Встреча, которой не было - Екатерина Островская

А что, если… Нет, конечно, не может быть, чтобы подруга, которую Настя знает с раннего детства, решилась стать соучастницей преступления. Зачем ей это? Ради денег? Но она не бедна; не особенно богата и часто даже жалуется, что ресторан не всегда приносит прибыль и порою ей нечем выплачивать зарплату сотрудникам. И тем не менее Светка не может избавиться от привычки заезжать на работу в конце дня и забирать из выручки, приготовленной для инкассации, некоторую сумму, определенную ее потребностями на тот момент. Воронина не бедная, но любит красивую жизнь: ей нравится бывать в клубах, и всегда она там сама расплачивается. Воронина любит модно и дорого одеваться, но обновки ей быстро надоедают. Месяц-другой – и купленная вещь навсегда исчезает в глубинах ее гардеробной. Света любит приобретать драгоценности, потому что ей хочется блистать в обществе. Но с обществом у нее проблемы. Близких подруг, кроме Насти, у нее нет, и с мужчинами ей тоже не везет… То есть не везло. Ей постоянно попадались альфонсы, которые без спроса заглядывали в ее сумочку и кошелек… На все это требуются деньги, и, вероятно, не маленькие. Может ли быть, что она встретила того самого особо опасного главаря банды, и он вдруг сделал ей предложение, от которого Воронина – от страха и в силу материальных затруднений – не смогла отказаться? А если этот человек пообещал наивной Светке, что никто не пострадает и никого похитители не убьют, то она, не подумав, могла согласиться… Но потом, когда решила все взвесить, отказываться было уже поздно и очень-очень страшно. К тому же от нее ничего не потребовали… Попросили только выманить из Англии богатого финансиста…

Чем больше Настя размышляла об этом, тем отчетливей ей казалось, что такое вполне могло случиться… Так наверняка и было, а значит, подруга в большой опасности, но как ей помочь, Настя не знала. Ведь если Светка признается во всем полиции, то окажется соучастницей и даже организатором страшного преступления, ее будут судить и наверняка дадут длительный срок… А при чем здесь Олеся Руденская? Возможно, Воронина, положившая глаз на Максима Божко, увидела в ней соперницу и, поняв, что сблизиться с мужчиной своей мечты не сможет, намекнула «особо опасному человеку», что популярная актриса мешает им осуществить задуманное. Она заранее знала, где и когда будет убита Олеся, потому и залезла в постель к Баландину, чтобы обеспечить себе алиби…

Размышлять об этом, забравшись с головой под одеяло, было не очень удобно. Настя выглянула из своего убежища и посмотрела на квадрат окна. Похоже, ливень начал сходить на нет: капли еще стучали по крыше, но уже не с такой злостью… Кто-то прошел по коридору мимо двери спальни… Привычный мир возвращался. И Настя решила пойти ему навстречу: вылезла из постели, начала одеваться.

«Воронина здесь ни при чем, – решила она. – Зачем ей лезть в постель к продюсеру, если лучшим алиби было бы присутствие на кухне, когда мы разговаривали с Селезневым? Тогда – двое могли бы подтвердить ее невиновность. А так только Жора и все остальные члены съемочной группы, застукавшие их в неприглядном виде. О чем уже наверняка рассказали Божко. Но он, несмотря на это, продолжает с ней встречаться и вести себя так, словно находится в полном неведении. Если, конечно, Макс не в сговоре со Светкой… В это поверить трудно, но ведь именно он был последним, кто видел Руденскую живой. То есть живой ее последним видел убийца… А что, если…

Думать дальше было страшно. Анастасия опустилась на кровать, и тут кто-то постучал в дверь. Ответить Настя не успела, дверь открылась, и в комнату вошла мама. Волосы у нее на голове были аккуратно уложены, несмотря на моросящий за окном дождик.

– Не спишь? – спросила она.

Странный вопрос: она же видит, что дочь, одетая, сидит на кровати. Впрочем, еще более странно то, что она вообще пришла сюда.

Валентина Николаевна опустилась в кресло и поинтересовалась:

– Ты, вероятно, обиделась на меня сегодня?

Настя потрясла головой.

– Вижу, что обиделась. Но прости меня, ведь я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

– У меня и так все хорошо, лучше не бывает.

Валентина Николаевна вздохнула, словно не верила ни одному слову дочери, потом обвела взглядом комнату.

– А у меня сердце не на месте от того, что происходит вокруг. Можно было бы запереться в нашем доме, чтобы ничего этого не видеть и не знать, но ты же пустила к себе постояльцев, а теперь там, кроме них, еще и полицейские. Сил нет терпеть, я завтра же напомню Свете, что у нее есть собственный дом. А то она сдает его внаем, а сама бесплатно живет у нас, да еще не одна.

– Ты что-то имеешь против Максима? Хочешь, чтобы и он ушел?

Старшая Стрижак задумалась, потом кивнула:

– Ладно, пусть остаются. Только на допросы пусть ходят в полицейский участок или в воронинский дом. А то сидят со следователями на кухне, дают показания, чего-то объясняют…

– Ты что-то слышала?

– Да что я слышала! Они на первом этаже, и мне сверху почти ничего не слышно. Но кое-что разобрать удалось. Мне кажется, следователи считают, что Максим сам организовал похищение жены… У него будто бы финансовые проблемы, а так он сразу освобождается от жены-изменщицы, получает развод без раздела имущества и крупную сумму денег.

– Полицейские прямо так и говорили?

– Нет, конечно. Они задавали обычные вопросы: «Когда видели ее в последний раз?», «Какие у вас были отношения?» «Есть ли брачный контракт?» и «Как будете делить имущество в случае развода?» Все понятно и так. А Светку спрашивали, в каких она была отношениях с Яной, зачем так настойчиво звонила в Лондон и приглашала Яну в гости, да еще вместе с мужем…

– Светка, как и Макс, ни при чем, – произнесла Настя и поняла, что не уверена в своих словах.

И эта неуверенность крепла в ней все больше и больше. К тому же следователи думают точно так же.

– Света такая наивная, – продолжала Валентина Николаевна, – все переспрашивает, будто не понимает. Вроде того, что всю жизнь в Штатах прожила и русский язык забыла. Такая же, как мать ее – наивная и хитрая одновременно. Когда надо, Нина по-английски так чудесно разговаривает, словно всю жизнь из Брайтон-Бич не выбиралась.

Это было не так, и Валентина Николаевна прекрасно понимала, что говорит неправду. Однако Настя не стала спорить, только напомнила маме, что Нина Петровна ее лучшая подруга.

– Была когда-то, – отмахнулась Валентина Николаевна. – Ты сама понимаешь, что в Америке нет друзей – есть деловые отношения. А какие у меня с Ниной дела? Пусть она делами со своим Майклом занимается. Она и сейчас его с собой в Россию тащит. Как узнала, что Игорь денег нам выделить хочет, так сразу… Мне уже раз восемь звонила, спрашивала, сколько он нам отвалить собирается. Просила даже у тебя узнать… Ей ведь Светка уже все рассказала про тебя, про него… А мне от Селезнева ни цента не надо… Я вообще хочу от его подачки отказаться. Ты, конечно, вправе сама принимать решение, отказываться или нет. Но я бы на твоем месте…

– Мне никто ничего не предлагал, – оборвала ее Настя.