытой двери. Затем один из них, отделившись, направился в сторону входа в администрацию. Извечный тандем телевидения и политической власти. Особенно во время выборов.

Оля повернула голову и посмотрела в другую сторону проспекта, где находилось здание городского отдела полиции. Она прекрасно помнила казённую обстановку этого заведения, наэлектризованность воздуха и растерянность, которая моментально охватывает тебя внутри здания. Интересно, где были её страхи, когда она ночью попёрлась в отделение, рискуя встретиться там с Макаровым? Но именно такие знаки судьбы, или провидения, и были необходимы Ольге. Мало что-то решить для себя, хотелось бы, чтобы твоё решение было закреплено ощутимым и весомым пинком, дарованным свыше. Стоишь на перепутье и ждёшь, когда небесные силы соизволят тебе помочь.

Телефон в кармане мелодично доложил об смс. Сообщение пришло от Бульки: «Абонент просит вас перезвонить».

— Валеева, привет! Сильно занята? — голос Булыкиной звучал напряжённо.

— Здравствуй, Танюш! Что ты хотела?

Из машины телевизионщиков вытащили камеру и водрузили её на штатив, направив объектив на вход в здание администрации.

— Дело есть. Дуй к нам на комбинат, я на КПП предупрежу. Паспорт с собой?

— Да, конечно, — Оля положила телефон в сумку и, посмотрев на приготовления к съёмке, твёрдо ступила на переход.

Обычно со знаками судьба не затягивает, но и ждать, пока ты решишься, не любит.

Чудовский швейный комбинат расположился на территории бывшей швейной фабрики, основанной ещё при Советском Союзе. Когда Оля родилась, цеха уже не работали. Но оборудование в большинстве своём уцелело, и по чистой случайности не было продано на металлолом. Пока Оля училась в школе, по городу циркулировали слухи о возможном его открытии. Потом начался вялотекущий ремонт. У Оли то и дело возникали мысли, что, если она не поступит, то на швейном комбинате всегда найдёт работу по душе.

Задрав голову, Ольга оглядела кирпичные стены фабрики. Окна начинались на уровне трёх метров от земли и сами были такой же высоты. Но, что толку от громадных стёкол, когда бетонный забор практически полностью перекрывает обзор. Большая, графитового цвета табличка справа от входных дверей гласила, что здесь находится ООО «Тукан». А вывеска слева, попроще, о том, что на предприятии существует пропускной режим. В целом, место показалось Оле малопривлекательным, несмотря на приличный ремонт и чистоту территории. Она несколько раз перечитала название в попытке вспомнить, где и при каких обстоятельствах успела познакомиться с ним. Буквально совсем недавно.