На войне как на войне - Сергей Самаров

Эта значительная фраза сама по себе ничего не значила. Летчики знают только, что везли вместе с грузом генерала ФСБ, но он представился им лишь по имени-отчеству, не назвав даже фамилию. И уж конечно, не оставил никому телефонного номера. Но фразу произнес, и вроде как расплатился за то, что его подвезли.

Машина тронулась, а он направился к подъезду.

— Здравия желаю, товарищ генерал, — сказал дежурный, не приподнимаясь из-за столика. Приподнимается дежурный только при докладе директору или его заместителям. В ФСБ не слишком уважают армейские уставы, хотя и носят военную форму. — Вас ждут в отделе.

— Я знаю, — проворчал Легкоступов. — Машина, которую вы за мной послали, сломалась в дороге. Водитель ремонтирует. Сразу на выезде из Москвы. Если долго не будет, пошлите аварийную машину.

— Он только что звонил. Я уже послал.

Генерал прошел сначала в свой кабинет. Включил свет и задернул шторы. Провел пальцами по поверхности стола. За непродолжительное время его отсутствия набрался приличный слой пыли. Вытереть некому было...

Он сам почувствовал свое раздражение и понял, что начинает ко всему придираться. Жена в этот момент, уловив его настроение, сразу включила бы компьютер и стала бы смотреть транзитные аспекты — очень она увлекается астрологией. И обязательно нашла бы объяснение. Сам генерал плохо разбирался в тригонах, квадратурах, биквинтилях и соединениях планет, но астрологии верил, потому что не раз имел возможность убедиться в точности данных. Но применять астрологические выкладки на практике не доводилось. Если дело того требует, то следует действовать, невзирая на обстоятельства. А часто — и вопреки им. Практика учит, что иногда ситуацию следует просто ломать, чтобы повернуть обстоятельства к себе лицом и использовать их с пользой для дела. Такие методы не всегда одобряются, как, например, в настоящей операции, но приносят конкретный результат. А это главное, потому что победителей не судят. А вот с побежденных спрашивают строго.

Легкоступов взял трубку и набрал номер своего отдела. Еще перед отлетом он по телефону дал задания офицерам. И сейчас хотел узнать результаты работы. Ответили сразу.

— С приездом, товарищ генерал.

— Все на месте?

— Так точно. Вас ждем.

— Иду.

Он выключил свет в кабинете и прошел через длинный коридор. В ночное время коридоры тихи и спокойны так же, как улицы. Впрочем, здесь и днем не бывает суеты.

Офицеры задействованной группы собрались в самом большом кабинете отдела.

— Садитесь. Докладывайте, — генерал кивнул на приветствие и сам сел за стол, положив на столешницу руки вниз ладонями, как прилежный первоклассник. Такая поза помогает сосредоточиться не хуже, чем стояние лицом к окну. Это он знал из опыта. Окно в этом кабинете выходит во внутренний двор. А его наблюдать Легкоступов почему-то не любит.

— Неприятности. Большие... — сказал подполковник Сазонов, тщательно пряча глаза.

Что пришли неприятные вести, генерал понял еще раньше. По обстановке, царящей в кабинете, по напряженным лицам сотрудников.

— Ну-ну...

— Товарищ генерал, вы когда расстались с майором Морозом?

— Перед отлетом. Он посадил меня в машину, а сам отправился на вокзал. Что-то случилось с майором Морозом? — Легкоступов насторожился.

— Есть основания так предполагать.

— Не тяните кота за хвост... Рассказывайте.

— Пока вы летели, пришло сообщение. Обходчиком пути рядом с железнодорожным полотном обнаружен раненый мужчина. Огнестрельное ранение под основание черепа.

— Ночью обнаружили?

— Обходчик, слегка навеселе, возвращался со станции в свою будку. И наткнулся на раненого. Будка была рядом, там связь. Обходчик сразу вызвал милицию и медиков. Мужчина скончался в машине «Скорой помощи». До больницы не довезли.

— Что говорит милиция?

— Документов при раненом не обнаружено. Но...

— Что?

— В кармане найдена дискета от компьютера, завернутая в черновик акта на списание патронов. Акт исполнен майором Морозом. Очевидно, из-за какой-то помарки или неточности пришлось его переписать. В заголовке присутствует название управления. Стала ясной причастность погибшего к нашему ведомству. Сразу подключили оперативную группу местного управления ФСБ. Выяснили, что майор Мороз сел на поезд, который проходил мимо места находки за сорок минут до того.

У генерала зло сузились глаза.

— Есть еще какие-то данные? Что было на дискете?

— Ни милиции, ни нашим местным сотрудникам раскрыть файл не удалось. Предполагают, что использовался шифр или какая-то редкая программа.

— Дальше. Перед смертью раненый приходил в сознание?

— Он сознания не терял, но был в очень тяжелом состоянии. Врач «Скорой помощи» говорит, что перед смертью все рвался сообщить, что ехал на юг.

Врач понял так, что мужчина собрался где-то на южном курорте отдохнуть, а вот теперь отдых срывается. И потому не очень прислушивался к невнятным словам.

— Какой, к черту, отдых...

Легкоступов встал и все же подошел к окну. Эмоции вырвались у него непроизвольно. Обычно он не позволял себе такого. И сейчас, глядя в темное окно, старался взять себя в руки.

— Пошлите двух человек для участия в следственных мероприятиях, — сказал Геннадий Рудольфович, не оборачиваясь. И еще одна мысль неожиданно пришла ему в голову: — На юг собрался? Отдыхать? Передайте-ка туда немедленно — пусть проверят возможность причастности капитана Югова. Пусть утра не дожидаются. Прямо сейчас. Впрочем, там уже почти утро...

— Кто такой капитан Югов? — спросил Сазонов. — Из местных?

— Пьяница, которого к нам приставили. Пусть обязательно проверят каждый его шаг...

— Юг... Югов... Возможно... — согласился подполковник. — Врач мог ошибиться. Проверим.

После такого сообщения, даже если уже все сказано, хотелось снова выяснять и выяснять подробности, даже зная малую информированность сотрудников отдела. Больно ударило сообщение. Но Геннадий Рудольфович взял себя в руки.

— Что с Ангелом? — без задержки перешел он к следующему вопросу.

Докладывать начал майор Соломин:

— Мы получили сообщение слишком поздно. Дежурный успел только предупредить сотрудника в аэропорту Домодедово. У нас там только один человек дежурит. Но у дежурного не было фотографии Ангелова, а в факсе у него кончилась бумага. Передавать на чужой факс фотографию не стали. По внешнему описанию из всех пассажиров подходило три человека. Сотрудник не мог проследить их всех. Единственно, двоих встречали машины, он записал номера, один растворился в толпе и пропал. Наш сотрудник подозревает, что третий сделал это очень умело — профессионально. Номера встречающих автомашин мы проверили. Одна принадлежит торгово-закупочной фирме, вторая — частная. Владелец — женщина, но за рулем был мужчина. Подробности можно выяснить только с началом рабочего дня.