Драконова Академия. Книга 4 - Марина Эльденберт

от всей тщетности своих попыток ненависть разгоралась во мне с каждым днем все сильнее, пока я не поняла одну очень простую вещь: да, Ленор посадила меня сюда намеренно, хотя сама через все это прошла. Да, она знала, что я «познакомилась» с ней относительно недавно и пыталась как-то это решить, но в ее планы это не входило. Да, она делала мне больно нарочно, но убивала я себя сама. Этой ненавистью. И, когда я это поняла, я перестала ее ненавидеть. Ну как… не сразу, конечно же. Порой меня выбивало в крайности, вот как сейчас. Но это чувство было скорее мимолетным, эмоциональным, вспышкой, а не кислотой, разъедающей меня изнутри.

Я училась радоваться простым вещам: в частности, когда Ленор просыпалась, темнота заканчивалась. Наступало новое утро, светило солнце, пели птицы, а ночами было невероятно прекрасно смотреть на звезды даже ее глазами. Я искала в себе любовь там, где ее не должно было остаться, и это стало моим единственным утешением. Потому что ни спать, ни плакать я не могла — это телу нужен отдых, это у тела есть слезные железы. Я искала саму себя в этом заточении, и понимала, как часто игнорировала такие простые вещи. Как, например, возможность поднять руку, сжать что-то в своей ладони или коснуться любимого мужчины. Обнять подругу. Прижаться губами к стакану с водой…

— Я ненадолго, — повторил Валентайн, улыбнувшись. Мне.

И от этой улыбки сердце в очередной раз разлетелось осколками. Он затерялся в толпе собравшихся, а Ленор с улыбкой помахала Максу. Он был с Алиной. С этой мерзкой, невероятно меркантильной девицей, которая вытягивала из него деньги на побрякушки, новые наряды, дорогие места, а потом всем этим хвасталась. Он же ничего этого не замечал, а Ленор… Ленор было плевать. Сколько раз я пыталась ее дозваться, но тщетно: она то ли меня игнорировала, то ли реально не слышала.

Соня еще не приехала, поэтому Ленор направилась к столу с закусками и дорнар-скар, возле которого застыли вышколенные слуги.

— Ты слышала, что Женевьев Анадоррская будет у нас преподавать? — донеслось до меня.

Две девушки, проходившие мимо, увлеченно обсуждали новый преподавательский состав.

— Женевьев? Серьезно?

— Да! Да-а-а! Представляешь?

Ленор пошла дальше: Женевьев ее мало интересовала, а я вздохнула. Мысленно, ментально — как это там называется?

Анадоррские, к слову, уверенно набирали позиции, а Ферган нервничал. Это было заметно по тому, что он все чаще появлялся в проекции, демонстрируя свою силу, но, кажется, медленно но верно терял позиции. У Анадоррского было много сторонников, а еще было неоспоримое преимущество: наследник, который никого не насиловал и который не отказывался от престола на глазах у всех.

Погоняв циничные мысли туда-обратно, я вернулась в реальность. Ленор как раз собиралась потребовать у слуги бокальчик дорнар-скар, когда по залу пронесся громкий слаженный вздох. Обернувшись к дверям, она застыла, как та статуя в пошлом стишке. Моргая и пытаясь справиться с нахлынувшими на нее чувствами, потому что в зал вошел не кто иной, как Люциан Драгон.

Ленор сейчас не была исключением: вместе с ней застыли и все остальные. Кажется, даже негромкая музыка притихла еще сильнее, потому что каждый шаг Люциана сейчас раздавался в воцарившейся тишине невероятно громко. Волосы у него окончательно отросли, и он стянул их в небрежный хвост. Эта небрежность, пожалуй, была единственной деталью, которая напоминала о прошлом Люциане, потому что резкость его черт, жесткость и выправка в сочетании с военной формой создавали совершенно иной образ.

Незнакомый. И взрослый.

Мгновения оцепенения миновали, и по залу полетели шепотки:

— Люциан Драгон…

— Не может быть!

— Он же должен быть в гарнизоне…

— Ты знал, что он вернется?

Последнее спросил Дас. Он повернулся к Нэвсу, рядом с которым с такими же изумленными лицами застыли девушки-драконессы. Парень помотал головой. Друзья Люциана, оказывается, тоже успели подойти к столам и сейчас выглядели не менее ошарашенными, чем остальные.

Ленор же глубоко вздохнула, словно ей не хватало воздуха, особенно когда Люциан на нас посмотрел. Кажется, у нее даже сердце в этот момент перестало биться. Что, несомненно, было бы печально для нас обоих, хотя куда уж печальнее. В те секунды, что она цеплялась за его взгляд, Ленор еще и не дышала, но потом, к счастью, Люциан прошел мимо. Направился к лестнице — по ней как раз спускалась Соня. Увидев его, она улыбнулась, а я искренне пожалела, что не могу уйти в отключку.

Потому что жизнь продолжалась. Для всех. Моя подруга сейчас помахала мне рукой, не зная, что это не я. Ленор, разумеется, не упустила такой возможности и устремилась к ним на всех парах. Бегу, волосы назад — вот это сейчас было про нее. Странно, что в портал не скакнула, а то слишком уж разогналась.

— Привет! — поздоровалась она таким голосом, что по ощущениям готовилась вот-вот хлопнуться в обморок или на экзамен, к которому ничего не выучила.

— Привет, — Соня порывисто ее обняла. — Ты как? Выглядишь бледной.

— Я? А… да. Ничего. Все в порядке, — она обняла Соню в ответ. — Просто, видимо, не выспалась.

— Валентайн спать не давал? — насмешливо поинтересовался Люциан, и ее аж передернуло. Внутри.

Справедливости ради стоило отметить, что сегодня Валентайн спать давал, но, видимо, Ленор за жопу покусала совесть. Я даже пожалела, что у меня нет попкорна, чтобы сесть и посмотреть на это представление, но кто ж мне помешает посмотреть его просто так.

— Нет. Просто не выспалась, — проблеяла она. — Не все в этом мире сводится к Валентайну Альгору.

— Да ты что? — усмехнулся Драгон.

— Люциан, — Соня взяла его за руку, — давай не будем.

— Даю. Не будем, — как-то легко согласился он.

— Ты правда вернулся? — Глаза Сони сияли счастьем. Непривычное для нее состояние, но я была искренне рада за подругу. Если появление Люциана заставляет ее светиться, то пусть он появляется почаще. — Или в увольнительной?

— Я вернулся. Восстановился без лишнего шума заранее.

— А… а гарнизон?

— А гарнизон никуда не денется, — почему-то нахмурившись, произнес Люциан. — Хочу закончить обучение. Для начала.

— Я так рада! — Теперь Соня обняла и его, а я стояла и понимала, что ничего не меняется: наше трио опять притягивало внимание всех. Супруга Сезара Драгона, опальный принц, отказавшийся от престола и бывшая дочь заговорщиков, а ныне