Исход. Возвращение к моим еврейским корням в Берлине - Дебора Фельдман

Годами бабушка почти не обращала внимания на ветра фанатизма, овевающие ее дом. Когда вся община оказалась под их влиянием и дедушка сообщил, что в его доме необходимы новые ужесточения, она лишь отмахнулась и запела песенку, продолжая аккуратно глазуровать ореховый торт. Помню, какой счастливой делали ее такие мелочи. Блюда, которые она готовила, были прекрасны на вид и на вкус; нечто подобное я лишь недавно открыла для себя в ресторанах Парижа и Мадрида, а потом стала постоянно узнавать заново, когда поселилась в Европе, и каждый поход в ресторан становился неожиданным путешествием в прошлое, благодаря скрытым в меню вкусам. Еда из моего детства была традиционной и очень качественной – в Штатах давно уже так не готовят. В нашем мироустройстве она занимала центральную часть и со временем не утратила для меня своей роли, даже когда я покинула общину. Еда станет общим для меня и каждого нового континента, откроет двери к его культуре и истории.

Уже тогда с бабушкой у меня ассоциировалась и невыразимая элегантность. В жизни хасидов такому понятию не было места, но для Баби она заключалась в происхождении, в истории, в потрясающем кулинарном таланте. Она была родом из Европы; в детстве я не могла полностью осознать смысла этой фразы, но представляла, что моя бабушка – из некой прекрасной, дивной страны. Ее фотографии того времени – молодая женщина в великолепных шелковых и кружевных платьях ручной работы – стали моими сокровищами. Мне нравилось, как смотрятся ее стройные лодыжки в изящных туфельках на высоком каблуке. Удивительно, но даже в возрасте она сохранила очарование и осанку, которые разительно отличались от тех, что я видела на другом снимке, найденном в шкафу. На нем британцы из Красного Креста выносили ее на носилках из лагеря Берген-Бельзен. Стать воплощением красоты, пережив ужаснейшие муки, – я воспринимала это не иначе, как волшебство. И догадывалась, что силу духа бабушки поддерживало что-то очень могущественное.

По паспорту мою бабушку звали Иренке (в таком виде бытует в Венгрии имя Ирина). Я ни разу не слышала, чтобы ее так называли, но и меня никто не звал именем, которое указано в свидетельстве о рождении. Почти у всех были светские имена – так людям вне общины было проще к нам обращаться. Все лучше, чем если они начнут презирать нас из-за необходимости ломать язык об имена на иврите. Религиозное имя бабушки – Перл. Мне оно казалось очень красивым, я даже мечтала когда-то назвать так свою дочь, вот только она родилась бы слишком рано для этого: в отличие от сефардов мы не называли детей в честь живых. Пришлось подождать бы, пока у меня самой не появятся внуки.

Мои родители могли выбрать любую пассивную и покорную женщину из Библии и назвать меня в честь ее; они выбрали Дебору – это имя и значилось в моем свидетельстве о рождении. В моей семье никто больше не носил его, хотя ашкеназы никогда не давали детям случайных имен. Обычно ребенка называли в честь умершего родственника. И на кидуше[35] меня нарекли сразу двумя именами: Сара и Дебора. В детстве меня называли Сарой: в нашем роду вообще было довольно много мертвых Сар. Имя Дебора приходило на ум в последний момент и упоминалось редко. Составляя генеалогическое древо, которое удалось собрать благодаря тщательному расследованию, я не нашла ни одной тезки – даже на семь поколений вглубь. Так почему Дебора?

В книге Судей Израилевых имени Дебора предшествовали слова ешес лапидус. Я знала, что обозначение ешес, с характеристикой после него, часто применялось для упомянутых в Библии людей. «Жена такого-то» или «сын такого-то» – вот как их называли в те дни. Странно другое: если ешес лапидус означало «женщина Лапидуса», то есть Дебора была его женой, почему сам Лапидус в тексте не упоминается?

Лапидус в переводе с иврита – факел или огонь: не прозаическое слово, скорее книжное, возвышенное. На основании этого ученые делают вывод, что описание Деборы переводится как «женщина огня» или «огненная женщина» (в противоположность чьей-то жене).

«Женщина огня», – подумала я и внутренне улыбнулась.

Ей по силам были любые достижения. Дебора, без сомнений, самая могущественная женщина в еврейской истории, судья, предводительница, военный стратег и полководец, прорицательница, образец. Позже греки поместили ее изображение на монету. Ее почитали за красоту, мудрость, и более всего – за силу. Раввины предполагают, что мужчины пытались жениться на ней, но Дебора отказывала. За это ей и дали эту двусмысленную характеристику – ешес лапидус.

Впервые подавая заявку на обучение в колледже, я должна была указать свое законное имя. Тогда и выяснилось, что в моем свидетельстве о рождении имени Сара нет, только Дебора. С тех пор я забыла о Саре, старое имя принадлежало смиренной девочке. Дебора стала моим будущим.

Дебора, женщина огня.

Спустя века евреи все еще говорили о ней – и не всегда вежливо. Однажды за столом в синагоге собралась группа раввинов, которые спорили друг с другом по поводу каждого слова в Библии. Каждая минута их встречи была тщательно записана и превратилась в собрание работ, известных под названием Талмуд. Все они с самозабвенной настойчивостью принижали роль немногих женщин, вошедших вопреки всему в библейскую историю. С нескрываемой желчностью они сосредоточились на личности Деборы: из всей ничтожной группы женщин, которых в священных текстах поминали добром, именно она представляла главную угрозу. Не просто святая, но и не жена, и не мать – Дебора нарушала все правила Библии, заняв должности, традиционно занимаемые мужчинами. После нее женщины никогда больше не получали такой возможности. Она умерла неукрощенной, хотя и в ее время наверняка были те, кто мечтал спрятать ее в удобном браке, в тени имени мужа, и таким образом увести в забвение.

В Талмуде есть особенно запоминающийся абзац, в котором зафиксировано состязание раввинов: в беседе они высмеивали имена женщин-прорицательниц. Так уж сложилось, что некоторые из последних были названы в честь животных – так подчеркивалось их трудолюбие, качество, особенно ценимое в еврейской женщине. Дебора в переводе с иврита – «пчела», существо, проводящее свои дни в труде. И раввины смеялись над Деборой: такое вульгарное, неутонченное имя. Вот только иврит как язык устроен довольно интересно. Все слова в нем составляются из корней, в каждом из которых по три буквы. В зависимости от приставок, суффиксов и дополнительных гласных эти корни обретают новые значения. Корень слова дебора – deborah – на иврите состоит из d, b и r. Те же согласные – корень слова «речь». Эквивалент буквы h, который присоединяется к концу слова, обозначающего действие, обозначает женский род. Так что Дебора – DeBoRaH – буквально переводится «она говорит».

Подобные лингвистические упражнения для раввинов – любимое развлечение. Бесчисленные страницы посвящены игре под названием гематрия (gematria). Для этого использовался код, в котором каждой букве иврита присваивалось цифровое значение. За счет полученного таким образом равенства сумм различных слов доказывалось, что они связаны. Такая «акробатика» на пути к выводам стала необходима: зачастую только эти рассуждения и доказывали правоту раввина.