Долгая дорога домой. Дитя света - Станислава Вертинская

небольшую группу учеников. Но ректор успокоил меня, что это уже не просто дети, а наиболее перспективные молодые люди, которые продолжают обучение после основной программы. И болтать направо налево о гостье не станут. Во-первых потому, что считают меня такой же как и они — решившей добиться больших, чем остальные, успехов. Хотя время от времени в библиотеку или на занятия как бы «случайно» заглядывали и другие преподаватели. Видимо слух обо мне все-таки разошёлся, по крайней мере, среди преподавательского состава.

Кроме любезно предоставленных ректором занятий, мне была доступна библиотека, в которой я и коротала все свободное время. Библиотека была сугубо ученической. Никаких «опасных для юных голов» книг здесь не было и в помине. Хотя кроме обязательной учебной литературы здесь имелось много чего интересного. Мне показали, на каких полках и что следует искать, даже посоветовали кое-какие книги. В случае чего, в дневное время здесь всегда присутствовал библиотекарь с парой помощников, у которых можно было получить любую помощь в поиске того или иного материала. Но я предпочитала выбирать книги сама.

Большую часть выбранных книг я быстро пролистывала, отмечая лишь интересные детали о Тэоле, магии, населяющих мир существах. Некоторые начинала читать с удовольствием, но прерывалась, предпочитая искать что-то более полезное. Основной же частью мне приходилось читать рекомендованные преподавателями материалы по практической магии. По всей сразу. Определить основное направление моей магии никто так и не смог. Хотя каждый здесь искренне верил, что ректор Ренвальд, в чьи обязанности входило определять направление обучения особо «сложных» учеников, может определить любую, даже самую размытую способность чуть ли не с полу взгляда. Потому Ренвальд, не подав вида, что так и не понял истинную ветвь моих способностей, просто подобрал самую оптимальную на его взгляд программу. По ней начинающая волшебница — то есть я — и училась.

Несмотря на какие-то успехи, результаты обучения оказались такими же не утешительными — я так и не смогла взять собственную силу под контроль. Порой мне легко удавалось «играть» собственной силой, например, жонглируя огненными шарами. Но если требовалось создать тот же шар по заданию, то ничего не выходило или получалось не то, что хотелось. Учителя злились, считая, что я лишь забавляюсь с магией, не желая серьезно обучаться. Другие считали, что я напрочь лишена хоть какого-то таланта, что было опасно при таком потенциале.

И я упорно сидела над книгами, изучая основы магии и ее использования. Однако, меня интересовали не только учебные и методические пособия. Особым вниманием у меня пользовались легенды и старые ритуалы, которые казались мне ужасно романтичными. И то, что на Земле было лишь выдумками, здесь обретало плоть. Со страниц на меня смотрели умными глазами нарисованные в мельчайших подробностях «огненные» фениксы и драконы, перья и чешуя которых считались редкими и невероятно сильными артефактами. Были здесь и неумелые зарисовки ушедших тысячелетие назад богов. Некоторые из них были похожи на людей, другие больше напоминали животных. Кое-что нашлось даже о том самом таинственном Дитя, но эти книги я отложила «на потом», чтобы не просто пролистать их, выхватывая обрывки информации, а прочитать внимательнее. Были здесь и описания древних ритуалов, которые сейчас сменились более действенными и устойчивыми заклятиями. Говорилось там и о видениях в блюде, по краю которого при помощи вложенной в ритуал силы требовалось катать неспелое сорванное в дождливую полночь яблоко. О путеводных клубках, ведущих путника по заранее заданной дороге. О поцелуях, возвращающих к жизни тех, кто уже стоит на самом пороге смерти… Это все казалось настолько невероятным, что мне самой вдруг захотелось подержать в руках такой вот клубочек, который повёл бы меня по правильному пути. Или сорвать под дождём то самое заветное яблочко, которое откроет мне видение в заговорённом блюде. Хотя, как правило, все эти ритуалы требовали очень уж больших жертв и потому изжили себя. Яблоня, с которой сорвали то самое «видящее» яблочко, непременно высыхала всего за несколько месяцев. Клубки пропитывались кровью… я даже не стала читать, как и чьей. А самый романтичный поцелуй мог привести к смерти исцеляющего, если он вовремя не остановится и отдаст всю свою жизненную силу. И как правило, остановиться не получалось — просто не отпускал умирающий, подобно паникующему утопающему, топя своего спасителя.

Но многое, прочитать так и не удавалось. Приходили преподаватели, напоминая о занятиях и «нужной» литературе. И я оставляла свои детские мечты на книжных полках, чтобы пытаться сотворить не менее сказочные заклинания.

Несмотря на неудачные попытки использовать заклинания, как полагается магам, некоторых результатов я все же добилась. Я научилась более точно чувствовать объем вложенной магии. Та невидимая чаша, которая определяла момент отката от пользования устройством, наполнялась теперь значительно медленней. Хотя часто я просыпалась от ощущения холода в левом плече, который растекался по телу во сне и исчезал, едва стоило мне проснуться. Иногда мне казалось, что это всего лишь игра воображения. Но тем не менее, после таких приступов я старалась расходовать силу экономнее. Я запоминала каждый звук, каждый жест творимых заклятий, с максимальной точностью повторяла их, радуя усердием преподавателей. Усердием и хорошей памятью, но не результатом.

Некоторую часть времени я проводила в кабинете ректора. Ренвальд пытался хоть как-то повлиять на опутавшее меня своей смертельной паутиной устройство. Но каждый раз разочарованно разводил руками — он даже не чувствовал его. И если бы не видел, что его «подопытной» доступны все ветви магии, что, если верить опыту тысячелетий и историям о новоизобретённом артефакте, доступно лишь при обладании оным, то вмиг усомнился бы в моих словах.

20. Осада

Как и все хорошее, относительно беззаботное пребывание в стенах Школы однажды подошло к концу.

В этот день ректор отменил исследования ИТУ, сославшись на каких-то важных гостей. Впрочем, я не сильно расстроилась. Загоревшаяся было искра надежды быстро потухла. Я и раньше довольно скептически относилась к его задумке, а теперь окончательно убедилась, что единственный путь к свободе лежит через Последнюю вершину. И я пыталась максимально подготовиться к заключительному для меня и устройства походу. Все чаще в моих руках видели учебники по географии Тэола или же легенды о Последней Вершине и покинувших ее богах. И каждый день я уговаривала себя — вот сейчас отработаю это заклинание, и уйду. Но уйти «вовремя» так и не получилось.

На сегодня были назначены занятия с группой аспирантов. Против опасений, они оказались действительно надежными, и лишнего не болтали. Всего их было семь человек. Между собой они