Амнистия по четвергам - Татьяна Ма

– Подожди, ты же сама как-то говорила, что слухи о призраке, который якобы видят на факультете, ходили ещё много лет назад, когда ты сама была студенткой, – Тамерлан просто прожигал Женю взглядом.

– Ходили. Но какие это были слухи? Мол, когда-то давным-давно в этих стенах одна из молодых графинь Орловых помешалась умом, впала в буйство и покончила с собой. И теперь иногда по вечерам ее видят, бродящей по коридорам здания или по парку.

– Ну вот, была же легенда.

– Да-да, была. Но именно в том виде, что я вам сейчас рассказала. Кто-то говорил, что графиня была старой, другие утверждали, что она молода. То ли себя убила, то ли ее убили. Никаких деталей, просто байка, которую рассказывали друг другу суеверные студенты. Ведь в любом старом поместье или замке должен быть свой призрак, а то и два. Вот и здесь такого изобрели.

– Женя, погоди, куда ты клонишь?

– А туда, товарищ старший следователь, что только после первого убийства к старой легенде присовокупили новые детали. Мол, убиенная графиня выколола себе глаза, обрила себя налысо и удавилась на чёрной ленте. Раньше, до этих убийств, ничего такого не рассказывали.

– То есть ты хочешь сказать, что это не убийца имитирует детали легенды, а…

– Легенда обросла деталями наших убийств.

– Но почему ты раньше не сказала об этом?

– Потому что не обращала на это внимание. Все кругом твердили про легенду о старой графине. Я даже пошла в библиотеку и покопалась в старых записях, но вообще не нашла ничего, чтобы хоть отдаленно напоминала ходящую среди студентов байку. Ни легенды, ни тем более кровавых подробностей смерти графини. Я тогда как раз думала об этом, шла по парку, дошла до разрушенной беседки и наткнулась на вторую убитую девушку… Ну а потом все эти мысли про легенду вылетели из головы. И только прочитав дневник Анны, я вдруг припомнила свои мысли о том, что не существовало никакой реальной легенды или убитой страшной смертью графини.

– Интересная картина получается! – воскликнул Павел. – Легенды как таковой не было, только какие-то слухи про призраков. А после убийств она приобрела красочные подробности.

– И тогда, выходит, если Женя права… – продолжил Тамерлан.

– А Женя права, – перебила она его, метнув в следователя быстрый настороженный взгляд.

– Выходит, что убийца не мог имитировать легенду, которой просто-напросто не было. Получается, он либо читал вот этот самый дневник, либо слышал историю из уст самой Анны.

– А ещё есть вероятность, что именно убийца пустил слухи среди студентов, рассказав «подробности» древней легенды, – вставил Павел.

– Очень интересно, – Тамерлан снова закурил. – Женя, ты, случайно, не помнишь, от кого услышала эту историю?

– Нет… Кажется, от Игоря Котова или Данилы Воробьева. Я помню, это было после первого убийства, в конце семинара ребята начали обсуждать убийство, и кто-то из них пересказал историю про графиню. Как раз после этого рассказа я и решила проверить в старых документах, а правда ли было здесь такое убийство или страшная смерть одной из первых графинь, но ничего не нашла… ну а потом я обнаружила тело Кристины Деминой.

– Значит, кто-то из этих двух рассказал эту байку?

– Да, но я уверена, что не они пустили этот слух. По-моему, к тому времени уже и в газетах журналисты начали связывать первое убийство со старинной легендой.

– Кстати, хорошая мысль по поводу журналистов. Паша, завтра нужно проверить, в какой газете или на каком ресурсе в интернете впервые все это опубликовалось. Нужно найти журналиста и разузнать, кто ему рассказал детали… Вдруг вспомнит.

Что ж, теперь у них появлялись хоть какие-то зацепки. Пусть и минимальные, пусть и невероятные, но нужно было проверить все, глядишь ниточка куда-нибудь и выведет.

Наталья тяжело вздохнула и посмотрела на остальных:

– Нет, дорогие мои, я все понимаю: расследование, сложное, страшное дело, но нельзя же каждое застолье превращать в совещание и обсуждение версий!

– Наталья права, – улыбнулся Тамерлан. – Все это можно отложить до завтра.

– А давайте чай пить, у нас же еще торт есть! – воскликнул Паша и ринулся к холодильнику. – Настена, беги скорее сюда!

Как ветер мокрый, ты бьешься в ставни,

Как ветер черный, поешь: ты мой!

Я древний хаос, я друг твой давний,

Твой друг единый,– открой, открой!

«Нелюбовь»

Зинаида Гиппиус

Павел, Наталья и Настя отправились домой уже ближе к 11 часам, вызвав такси. Женя с Тамерланом сообща убрались на кухне: он мыл посуду, а она вытирала тарелки и расставляла все по местам.

– Устала? – спросил Тамерлан, когда они привели кухню в порядок.

– Да нет, ты же знаешь, я привыкла ложиться поздно, – при этих словах Женю одолела предательская зевота.

Тамерлан рассмеялся. Женя сморщила хорошенький носик:

– Я пойду приму душ.

– Иди, а я пока покурю.

– Пора тебе, Тамерлан Ниязович, завязывать с курением.

– Знаю, милая, знаю. Вот раскроем это дело, и обязательно брошу.

– Ловлю на слове.

Женя уже было вышла с кухни, когда Тамерлан ее окликнул:

– Женя, не запирай дверь.

– Что это у вас на уме, товарищ следователь? – она вопросительно изогнула бровь.

Тамерлан ничего не ответил и только лукаво ей подмигнул.

Уже гораздо позже они лежали обнявшись. Женя поглаживала грудь Тамерлана, покрытую короткими чёрными волосами. Молчали, наслаждаясь тишиной. Им всегда было хорошо молчать вместе. Их отношениям было всего лишь пару месяцев, а Жене казалось, что Тамерлан всегда был в ее жизни. Кто бы мог подумать, что она полюбит этого большого сильного мужчину, который совсем недавно вызывал в ней бурю каких угодно эмоций, но только не любовь. Он ее пугал, раздражал, бесил, заставлял нервничать, а порой ей казалось, что она его ненавидит. А потом Женя как-то вдруг поняла, что все эти чувства ничто по сравнению с другим, возникшим внезапно: ей хотелось оказаться в плену его объятий, прижаться к нему и никогда больше не оставаться одной. Ведь в тот вечер, когда она впервые поцеловала его, Женя не лукавила. Она действительно испугалась: вдруг она умрет и никогда не узнает, каково это – быть любимой Тамерланом.

– О чем задумалась, Евгения Георгиевна? – прервал он тишину, накрыв ее руку своей.

– О том, что ты ужасно волосатый, Тамерлан Ниязович.

– Не нравится?

– Я ещё не решила.

– Не решила, значит?

Тамерлан опрокинул Женю на спину, пристально глядя ей в глаза.