Трое из Леса возвращаются. Меч Томаса - Юрий Никитин

Олег молча кивнул, Люсиль воодушевленно заулыбалась и выпрямила спину.

–Как здорово. А куда идти?

Жан указал на дверь в самом углу помещения и проговорил:

–Вон там у меня комната для мытья. Все есть, разберетесь. Только купайтесь по одному, я ванную собрал лишь на одну персону. Не думал, что когда-нибудь гости появятся. Наверное, надо будет что-то еще придумать.

–Баню ставь,– уверенно сообщил Олег.– В бане можно разом выкупаться всем.

Взгляд хозяина дома снова скользнул по пышным формам болотницы, он проговорил, вытерев губы:

–Да вроде ж бани только в империи русов ставят.

Олег отмахнулся.

–Их везде ставят. И эллины ставили, и византийцы, и персы, и скифы. И вся, как ты зовешь, империя Русов тоже.

–Ну так то русы. Не по нашим законам как-то. Все же религия гласит не смывать с себя крещеную воду.

Брови Олега нахмурились, между ними пролегла глубокая морщина. Времена идут, а люди не меняются, делят друг друга на тех и этих, тамошних и тутошних. Оттого и все беды, что человечество не вникает в свою общую суть. Он проговорил, выпив из стакана свежей ключевой воды:

–Поскреби любого англа или готта, найдешь руса.

Жан выпучился на него и выдохнул:

–Да как же это, вещий богатырь! Не хочешь ли ты сказать, что великие государства родом с востока?

–Все государства родом из одного места,– спокойно отозвался Олег.– И находится оно, не при женщинах будет сказано. Они у нас скромные и стыдливые. Но люди не могут сидеть без движения. Вот и разбрелись по свету.

–Крамольные слова говоришь, вещий богатырь,– заметил Жан, глаза его потемнели, брови сдвинулись.

Олег поскреб изрядно отросшую щетину, такую же огненную, как и волосы. Бывший генерал защищает свои порядки, ибо других не знает, потому как любые чужие порядки, как водится, неправильные. Да только не бывает чужих порядков, они для любого человека в мире простые и понятные.

Волхв кивнул и отвлеченно глянул в грязное окно.

–Был такой бог,– согласился он,– Ра его звали. А когда мольбу ему пели, прям крамолили вовсю.

Хозяин дома выпучился на него.

–Что ты такое говоришь, вещий богатырь? Я тебя в доме своем принял, угощаю, благодарность за спасение показываю. А ты за моим столом цервквоотступнические слова говоришь.

–Говоришь, изобретательством занимаешься,– заметил Олег и выковырял между зубов волокно мяса, кабанчик был жестковат,– а сам в мракобесие катишься. Только-только мир начал от него поднимать глаза.

Голова хозяина дома как-то поникла, хотя взгляд так и остался цепким и ярым, он вздохнул с тяжестью вселенской скорби и поглядел на болотницу. Та цветет и пахнет, как болотная лилия, щеки разрумянились, улыбка во все жемчужные зубы, изумрудно-зеленые глаза блестят.

Люсиль прощебетала, тонким голоском сбавив накал в воздухе:

–А давайте мы купаться, а вы по делам?

Олег кивнул. Женщины резво скрылись за небольшой деревянной дверью, а Савмак еще какое-то время глядел им вслед. Вид у него напряженный, брови хмурятся, а желваки тревожно сжимаются и разжимаются. Когда Жан поднялся из-за стола и повел за собой на задний двор, ратник чуть отстал и шепнул Олегу:

–Не нравится он мне. Скользкий он какой-то.

–Я бы сказал, где ты сам скользкий, но не стану,– сообщил Олег, выходя на заднее крыльцо, здесь солнечно, золотистые лучи красиво подсвечивают траву, из леса доносятся птичьи переливы.

Вдалеке, накрытое огромным куском полотна, что-то высится над верхушками деревьев. Хозяин дома бодрым шагом направился прямиком туда, собаки радостно побежали за ним.

Олег потянулся, позвоночник сладко хрустнул, а Савмак все не унимался.

–Да говорю тебе, пастор,– продолжал шептать он.– Странный он. Видал, как на болотницу смотрит?

–У ней есть, на что посмотреть,– согласился Олег.

Савмак отмахнулся.

–Да нет. В смысле да. Посмотреть есть на что, но я не об этом. Это ж вроде наша болотница. С нами пришла. Чего глазеть на чужих баб?

Олег пожал плечами.

–По-моему, ей нравилось.

–Пастор, да как ты можешь?– изумленно выдохнул ратник.– Девичью честь надобно защищать и блюсть от всяких скоромных взглядов и вожделений.

Волхв кивнул, перешагивая через муравейник.

–Ага. Глазеть разрешается только тебе.

Ратник вскинулся в изумлении, нога зацепилась за еще один муравьиный холмик, он споткнулся и полетел в траву. Но воинская сноровка не дала позорно рухнуть на землю – он резво перекувыркнулся и снова оказался на ногах. Глаза круглые, лицо чистое, а сам словно хоть сейчас готов на славный подвиг.

–Я? А что я? Я ничего такого не делал,– быстро проговорил он.– Что ж поделать, коли болотница ну… с вот такими.

Олег уже не слушал, его взор нацелился на громадный под пологом вытянутый предмет впереди, возле которого хозяин дома торопливо развязывает веревки от покрывала. Подвоха волхв от него не ждал, но осторожность впиталась в кровь с самого рождения, дала плоды и зацвела буйным цветом рассудительности и рациональности. Поэтому, когда Жан ловким движением, будто он шут на ярмарке, сдернул гигантский полог, Олег напрягся и приготовился бежать или нападать. Но лучше бежать, потому что бегство экономит энергию и в перспективе дает больше шансов выжить.

Полог ниспадал долго и царственно, в замедленном действии опускаясь на траву, а когда сполз окончательно, перед Олегом и Савмаком предстал исполинский продолговатый шар, перетянутый канатами. Снизу шара эти канаты крепятся к люльке в виде лодки, которая мерно покачивается над землей на высоте человеческого роста, в самой ее середине большая горелка, а также длинный горизонтальный шест с лопастями.

Слева раздался громкий вздох изумления Савмака.

–Это что за чуда-юда?– спросил он и подался вперед.

–А вот сейчас и узнаем,– отозвался Олег и с вниманием перевел взгляд на Жана.

Бывший генерал расплылся в счастливой улыбке, довольный произведенным впечатлением, он вскинул голову и церемониально обвел громадину ладонью со словами:

–Уважаемые гости, представляю вам первый в мире воздушный корабль.

–Это как?– обалдело спросил ратник и осторожно, словно воздушный корабль может ожить и цапнуть за нос, стал приближаться к нему.– Воздушный, значит, по воздуху плавает, что ли?

Хозяин дома величественно кивнул.

–Именно,– сообщил он.– Плавает по воздуху, как по морю, с той лишь разницей, что волн вокруг нет. Как нет и опасностей, связанных с морскими путешествиями.

Савмак приблизился к люльке и приподнялся на цыпочки, пытаясь заглянуть внутрь, но та парит слишком высоко.