Двенадцать прикосновений к горизонту - Михаил Самарский

Минут через двадцать мы припарковались на специально отведённом месте и приступили к обеду. Баба Фрося приготовила нам всяких вкусностей: варёные яйца, солёные огурцы, жареную курицу, хлебные лепёшки, даже банку варенья…

– Молодчина бабулька. Вот умница, – потирая руки, приговаривал Федя. – Вот это тормозочек. Вот это да. М-м-м, – хрустнул он огурцом, – как, ты говоришь, её зовут?

– Баба Фрося, – напомнил я. – Нравится? – я кивнул на припасы.

– Не то слово, – набив полный рот, смешно прошепелявил он, – домашнее оно и есть домашнее. Вот что нужно кушать, Миха. А все эти колбасы-балабасы в сторону. А это что такое?

– Кисель, – попробовав, ответил я.

– Продуманная бабушка, – рассмеялся Фёдор. – Слушай, а чем это ты её очаровал, что она так расщедрилась?

– Я внуком её был. Родным…

– Это ещё как? – разинул рот Федя, но тут же защёлкнул челюсти, боясь выронить содержимое изо рта.

Я подробно рассказал ему историю со своим перевоплощением. Фёдор внимательно выслушал и сказал:

– Теперь всё ясно. Бабка истосковалась по дочери и внуку. Видимо, какой-то серьёзный конфликт произошёл, раз дочка столько лет нос не кажет. Да, печальная история. Вот так тянешься, тянешься, растишь вас, растишь, а вы, сволочи, вырастаете и кидаете своих мамок и папок.

– Дядь Федь, – обиженно протянул я.

– Не обижайся, я же любя. – Он погладил меня по голове. – Обидно, сынок. Очень обидно, когда дети вырастают и забывают всё то, что сделали для них родители. И главное, Михаил, – это не такая уж редкость в нашей жизни. Я тоже знаю одну старуху, недалеко от нас живёт, дети уже лет пять-шесть не появляются у неё. А она, пока те были маленькими, на трёх работах пахала, чтобы они были сыты и одеты. Видишь, как вышло. Выросли и забыли мать. Ни письма, ни звонка, ни в гости.

– Так, может, что с ними самими случилось? – предположил я.

– Если бы, – усмехнулся Федя, – так ведь с нашими общими знакомыми общаются. Я тоже поначалу думал, может, куда пропали. Всяко бывает. Но нет. Живёхоньки, здоровёхоньки, просто совести у людей нет. Свиньи. Неблагодарные свиньи. Ну да ладно, что мы о грустном и о грустном? Бог всё видит, кого надо, сам накажет. Ну, давай показывай свой интернет-драндулет.

Я вынул мобильник и принялся читать лекцию о всемирной паутине. Фёдор оказался очень внимательным слушателем. Когда мы дошли до всяких новостей, его очень заинтересовала информация об одном судебном приставе. Он так и сказал:

– Блин, это ж надо! Только, наверное, в нашей стране такое возможно…

Вы не слышали эту историю? Я о ней ещё в начале декабря читал. Какой-то судебный пристав изъял у должника арбалет, пришёл домой. Крепко выпил и давай стрелять из изъятого оружия по соседям. Ну, те, разумеется, вызвали милицию. Стрелок не успокоился и давай палить по милиционерам. Реально чуть не убил сотрудника милиции. Вот так бывает.

– Ну хоть немного поняли? – спросил я после ликбеза по интернету.

– А что тут понимать? – рассмеялся Федя. – В принципе, я догадывался, что тут всё просто, но хотелось самому пощупать и более подробно узнать. То есть, как я понимаю, любой может написать всё, что захочет, и получить ответ на свой вопрос? Правильно?

– Ну, ответ – не знаю, – пожал я плечами, – могут и не ответить, если вопрос непонятный. А написать – да. Пишите всё, что захотите. Есть сайты, где вообще нет никакой цензуры. А есть, где очень строгие правила. В общем, интернет – это как громадная страна. Тут всё есть: и магазины, и библиотеки, и кинозалы. Можно скачать любое кино, любую песню. Правда, не всегда это может быть законным.

– Я слышал мнение от некоторых, что интернет – это помойная яма. И детей туда совсем пускать нельзя.

– Нет, это неправда, дядя Федя, – возразил я. – Согласен, в интернете много грязи и всякой, даже вредной, информации. Но, как говорит моя бабушка, свинья везде грязь найдёт. Для меня, например, интернет – очень полезная штука. Я здесь могу и расписание уроков в своей школе посмотреть. Плюс с помощью интернета можно учиться. Сейчас вы здесь, – я постукал по дисплею своего телефона, – можете найти практически любую книгу и спокойно прочитать её.

– В телевизоре или телефоне читать книгу? Это же неудобно.

– Ну так распечатайте на принтере и можете читать в бумажном варианте. Я, кстати, так часто делаю. Если в домашней библиотеке нет нужной книги, я выуживаю её из «сетки» (так ещё называют интернет), распечатываю и читаю. Знаете, у меня уже небольшая библиотечка образовалась из вот таких распечатанных на принтере книг. Так что тут человек сам решает, полезен ему интернет или вреден. Вот вам, например, что хотелось бы прочитать или о ком узнать?

– Даже не знаю, – пожал плечами Федя, и вдруг его осенило. – А про художника здесь есть? Ну про этого, который поёт?

– Конечно, есть, – говорю. – Найти?

– Найди, конечно, любопытно.

Я «погуглил» и вошёл на страницу, где рассказывалось о Юрии Купере.

– Вот, – протянул я трубку, – смотрите фото. А ниже текст. Почитать?

– Валяй, – кивнул он.

– «Юрий Леонидович Купер, – начал я, – родился в 1940 году в Москве…»

– О! – перебил меня Фёдор. – Значит, в следующем году ему уже будет семьдесят лет. А ты говоришь, шестьдесят.

– Так я ж откуда мог знать? – рассмеялся я. – Ну что, читать дальше?

– Давай, давай, – подбодрил меня он. – Читай, конечно, мне так любопытно.

– «…самый успешный русский художник, – продолжил я чтение, – добившийся признания на Западе. Юрий Купер имеет на своём счету более пятидесяти персональных выставок в самых престижных галереях мира. Впрочем, кто такой Юрий Купер, знатокам искусства рассказывать не надо. Хорошо известны его великолепные «серебряные» работы со старинными молоточками, шпателями, сундуками, его тюльпаны и яблоки. Купер предпочитает рисовать старые предметы, которые покрыты паутиной, как бы обветшали и увяли, но, как осенний лист, по мере увядания приобрели яркость красок. Чем больше они отмечены временем, тем более вневременными они становятся для Купера, то есть тем очевиднее их непреходящая эстетическая ценность… И если предметы Купера являются символами в себе и в более широком смысле символами художника, то его натюрморты символизируют одиночество и оторванность художника в этом мире, одиночество, дарованное ему его же творческим даром.

А есть ещё спектакли в Европе и Америке, где ему принадлежат сценография и костюмы, ювелирные коллекции, оформленные во Франции и России интерьеры, книги, инсталляции, выставки скульптурных и живописно-объёмных работ «Маленькие сценки в интерьере».

Юрий Купер – автор книги «Московский натюрморт», которую написал в 1975 году в Нью-Йорке.

Пьеса «Двенадцать картин из жизни художника» – первая и единственная. Постановка пьесы в МХТ имени А. П. Чехова – мировая премьера.