Во временное пользование - Мария Зайцева

Кирилл Кореев завозился, закашлялся, покряхтел, постонал, поматерился.

Делал он это недостаточно быстро, а потому Розгин слегка ускорил процесс, опять всадив мыском ботинка под ребра.

- Ну всеооо… - прохрипел Кореев, отползая подальше, - все, я сказал!

- Какого хера пришел? – вежливо поинтересовался Розгин, - и где сестренка? А то я ее обыскался за утро.

- Плохо искал, значит, урод… - опять захрипел Кореев, предусмотрительно сворачиваясь в позу младенца и закрывая жизненно важные места, - нехер было терять.

- Уж кто бы говорил, сука, - покачал головой Розгин, удивляясь наглости утырка, проверил замок на двери и прошел на кухню, предоставив гостю располагаться, как ему удобно.

Там он выпил воды прямо из-под крана, прикурил, вслушиваясь в шевеление и мат в коридоре, позвал:

- Долго тебя ждать? Ползи уже сюда, брат мой.

Кореев появился через две минуты, скособочено держась за печень. Рухнул на табуретку.

- Зачем бить сразу?

- А надо было поцеловать?

- Надо было выслушать!

- Ну вот и слушаю. Говори, что послали сказать, и вали нахрен.

- Ты думаешь, меня Старший Брат послал?

- Не важно, что я думаю. Говори, чего хотите.

- Урод… Всегда у Ульки был плохой вкус на мужиков…

- У вас это семейное, я смотрю. Ты тоже херово в любовниках разбираешься.

Кореев опять подозрительно захрипел, закашлялся, да так сильно, что Розгин немного напрягся даже.

И по спине его стукнул. От души.

- Хватит здесь помирать. Говори, что велели передать и пошел нахер.

- Ничего не велели, – выхрипел, наконец, Кореев, - я сам. Они не в курсе. Думают, я в доме. А я в багажнике…

- Шпионский фильм, мать твою… - усмехнулся Розгин, устало и без особого интереса разглядывая Кореева.

За эти полночи и утро, что пропала Княгиня, он как-то уже потерял способность делать резкие движения. Экономил силы. Как чувствовал, что пригодятся.

Сволочь, замучившая тетю Варю, рассказал много интересного. Например, про заказчика. И про то, что, на самом деле, убивать не собирался.

Просто старуха молчала. Так и не сказала, где Княгиня. Пришлось выбивать. На этом моменте Розгин взбесился, потерял терпение и, как следствие, осмысленность действий. Опомнился только, когда в башке у твари появилась дырка.

И пожалел.

Что без мучений.

Потому что тетя Варя не могла ничего сказать твари. Она просто не знала. И замучил он ее совершенно напрасно. Просто, из любви к искусству, сука.

К тому времени, как Розгин управился с телом и вернулся в город, уже рассвело. Княгиню он искал по всем адресам, на которых они были за эти несколько совместно прожитых дней. Напряг Сверчка по поездам, самолетам и прочей херне. Но сам в это не верил. Не уехала бы Княгиня просто так отсюда, без брата. Упертая же, охереть, какая.

Скорее, она могла побежать договариваться с Кочегаром самостоятельно. И это было паршиво. Потому что к Кочегару у Розгина доступа не было. По крайней мере, быстрого. И у его корешков, хоть и крутых, но, по сути, таких же простых исполнителей, как и он сам, не было. Для того, чтоб выбить хотя бы аудиенцию, чтоб просто зайти туда… Короче, прикрытие у твари было серьезное. Над ним уже работали, естественно, потому что грань он пересек, особенно, когда спалил своего покровителя в верхах края, обозначив знание таких вещей, которых знать не должен.

Розгин знал, что ниточка уже крутится, но здесь важно было не спугнуть. А для этого всем сидеть тихо, интерес к Старшему Брату не палить.

Ему, Розгину, особенно надо было тихо сидеть.

Но где же , с нашим-то везением.

Княгиня провалилась сквозь землю, на психе рассказав Розгину историю о том, что он для нее умрет, если сделает то, что считает нужным.

Макс эту тему воспринял спокойно, все списав на бабскую истерику.

Он вообще , не найдя Княгиню в машине, страшно удивился. Вот уж не думал, что такая фиалка может рвануть прочь ночью по трассе.

Хорошо, что быстро водилу нашли, который ее вез. А то бы добавил Розгин себе еще полбашки седых волос, разыскивая ее мертвое тело по придорожным канавам. А так выяснилось, что до города доехала. А вот куда потом делась…

В финале поисков, уже ни на что не надеясь, Розгин заглянул в ее съемную хату, и тут-то картинка прояснилась.

Стало ясно, что женщину утащили прямо из постели, что она брыкалась, и ее даже ударили. Крови было немного, скорее , просто поучили.

Твари.

Каждому, кто трогал, лично пальцы отрежет.

Они очень плохо знают, кто такой Розгин, и за что его прозвали Клином. Ну и хрен с ними. Земля, как говорится, пухом тварям.

Макс как раз возвращался из квартиры Княгини, по пути вызванивая нужных людей, у которых можно взять серьезный калибр.

Он собирался воевать. И брать резиденцию Кочегара силой.

Ощущал он себя, после принятия этого решения, неожиданно свободно и легко. Так бывает, когда всякую шелуху с плеч стряхиваешь.

Успокаивало и помогало унять трясучку только одно. Понимание, что Княгиня жива. Она им нужна живой. Это позволяло не скатиться в боевое безумие, что совсем недавно только отпустило, после ситуации с тетей Варей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Хотя, просто одна мысль о том, что там могут делать с нежной фиалковой Княгиней, утонченной художницей и принцессой, в жизни не видевшей зла и никому этого зла не причинившей, уничтожало любую осмысленность.

Потому нужен был крупный калибр.

Разнести это гнездо в хлам, зайти туда, как раньше бывало, в огне и крови, найти свою женщину и вынести ее за пределы поля боя.

Сделать так, чтоб она выжила, а те твари, что ее схватили, нет.

А потом…

А вот похер, что потом.

Розгин прекрасно понимал, что после такого его не простят. И, если живой останется, решат вопрос.

Никому взбесившаяся боевая единица не нужна. Сумасшедший берсерк не интересен.