Искушение золотого джокера - Валерия Леман

На этот раз на вахте в редакции меня уже ждал готовый пропуск, так что я в несколько прыжков поднялся по лестнице и устроился с Лехой на диванчике в кофейной.

Леха торжественно разложил передо мной три фотографии. На первой из них на том же диванчике, где теперь сидел я, на самом краешке притулился мрачноватый задохлик лет пятидесяти от роду – лысый и бесцветный, он исподлобья смотрел в кадр.

– Франк Монабилье, прошу любить и жаловать, – представил задохлика Леха, с довольным видом откидываясь на спинку дивана. – С юности увлечен изучением французских рукописей времен Средневековья; в обычной жизни – учитель в школе. Рыцарем ордена является чуть меньше года, перевел пять свитков, просиживая дни и ночи, потому как эта работа для него – настоящая отдушина.

– Не женат, одиночка? – на всякий пожарный уточнил я и, получив подтверждающий кивок Лехи в ответ, подумал, что этот самый Франк Монабилье вполне подходит на роль Отшельника.

Персонаж второго снимка был толстяком – в небрежно распахнутой рубахе, лет тридцати с копейками, рыжеволосый и улыбчивый. Сами понимаете, к нему я тут же потерял всякий интерес: парень никак не вязался с образом Отшельника и, значит, был мне абсолютно не интересен.

– Крис Дюре, парикмахер из пригорода Брюсселя, отец троих детей, – представил его Леха. – Как рассказал мне этот поистине солнечный человек, средневековые рукописи – его хобби, причем с самого детства, он даже посещал исторический кружок в школе. Парень в свободное от работы и семьи время перевел за полгода рыцарства два свитка.

«Солнце» – окрестил я рыжего и мог бы поспорить на что угодно, что и магистр Себастьян дал ему то же самое имя.

– И последний рыцарь, – усмехнулся Леха, кивая на третий снимок. – Настоящий Ален Делон, не правда ли? Этот красавчик, представь себе, служит в Брюссельском театре оперы и балета – артист балета Константин Реве. Как признался мне этот холеный красавец, для него труды над старинными рукописями – любимейший вид отдыха. Но он не слишком утруждал свои глазки: до конца свой единственный свиток еще не перевел, хотя получил задание от магистра семь месяцев назад.

Балерун действительно чем-то походил на Алена Делона: идеальная стрижка, ярко-синие глаза, прямой нос и изящный разлет бровей. Красавец, ничего не скажешь! Я задумался: какое бы имя я дал ему на месте магистра? Ответ пришел почти тут же, стоило начать мысленно перекладывать колоду Таро, – Дьявол! Да, в классической колоде Дьявол, или Сатана изображен в виде чудища с рогами, но, насколько мне помнится, в авторской колоде Скильда Дьявол – привлекательный образ опасных искушений, наилучшим образцом которых является синеглазый красавец, не слишком утруждающий себя, холящий и нежащий собственное тело.

Насмотревшись на снимки, я откинулся на спинку диванчика.

– Итак, еще три рыцаря, – проговорил я. – Леха, скажи честно, кто-нибудь из них показался тебе подозрительным?

– В смысле?

– Ну, к примеру, человек что-то хотел вызнать у вас или тебе показалось, что цель визита – не сдать рукопись, а нечто другое…

Леха расхохотался.

– Братец, да ты великий мистик! – он хлопнул меня по плечу. – Увы, Ален, если и была у всех троих некая цель, то она легко читалась: все они, узнав о рыцарях ордена – Питере Мунке, Люси Манье и твоих дедка́х из магазинчика, также захотели засветиться на страницах прессы. Ну и заодно сдать готовые рукописи, чтобы их труд не пропал зря. Все просто и ясно.

Я сдержанно усмехнулся. Пока в мои планы не входило просвещать Леху насчет Отшельника, чтобы парень своими статьями не спугнул нужного человека. Я просто взял у него адреса троих рыцарей, доложив, что на всякий пожарный постараюсь встретиться и побеседовать с каждым из них.

– Беседуй, если тебе больше делать нечего, – усмехнулся Леха. – Но поверь мне на слово, я из всех троих душу вынул – узнал все, что им было известно об ордене и магистре, то бишь что им практически ничего не известно и многое они узнали лишь из моих статей. Парни просто работали со свитками, пару-тройку раз встречались с магистром в кафе или ресторанчиках. Вот и все!

– А как они с ним познакомились, как узнали про орден?

Леха вновь расхохотался.

– Представь себе, и про это я выспросил. Ничего интересного: всех их нашел сам магистр, сам пришел к каждому из них, рассказал об ордене и рукописях Скильда… И все в том же роде, ты вполне можешь себе представить. Но…

Тут Леху позвали к телефону на рабочем столе; Леха сорвался с места, но вскоре вернулся ко мне:

– Слушай сюда, новая сенсация: только что в управление полиции доставлен Марк Пассе. Его допрос уже начался, а журналисты собираются, чтобы услышать, что предпримет после допроса комиссар. Едешь со мной?

Я пожал плечами. К чему мне было рвать когти в полицию на пару с Лехой? Парень и без меня со всем справится, а потом доложит обо всем, что удалось узнать.

Мы простились с Лехой: он рванул в управление полиции, а я решил навестить Франка Монабилье. Как говорится, чем черт не шутит?..

Мысленно поблагодарив Леху за то, что кроме адресов всех троих рыцарей он любезно предоставил мне и номера их мобильных телефонов, я позвонил мрачноватому учителю, неторопливо шагая по каштановой аллее по направлению к центру города. Долго в моем ухе раздавались гудки, наконец ответил неожиданно высокий тенор:

– Да? Кто это?

Я откашлялся и представился журналистом, ведущим самостоятельное расследование дела об убийстве магистра Себастьяна.

– Слушаю вас, – без особого энтузиазма ответил Монабилье.

Пришлось объяснять ему, что мне хотелось бы встретиться с ним где-нибудь, чтобы задать вопросы о покойном магистре.

– Все, что мне известно, я только что изложил вашему коллеге из газеты «Вести Брюсселя», – недовольно проговорил он в ответ. – Спросите его, а мне больше нечего вам сказать…

– Уверен, что есть! – перебил я его, нутром чуя, что парень готов отключить связь. – К примеру, какой аркан дал вам имя в ордене?

Монабилье молчал. Когда он наконец заговорил, его голос звучал спокойно и деловито:

– Хорошо, раз вы настаиваете, могу выделить вам пятнадцать-двадцать минут, не больше. Где вы сейчас находитесь?..

Мы договорились о месте нашей встречи, и через пятнадцать минут я уже был там: парк Пике неподалеку от площади Саблон, где совсем недавно таинственный убийца, которому я успел присвоить имя Отшельника, зарезал Фламандца.

В реальной жизни мрачноватый учитель выглядел не столь мрачным. Возможно, парень просто комплексовал перед фотоаппаратом, а может, это Леха выбрал не лучший для него ракурс, но при встрече с Монабилье я бы не сказал, что он чертовски подходит на роль Отшельника. Среднего роста, худощавый лысоватый мужчина средних лет средней внешности, он неожиданно крепко пожал мне руку, представившись своим необычно высоким голосом: