Римляне - Оливия Кулидж

– Льва? – Фило с сомнением покачал головой. – Вы имеете в виду сцену львиной охоты? Но людям нужна кровь. Вы же не станете убивать льва или приносить в жертву охотников. Какой в этом прок?

– Я имею в виду не львиную охоту, – нетерпеливо перебил Мясник. – Неужели у вас нет никакого преступника, какого-нибудь здорового парня? Мы вооружим его огромным копьем! Будет забавно. Льва кормить не будем. Пообещайте преступнику, что, если он убьет льва, его освободят. У него будет шанс. Это лучше, чем умереть на кресте. А что касается крови… В случаях со львами бывает столько крови, что вы и представить не можете. Зрители падают в обморок.

Фило был согласен с последним утверждением. Львы – дорогие звери, и Нела никогда не могла приобрести даже одного. Проще было устраивать в промежутках между боями звериные облавы, в которых охотникам угрожала опасность и они могли продемонстрировать свое мастерство и ловкость. Зрелище было занимательным, но в Неле нечастым из-за высокой цены больших и опасных животных. В основном устраивались пародийные представления с танцами и костюмами. Изредка травили быка. Появление льва, привычное в крупных городах, в Неле произведет огромное впечатление. Кроме того, в тюрьме как раз сидел подходящий преступник, местный разбойник, который целый год приводил население в ужас и многих убил. Никто ему не сочувствовал, поэтому какая разница, как его казнят?

Фило кивнул в знак согласия.

Нарисовали афиши и развесили их на городских стенах на виду у горожан. Жители Нелы уже были искушенными знатоками гладиаторских боев, у них появились фавориты, любимцы в гладиаторских школах, разбросанных по провинции.

– Это гладиаторы Мясника! – с презрением говорил богатый торговец своему соседу. – Они же все дешевые! У него есть Мило, который пять раз победил в Милете, этот Спартак и Фракиец, лучший ретиарий. Я сам видел, как этот сетеносец расправился с Урсом, а Урс был огромный, тяжелый парень. Помнишь его?

– Будет лев, – заметил сосед. – Наконец-то что-то новенькое! Я никогда не видел львов.

– Я буду кричать! – воскликнула его жена.

Торговец мрачно сплюнул, выражая презрение к женским чувствам.

– Хотел бы я знать, для чего Фило тратится на льва? Заранее ясно, что произойдет. Дайте мне настоящее сражение! Бой не на жизнь, а на смерть – вот что мне нужно. Вот что вызывает у меня восторг!

Никому не было жаль разбойника, который позеленел от ужаса, узнав, какое будущее его ожидает, и на день или два совсем отказался от еды. Но в конце концов его все равно должны были казнить, к тому же ему пообещали копье. Никогда не знаешь, что тебя ждет. Тюремщики были заинтересованы держать его в хорошей форме, и тюремная пища стала намного лучше. В тюрьму то и дело заглядывали любопытные, интересуясь, что он думает насчет льва, и их было так много, что преступника в конце концов перевели в большую камеру, где он мог свободно отвечать на расспросы. Ему дали матрас и плащ, чтобы согреться. Цирюльник подстриг ему бороду и волосы. Купец время от времени приносил ему фляжку с вином. Состоятельные люди спрашивали, что еще ему нужно для большего комфорта, и приносили то стол, то табурет, то изящный кубок. Один богач даже прислал в тюрьму флейтиста, потому что выяснилось, что разбойник неравнодушен к приятной музыке.

Но время летело незаметно. Вскоре из лагеря доставили под охраной гладиаторов и разместили в тюрьме. Некоторые из них были настоящими негодяями, выбравшими такую жизнь, чтобы избежать казни за ужасные преступления. Другие были рабами, купленными специально для этой цели. Еще были отчаявшиеся люди, которые потеряли все свое состояние и таким образом надеялись обрести славу и вознаграждение. Но у всех у них было одно общее: половина умрет на следующий день. При мысли о будущем даже самые смелые теряли присутствие духа, потому что у этих угнетенных грязных людей не было будущего. Следовало охранять их как можно строже, так как, несмотря на присутствие слуг, массажистов, оруженосцев и наставников, гладиаторы частенько покидали стены тюрьмы, отчего выходило много шума. В последний день для всех бойцов устроили пир, где были еда, питье и развлечения на любой вкус, каких только можно желать. Даже для разбойника, которого считали недостойным общества гладиаторов, устроили праздник с одним из тюремщиков, заперев его в камере, чтобы преступник не чувствовал себя одиноко.

Пока шли приготовления, Фило и Мясник подошли к клеткам амфитеатра осмотреть зверей, и прежде всего льва.

– Вы уверены, что он отсюда не сбежит? – спросил Фило. Разъяренный лев еще не удосужился пробовать прутья клетки на прочность, и никто лучше Фило не знал, что все в этом здании хлипко. Но Мясник развеял его опасения:

– Все будет в порядке. Он не причиняет хлопот. А вот и он.

Фило вгляделся. Все клетки со зверями находились под трибунами, и через решетки в потолке на них падал тусклый свет. Чтобы облегчить служителям работу, зажгли факелы, но в мглистом воздухе все равно нельзя было почти ничего разглядеть. Кто-то распахнул дверь коридора, и Фило и Мясник увидели перед собой арену. Фило оглядел льва.

Вот так лев! Без сомнения, это был самый древний, самый гривастый, самый хромой лев на земле. Его грива свисала до пола спутанными космами, и в ней, казалось, местами проглядывала лысина. Фило сомневался, что лев вообще что-нибудь различает своими слезящимися глазами. Он вяло стоял на старых ногах, глядя по сторонам с таким видом, словно понимал, что если сядет, то уж больше не встанет. У него даже не было сил взмахнуть облезлым хвостом. По задним лапам зверя пробегала конвульсивная дрожь.

– Вот и он, – спокойно повторил Мясник, – я же говорил, что дам вам льва. Я человек слова!

– Я придушу тебя! – прошипел Фило, обретя дар речи. – И это лев? Да ему лет сто!

– Тем лучше, – пожевав губами, отозвался Мясник, – это опытный лев. Он знает свое дело. Невозможно уже вспомнить, скольких человек он убил. Того парня из Эфеса, который отравил свою жену, забыл его имя. Множество беглых рабов. Даже сам царь Ирод брал этого льва для игр в Кесарии и платил золотыми монетами. А вы получаете его задаром.

– Я должен был догадаться! – с горечью произнес Фило. В глазах у него стояли слезы. Этого жители ему никогда не простят. Битва, к которой он готовился так давно, в одну секунду оказалась проигранной заранее. – Лучше бы мне умереть!

– Да он не так уж и плох. – Мясник повернулся к смотрителю. – Расшевелите его!

Смотритель, для которого это было делом привычным, просунул в клетку железный прут и попытался ткнуть им в зверя, но тот не обратил на него ни малейшего внимания. Вынужденный передвинуться, он в конце концов просто отошел в дальний угол клетки, громко хрустя старческими суставами.

– Так не пойдет, дубина! – рассердился Мясник. – Этот господин устраивает игры. Он хочет видеть льва в действии. Я же сказал расшевелить его!

У смотрителя в маленькой каморке горела жаровня, потому что в подвале было всегда сыро. Он накалил на углях железный прут.

– Сейчас он взревет, – объяснил Мясник, – и тогда вы убедитесь, что он очень активен. Подождите минутку.