Амнистия по четвергам - Татьяна Ма

После его отъезда в Отраду зачастили всякие люди, начали тащить наше добро. В марте 1918 года родила я сыночка моего ненаглядного. Вскоре в имении нашем открыли музей, а меня сделали его смотрительницей. Так и прожили мы с сыном здесь до сего дня. А теперь вот музей закрывают и все вывозят. Так, глядишь, и камня на камне не оставят. А нам с сыночком надобно в Москву перебираться. Но будем жить поближе к Отраде. Я уже и комнату нашла. Всё-таки сыночек мой – последний отпрыск графского рода. И хоть не осталось теперь в России графьев и господ, но сын мой должен знать, что все это могло б ему принадлежать, что Отрада – его по праву. Кабы не революция да не проклятая Машка. Всю жизнь я ее ненавидела. Думала, не будет ее и мне на душе полегчает. Не полегчало. И после смерти змея эта отняла у меня счастьюшко мое. Ох, ненавижу ее. С каждым годом все сильнее ненавижу змею эту огненноволосую. Так бы и выколола ей зенки ее проклятые, так бы и выдрала патлы ее рыжие, вместе с головою оторвала бы…

Как странно вновь стоять у темных их гробниц

И мертвых заклинать безумными словами!

О тени прошлого, как властны вы над нами!

«Тени прошлого»

Валерий Брюсов

Когда Женя закончила читать, все четверо ещё долго сидели в молчании, как будто впав в транс. Только смех Насти, раздавшийся из гостиной, вывел их из оцепенения.

– О Господи! Сколько ненависти! – воскликнула Наталья. – Неужели все, что там написано, правда?

– На вымысел это не похоже, как видишь, а вот на заметки сумасшедшей вполне, – подытожила Женя.

– Эта женщина что же, была не в себе?

– О нет! – сказал Тамерлан, внимательно листавший пожелтевшие страницы. – Если верить написанному, то она была вменяема, хотя, конечно, с психикой у нее было не все в порядке. Эта Анна заранее задумала убийство, выбрала подходящее время и место. Может, в какой-то момент она и поддалась чрезмерным эмоциям, но она прекрасно осознавала, что совершает преступление.

– Видимо, все эти годы ей не давало покоя содеянное, а может, и призрак убитой девушки мерещился, вот она и решилась написать это признание.

– Да, в последних строчках она пишет так, будто ещё только хочет убить Марию, а не сделала это много лет назад. Видимо, тронулась умом она позже, – предположила Наталья.

– Страшная женщина, – задумчиво произнесла Женя. – Мне кажется, она ее ненавидела до конца своих дней, ненавидела с такой силой, что мысленно убивала снова и снова.

– Постойте, – перебил ее Павел. – Если этот дневник пролежал в тайнике с 1925 года и его никто не видел, то как он может быть связан с нашими убийствами?

– А это очень интересный вопрос, Паша, – Тамерлан поднялся из-за стола и уставился в окно. – Здесь есть два варианта. Либо наш убийца прочитал этот дневник и спрятал его обратно в тайник. Либо дневник никакого отношения к происходящему сегодня не имеет, а убийца наш просто услышал легенду и пытается ее имитировать.

– Вы верите, что эти две истории никак не связаны, Тамерлан Ниязович? – спросил Павел.

– Я поверил, если бы не эти проклятые ленты. Эта Анна упоминает о них и описывает точно те ленты, которые мы находим на трупах. Вот эта лента, что нашла Женя вместе с дневником, идентична нашим. К тому же и твой специалист обратил внимание на них и сказал, что они какие-то особенные.

– Да, он был абсолютно уверен, что узор на лентах старинный и что-то ему напоминал. А ведь еще в дневнике упоминается и какое-то место, где эта женщина встречалась с графом и где совершила убийство.

– Я тоже об этом подумал, Паша. Не то ли это место, где и наш убийца орудует?

– Только как его отыскать?

– Пока никак. Но вернемся к лентам. Сегодня Рождество, завтра тоже у всех выходной. А 9 числа, давай-ка ты, Павел, позвони своему человеку, пусть он поскорее нам что-нибудь про ленты нароет. Чует моё сердце, что эта информация может оказаться весьма важной.

– Да я ему прям завтра позвоню, – пообещал Павел.

– Есть ещё третий вариант, – вдруг перебила всех Женя.

– Что, прости? – непонимающе взглянул на неё Тамерлан.

– Вы, товарищ следователь, сказали, что есть два варианта, а я вижу ещё третий!

– И какой же это, Женя?

– Эта Анна, написавшая дневник, могла лично рассказать свою историю какому-то человеку. Например, своему сыну.

– Могла… И что же, по-твоему, это он совершил все наши убийства? Пошёл, так сказать, по стопам матери?

– Нет, он родился в 1918 году, он, скорее всего, давно уже умер… Но у этой женщины наверняка были и другие дети, и внуки, и правнуки.

– Это что же, убийство передают по наследству, как семейную реликвию? – усмехнулся Павел.

Женя нетерпеливо махнула рукой.

– Да вы внимательно слушали, что я вам читала-то? Эта женщина просто плевала ненавистью. Она ненавидела и убитую молодую графиню, и бросившего ее графа, и пришедших к власти большевиков, которые, как она считала, отняли у неё все. Ведь там ясно написано: она рассчитывала, что сын ее станет наследником и следующим графом, когда старый граф его признает. А тут революция, которая изменила весь мир! Вы думаете, эта женщина могла смириться и воспитать своих детей в любви? Не верю!

– Хочешь сказать, что она привила ненависть кому-то из своих детей или внуков, и теперь этот человек решил мстить всему миру, убивая невинных девушек? – сузив глаза, устаивался на неё Тамерлан.

– А почему нет? Анна двинулась на своей ненависти и в ней же и сына своего воспитала или еще кого-то из отпрысков. Да и представь себе, тебе всю жизнь изо дня в день рассказывают о том, что ты потомственный граф Орлов, наследник огромного состояния, вот этой вот самой усадьбы. Тебе всю жизнь твердят, что у тебя все отняла какая-то рыжая девчонка! Анна ведь была убеждена, что именно Марья виновата во всех ее горестях. Вот кто-то из потомков Анны и двинулся умом на этой почве и убивает теперь. Заметьте, убивает только красноволосых, как Марья.

– Что ж, а может, ты и права, Женя… своеобразная родовая месть. Версия ничем не хуже, чем подражание старой легенде.

– Кстати, о легенде… – Женя побарабанила пальчиками по столу. – Ведь нет никакой легенды и отродясь не бывало.

– Как это? – Наталья, Тамерлан и Павел спросили хором.

– А вот так. Я только сейчас, прочитав этот дневник, поняла, откуда у легенды ноги растут.

Женя взяла бутылку с коньяком, разлила янтарную жидкость по бокалам, предложив всем выпить и перевести дух, и только потом продолжила.

– Знаете, когда появилась легенда об убиенной старой графине Орловой?

– Давно? – несмело предположил Павел.

– Вчера! А точнее, сразу после первого убийства.