Белое дело в России. 1920–1922 гг. - Василий Цветков

Но активно действовали политики. 8 июня во Владивосток приехал «долгожданный» генерал Дитерихс, также позднее выступивший на известном «балконе» правительственного дома. Но «торжественная встреча» ему была устроена противниками Меркуловых – делегациями Народного Собрания, городской думы и почетным караулом из «каппелевцев». Сразу же к нему обратились, опережая «меркуловцев», оппозиционеры. В. Ф. Иванов и князь Кропоткин стремились убедить генерала в легитимности власти Народного Собрания, предлагая ему широкие полномочия в военно-политической сфере.

Следует отметить, что первоначальным вариантом организации новой власти, соответственно проекту Народного Собрания, признавался опиравшийся на руководящее ядро Несоциалистического съезда триумвират («троектория») в составе: член Правительства И. И. Еремеев (выражавший интересы группы Несоциалистического съезда), К. Т. Лихойдова (представитель Собрания и одновременно Несоциалистического съезда) и М. К. Дитерихс (формально не принадлежавший ни к одной из политических групп, олицетворявший военную власть) в качестве Председателя. До Дитерихса на роль «третьего члена» выдвигался Н. Д. Меркулов, призванный установить персональную преемственность с Правительством.

Руднев, как один из участников тех «событий», так описывал схему создания новой модели власти: «План наш состоял в том, чтобы склонить И. И. Еремеева остаться по-прежнему Членом Временного Приамурского Правительства, выйдя из новообразованного и висящего в воздухе, а С. Д. Меркулова убедить добровольно, хотя бы временно по болезни, – отказаться от звания Председателя и Члена Правительства и уехать отдохнуть куда-нибудь поблизости… Тогда само собой образуется Правительство из трех находящихся в наличности Членов: Еремеева, Адерсона и Н. Д. Меркулова, о котором, надо надеяться, каппелевцы с моряками столкуются, и с ним, без брата, помирятся. Оставшись в таком составе, Правительство тотчас же издаст указ об амнистии «недоворотчикам» и отменит указ о роспуске Народного Собрания, но одновременно распустит его на полтора месяца на вакат (на «парламентские каникулы». – В.Ц.), в течение какового времени, имея выработанный уже Народным Собранием закон об Учредительном Съезде, таковой и созовет. В дальнейшем вопрос о власти и лицах решит Учредительный Съезд».

Но подобная компромиссная комбинация оказалась нежизнеспособной, поскольку из всех перечисленных лиц согласие на работу в новом Правительстве дал только Лихойдов. Еремеев в конце концов отказался от предложенного «нар-собовцами» поста, заявив о своей верности Меркуловым. Николай Меркулов не стал добиваться «соглашения» с братом. Дитерихс же на момент «проектирования» триумвирата был еще в Харбине, а объявленный его заместителем генерал Молчанов представлял, по сути, интересы только одной армейской группы – «каппелевцев» и не мог считаться компромиссной фигурой.

Попытка создания триумвирата вызвало категорическое несогласие не только у членов «низложенного» Правительства. Контр-адмирал Старк, узнав из газет о создании нового Правительства, обратился к только что прибывшему во Владивосток Дитерихсу с заявлением, в котором выразил невозможность своего подчинения генералу как Главкому, поскольку о его статусе Председателя «нарсобовского» триумвирата объявили газеты, что может быть воспринято как его якобы согласие на сотрудничество с оппозиционными парламентариями[1149].

Быстро разобравшись в ситуации, Дитерихс полностью поддержал Правительство Меркуловых. Генерал менее всего желал продолжения внутренних противоречий, тем более, если в них оказывались втянутыми военные. 11 июня 1922 г., принимая должность командующего войсками, генерал издал приказ (см. приложение № 20.), в котором заявил о неприемлемости любых попыток ограничить верховную власть, тем более «большевистскими» методами. При этом он обращался к горькому опыту Февраля 1917 года, сразу же акцентируя внимание на неприемлемости следования «буржуазно-демократическим», «либеральным» принципам политики.

«Ознакомившись со всеми событиями, имевшими место во Владивостоке в период 1–8 июня, – писал Михаил Константинович, – и не найдя иных законных путей к устранению возникшей политической смуты, я решил, что 1 июня здесь, во Владивостоке, произошло то же самое явление, которое имело место 27 февраля в Петрограде в 1917 году, когда народное представительство встало на путь революционного творчества, против существующей законной правительственной власти, не имея за собой воли всей страны. Последствия такого шага Государственной Думы 27 февраля вся Россия ныне испытывает на себе… Никогда я не встану на революционный путь в среде национального антибольшевистского единения, каковым у нас осталось только Приамурское единение, возглавляемое уже больше года Временным Правительством одного и того же персонального состава. А поэтому… отказываюсь от революционного народного избранничества…; до решения Земского Собора подчиняюсь законному Приамурскому Правительству, уже более года возглавляющему русское национальное единение здесь, во Владивостоке…, содействующему всем войскам встать на почву законности. Показывая первым пример законности, буду требовать исполнение таковой и от всех подчиненных…; войска подчиняются мне, а я подчиняюсь непосредственно Председателю Приамурского Временного Правительства».

Это были принципиально важные решения, формально поставившие «точку» в затянувшемся конфликте между парламентариями и Правительством. Упоминавшийся выше Указ № 149 от 6 июня 1922 г., подписанный С. Д. Меркуловым, (см. приложение № 21.) обозначил порядок перехода к новой системе организации власти. Примечательно, что еще 1 июня, встречаясь с представителями Собрания, Меркулов не исключал перспектив т. н. нулевого варианта. «Пусть, – заявлял глава Правительства, – Народное Собрание будет распущено и при роспуске вынесет резолюцию о необходимости Правительству сложить власть и передать ее в чьи-либо другие руки; пусть такие же резолюции вынесут городское самоуправление, земства и представители командования (представителями командования я называю не г. г. Вержбицкого и Молчанова, а всех командиров воинских частей) – и тогда я подчинюсь этим резолюциям и сложу власть».

Текст Указа № 149 гласил: «Созвать в течение 15 дней по прекращении бунта Земский Собор…; по выслушивании им доклада Временного Приамурского Правительства о деятельности последнего в течение истекшего года, возложить на Земский Собор избрание Приамурского Правительства на основах: постановления 1-го съезда представителей несоциалистического населения Дальнего Востока, декларации революционного комитета от 25 мая 1921 г. и декларации Временного Приамурского Правительства от 26 мая 1921 года. Осуществление настоящего Указа возложить, согласно инструкции, на Комитет несоциалистического населения, с участием двух представителей от Владивостокской городской думы и одного от Торгово-промышленной палаты и представителя Ведомства Внутренних дел, по назначению Управляющего Ведомствами»[1150].

Таким образом, в ходе десятидневного «недоворота» (так называли эти события в прессе того времени) ни одна из сторон не смогла добиться решающих преимуществ. Формально следует отметить попытки Народного Собрания взять на себя власть оказались несостоятельными, и вместо подготовки к выборам Дальневосточного Учредительного Собрания началась подготовка к созыву Приамурского Земского Собора, перед которым Правительству предстояло отчитаться за проводимый политический курс.