Девять совсем незнакомых людей - Лиана Мориарти

У Джессики сжалось сердце, потому что подумала, что умерла мать Бена, а она любила ее.

– Как? – сказала она. – Как это случилось?

Невозможно, чтобы Донна умерла. Она два раза в неделю играла в теннис. Да она была здоровее и в лучшей форме, чем Джессика. Возможно, причиной были ее переживания из-за Люси.

– Ты помнишь открытку, которую она прислала? – не слыша ее, проговорил Бен. – Потому что нас так расстроило это ограбление?

Бедняга Бен. Он явно сошел с ума от горя и почему-то цеплялся за это свое воспоминание.

– Я помню эту открытку, – тихо сказала она.

Ее принесли с почтой. Открытка с изображением щенка, изо рта которого вылетает облачко с фразой «Жаль, что у вас дурное настроение». Внутри лежал лотерейный билет. В записке Донны говорилось: «Вы двое заслуживаете немного удачи».

– Билет выиграл, – сказал Бен.

– Что случилось с твоей матерью? – спросила Джессика.

– Ничего. С ней все в порядке, – ответил Бен. – Я ей еще не сказал.

– Что не сказал? – Голова Джессики никак, казалось, не могла переварить слова, которые она слышала, и она вдруг разозлилась. – Бен, скажи мне, кто-то умер или что?

Бен улыбнулся:

– Все живы.

– Ты уверен?

– Все в добром здравии.

– Так, – сказала она. – Хорошо. Слава богу.

Адреналин схлынул, и она почувствовала вдруг крайнее изнеможение. Она поняла, что на велотренажер сегодня идти не в силах.

– Билет выиграл. Билет, который мама подарила нам после ограбления. Это из лотерейного офиса. Мы выиграли. Мы выиграли по первому разряду. Двадцать два миллиона долларов.

– Не валяй дурака. Ничего мы не выиграли, – сказала она.

Он посмотрел на нее, его глаза были красными, влажными и пугающими.

– Выиграли, – сказал он.

Если бы только знать заранее: завтра ты выиграешь в лотерею. Тогда они бы вели себя как настоящие счастливчики. Но чтобы этот факт утвердился в их мозгах, требовалось время. Джессика проверяла и перепроверяла цифры по Интернету. Она перезвонила в офис лотереи, чтобы убедиться окончательно.

С каждым звонком семье и друзьям этот факт становился все реальнее, и тогда они наконец принялись кричать, прыгать, плакать, смеяться, как это и подобает победителям лотереи, и всех пригласили отпраздновать самым дорогим шампанским, какое нашлось в винном магазине.

Они выпивали за этих идиотов-воров, потому что без того ограбления они бы никогда не выиграли в лотерею.

Мать Бена все никак не могла успокоиться.

– Мне бы прежде и в голову не пришло покупать лотерейный билет! Это первый лотерейный билет в жизни, который я купила. Мне пришлось спрашивать у киоскера, как это делается!

Донна, казалось, хотела, чтобы никто не забыл, что это она купила билет. Она не хотела делить выигрыш, хотя они, конечно, все же дали ей денег, она хотела, чтобы все знали о ее роли в этом славном событии.

Этот день был улучшенной версией свадьбы. Джессика чувствовала себя особенной. Центром внимания. Она столько улыбалась, что у нее щеки заболели. Деньги мгновенно сделали ее более умной, красивой и стильной. Люди стали относиться к ней по-другому, потому что она сама стала другой. Когда тем вечером она посмотрела на себя в зеркало, то сразу же увидела: ее лицо так и сияет деньгами. Мгновенно разбогатеть – это все равно что сделать лучшую пластическую операцию.

Но даже в тот первый вечер, даже когда Бен и его братья пьяно спорили о том, какую роскошную машину ему купить, Джессика видела, что Бен встревожен.

Потому что мать Джессики вела себя так, будто этот выигрыш – катастрофа.

– Ты должна быть очень осторожна, Джессика, – говорила она. – От таких денег у людей крыша съезжает.

Что и говорить, новая жизнь принесла новые трудности. Все эти заковыристые ситуации, которые они до сих пор пытались выправить. Потерянные дружбы. Одна семья расплевалась с ними. Вторая. Потом третья.

Двоюродный брат Бена, который считал, что Бен должен оплатить его ипотеку. Они купили ему машину. Джессика полагала, что это щедрый подарок. Бен любил брата, но до выигрыша почти с ним не общался. В конечном счете они выплатили за него ипотеку. Но «осадок остался». Бога ради!

Младшая сестра Джессики. Ей дали миллион долларов, но она просила еще и еще. Бен сказал: «Да дай ты ей», и они дали, а потом как-то раз Джессика пошла с ней пообедать и не предложила оплатить ее заказ. С тех пор они не разговаривали. Сердце у Джессики сжималось, когда она вспоминала об этом. Она всегда оплачивала счет. Всегда. Тот раз был единственный и предположительно непростительный.

Отчим Бена. Он работал финансовым советником и был убежден, что теперь, когда у них наконец появились финансы, управлять ими доверят ему. Но Бен считал своего отчима идиотом и не хотел подпускать его к деньгам, так что и тут ситуация стала затруднительной. Для отчима Бена могло бы навсегда остаться тайной мнение о нем пасынка, если бы не этот выигрыш в лотерею.

И конечно, сестра Бена. Как они могли дать ей деньги? Как они могли не дать ей денег? Бен и его мать мучительно размышляли, как быть. Они хотели сделать все по справедливости, но осторожно. Они учредили трастовый фонд. Денег в руки ей никогда не давали, но ей-то как раз нужны были только наличные. Она продавала все, что они ей дарили. Она отчаянно ругала Бена: «Ты, богатенький хрен с бугра, ты даже собственной семье не желаешь помочь». Они тратили многие тысячи на дорогие реабилитационные программы, о которых прежде мать Бена могла только мечтать, предполагая, что эти эксклюзивные программы помогут, если только найти на них деньги. Но когда деньги нашлись, выяснилось, что они не помогают. Только поглощают деньги. Джессика знала: решения нет. Люси не хочет, чтобы ей помогали.

И не только их семьи считали, что Бен и Джессика им должны. Каждый день находились давно потерявшиеся родственники и друзья, друзья друзей, просили «кредита», «протянуть руку помощи» или хотели, чтобы Бен и Джессика сделали пожертвование, поддержали их местную школу, футбольную команду их детишек. С ними связывались родственники, которых они не видели много лет. С ними связывались родственники, о существовании которых они и не подозревали. Просьбы обычно сопровождались с пассивно-агрессивной интонацией: «Для вас десять тысяч долларов, вероятно, мелочь, но для нас они были бы огромной суммой».

– Дай им. – Бен повторял это, как заезженная пластинка, но Джессика иногда становилась на дыбы. Какие же они наглые, эти люди!

Джессика недоумевала, что теперь, когда денег у них хватало, они стали прижимистее. Невозможно было даже представить, что они когда-то так расстраивались, получая неожиданные счета.

Стать богачами в мгновение ока было все равно что занять чреватую стрессами престижную должность, для которой у них нет ни квалификации, ни опыта, но и плюсов в ней немало. Вряд ли можно было сетовать на это. Нужды разрушать ее не было, хотя, кажется, это входило в намерения Бена.