Тайна дочери пророка. Рука Фатимы - Франциска Вульф

Ему нет и тридцати, но он многое повидал в жизни. Рассказал ей историю своего появления при дворе хана; о Тайту, о характере Хубилая и других членов императорской семьи; о чудесах, с которыми столкнулся во время своих продолжительных путешествий по огромной стране.

Беатриче жадно ловила каждое его слово, впитывая как губка увлекательнейшие рассказы. Неудивительно, что даже столетия спустя описания его путешествий покорили весь мир. В лице Марко человечество потеряло великого писателя.

– Маффео рассказывал мне, Марко, что многие в Шангду без радости воспринимают переселение в Тайту. – Слуга уже убрал со стола прекрасную посуду, расписанную цветами и драконами. – Что вы думаете об этом?

– Я считаю это решение Хубилая очень мудрым. – Марко, задумавшись, держал в руках пиалу с чаем. – Тайту находится в сердце империи. Оттуда за короткое время легко попасть в самые удаленные части страны. Это имеет большое символическое значение. Тайту много значит для китайцев. В их глазах Хубилай не только монгольский хан, но и сын неба, повелитель народов, в том числе и китайцев. – Он помолчал, что-то обдумывая и улыбаясь. – Кроме того, торговые пути, связывающие Тайту с другими городами, намного благоприятнее. Посмотрите на эти свежие сливы и персики, которыми мы только что лакомились. Здесь, в Шангду, они редкий деликатес, на вес золота. А в Тайту каждый день приходят караваны из южных провинций, навьюченные фруктами и овощами.

– Если рассуждать так, каждый должен быть благодарен хану за переезд в Тайту, и все-таки многие недовольны.

Марко пожал плечами.

– Везде есть глупцы, закоснелые, упрямые. – Он смахнул с колена зернышко риса. – Люди боятся перемен. Все новое категорически отвергается. Они забывают, что пятьдесят тысяч рабочих двадцать лет гнули спину, чтобы построить этот город, а сотням он стоил жизни. И вместо того чтобы радоваться, они выдумывают всякие мрачные пророчества.

– Мрачные пророчества?

– Да, есть тут такие старцы, шаманы и ясновидцы, которые якобы видели дурное предзнаменование. Утверждают, что этим переселением Хубилай прерывает связь с предками, обрекая себя и весь монгольский народ на гибель. Говорят, что правление Хубилая в Тайту не продлится и десяти лет, а потом его свергнут сами китайцы. – Марко снова пожал плечами. – Но все это бред выживших из ума стариков. Его нельзя принимать всерьез. Если бы и мы тогда послушались карканья одной старой ведьмы – по сей день сидели бы в своей лавке, рядом с площадью Святого Марка, и продавали украшения венецианским знатным дамам.

– Да, вы наверняка правы. Но вам не кажется, что надо считаться с традициями, а особенно с верованиями людей? – спросила Беатриче.

– Возможно. Но разве одна вера чем-то лучше другой? Если вера монголов больше не соответствует новой жизни, надо менять ее. – Марко улыбнулся. – Хан так и поступает. Не лучше ли и остальным монголам последовать примеру своего вождя, и тогда не будет никаких проблем?

Беатриче не знала, что и ответить. Конечно, ей глубоко претили фанатизм и нетерпимость, но так легко обращаться с религией, как, очевидно, это свойственно Марко, она тоже не могла. Менять вероисповедание в зависимости от складывающихся жизненных обстоятельств в корне неправильно. Ведь такие люди способны, не задумываясь, войти в сговор и с дьяволом.

– Уже поздно. – Она поймала себя на том, что смотрит на руку, где обычно носила часы. – Мне пора.

– Но почему?! – воскликнул Марко. – Мне так хочется, чтобы вы остались! Маффео справится и один, а кроме того, у него сноровистая служанка.

– Все это так, – она смущенно улыбалась, – но мне бы не хотелось взваливать на него всю работу. Возможно, я буду нужна. А если нет, меня по крайней мере не замучат угрызения совести.

– Ну хорошо, не стану вас принуждать. – Марко помог ей встать и хлопнул в ладоши. – Один из моих слуг проводит вас к себе.

– Благодарю за прекрасный обед.

Марко с улыбкой поклонился и взял ее руку.

– Это я должен благодарить вас – ваше присутствие придало особый блеск сегодняшнему дню. – Он поклонился и поцеловал ей руку. – Хочу лишь пожелать, чтобы наша встреча повторилась – в любое угодное вам время. Я в вашем распоряжении.

Возвращаясь назад, Беатриче злилась на себя за то, что нарушила данное прошлой ночью слово: ей следовало быть более осторожной с Марко. Не прошло и пяти минут после того, как увидела его, – и все благие помыслы разлетелись в прах.

«Какая же ты глупая курица! – ругала она себя. – Посмотри в свой паспорт – ведь тебе уже за тридцать! А ведешь себя так, будто тебе шестнадцать!»

Возвратившись в свои апартаменты, Беатриче крайне изумилась тому, как далеко продвинулись слуги со сборами в дорогу. Повсюду стояли набитые соломой и опилками ящики, стены голые, оба стула и низкие столики исчезли. Один из слуг опустошал последние выдвижные ящички комода. В центре событий – Минг, раздающая команды направо и налево. Даже пострадавшая в пожаре девушка с плотно перевязанными ногами ковыляла по комнате, укладывая белье в дорожный сундук.

Маффео сидел на постели и следил за всем происходящим. У него был слегка потерянный вид, словно он не понимал, как здесь оказался и что вообще происходит. Очнулся, только когда Беатриче обратилась к нему.

– Все в порядке? – спросил он.

Она не поняла, что он имеет в виду, но на всякий случай кивнула.

– Кстати, я так сыта, что, наверное, откажусь от ужина. – И присела к нему.

– А вообще? – Маффео бросил на нее взгляд отца, озабоченного тем, не потеряла ли только что девственность его единственная дочь.

– Больше ничего, – раздраженно ответила она.

Как ни трогательна его забота о ее здоровье, какое ему дело до нее? Она не его дочь. Кроме того, она достаточно взрослый человек, чтобы самой решать, что ей делать и с кем быть.

– Прости меня. – Маффео дотронулся до нее. – Просто я волновался – тебя долго не было.

Беатриче решила оставить все как есть – зачем портить ссорой такой приятный день.

– Я могу быть чем-нибудь полезна?

Маффео покачал головой.

– Нет. Как видишь, Минг прекрасно справляется и без нас.

Он вздохнул и снова молча уставился в пол. Беатриче мучилась – почему не задержалась подольше у Марко. Такой приятный собеседник и красивый мужчина, с ним так интересно – время пролетело незаметно. А здесь ей остается только сидеть на кровати и умирать от скуки. Ну что ж, и это надо пережить. В конце концов это не первая ее неудача.

Через два дня все вещи были собраны и упакованы. Драгоценные сундуки и шкафы, статуи и мелкие фигурки, стоявшие здесь раньше, завернули в одеяла и погрузили на повозки. Остались только голые стены. Каждая картина свернута в рулон, вставлена в бамбуковую трубку-футляр и упакована в ящик. Исчезли даже железные жаровни. Все помещения дворца опустели. Лишь изредка попадались слуги, волочившие по коридорам последний багаж – сундуки и корзины, набитые посудой, бельем, одеждой и всякими мелочами, которыми пользовались до последних дней.