Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый - Игорь Иосифович Ландер

деятельности всех без исключения структур как внешней, так и военной разведывательных служб. Речь идет о полученном от Кэрнкросса и 25 сентября переданном в Центр сообщении о состоявшемся 16 сентября в Лондоне заседании Уранового комитета. Этот орган, пользовавшийся правами подкомитета Военного кабинета Британии, принял решение о необходимости создания урановой бомбы. В советской разведке направление по ядерной тематике (литерное дело “Энормоз”) практически сразу же стало приоритетным в задачах резидентуры, и ее руководитель А. В. Горский поручил вести его имевшему соответствующее образование В. В. Барковскому. Тот в начале 1943 года вышел на контакт с прокоммунистически настроенным английским ученым, имя которого до сих пор не открыто и условно обозначается “К”. Этот человек работал исключительно на идейно-политической основе и категорически отказывался брать какие-либо деньги, за исключением компенсации своих прямых расходов. Первоначально англичанин собирался отдать материалы по разработке ядерного оружия британским коммунистам, однако Барковский сумел убедить его предоставить их Советскому Союзу. Разведчику пришлось нелегко, поскольку “К” не желал иметь дело с простым связником, а требовал, чтобы с ним работал человек, понимающий физический смысл рассматриваемых проблем. Барковскому не оставалось ничего другого, как взяться за учебники, и через некоторое время он уже относительно неплохо ориентировался в ядерной тематике. “К” работал активно, причем ему удавалось добывать результаты не только британских, но и американских научных исследований. Он предоставлял материалы, даже добыл оттиск ключа от сейфа с результатами разработок, но воспользоваться им не успел, поскольку соображения безопасности взяли верх над оперативными. Оттиск отправили в Центр дипломатической почтой через Нью-Йорк и Дальний Восток, и изготовленный московскими мастерами ключ прибыл слишком поздно. “К” предоставил Барковскому список ученых, занятых в ядерных исследованиях, среди которых внимание разведчика привлек беженец из Германии Клаус Фукс. Однако дальнейшую разработку его НКГБ прекратил, поскольку, как оказалось, в августе 1941 года он уже был завербован РУ и сообщил военным об оружейных разработках атомщиков даже раньше, чем Кэрнкросс. Лондонская резидентура НКГБ располагала в научных кругах еще двумя источниками “Моор” и “Келли”, однако их ценность была существенно меньшей и определялась в основном поставляемыми материалами о разделении изотопов урана и выделении оружейного изотопа U-235.

В. В. Барковский

Эта проблема являлась одной из важнейших, тем более, что среди ученых всего мира отсутствовало единое мнение о способах такого разделения. Для решения этой проблемы в составе министерства промышленности Великобритании был создан особый Комитет по военному использованию разделения урана (МАУД), позднее преобразованный в Управление научных и промышленных исследований (ДСИР) во главе с Эдуардом Эпплтоном. Наиболее секретной организационной структурой в этой области был руководимый Уэллэ-сом Экерсом проект, в целях маскировки названный “Трубные сплавы”. Совместная англо-американская программа создания ядерного оружия (“Манхэттенский проект”) четко разграничила функции ученых и инженеров обеих стран. Британцам отводилась роль научных разработчиков, а обладающие значительно большими ресурсами американцы уделяли основное внимание технологическим проблемам. Соответственно и лондонская резидентура поставляла в Центр материалы главным образом по теоретической части программы, однако практически не располагала информацией по ее воплощению в жизнь. Несмотря на это, по тематике ядерного оружия вплоть до 1944 года она была наиболее результативной среди всех советских загранточек.

К. М. Кукин

Резидентура работала с большой нагрузкой, даже ее руководителю приходилось иметь на связи 18 агентов. Тем не менее, в 1943 году было принято решение об отзыве Горского из Лондона, его место в январе 1944 года занял К. М. Кукин (“Игорь”). Главными задачами загранточки теперь являлись сбор информации о планах союзников в отношении открытия второго фронта в Европе, установление целей и задач британского правительства в войне, его намерений в отношении послевоенного устройства Европы и планов в отношении Германии и ее возможного раздела, а также ведение научно-технической разведки, особенно в области ядерного оружия и радиолокации. Резидентура практически не поддерживала рабочих контактов с возглавлявшейся И. А. Чичаевым параллельной структурой, имевшей абсолютно другие задачи.

С. Д. Кремер

Военная разведка располагала в Лондоне собственной резидентурой, которую возглавлял С. Д. Кремер (“Сергей”), занимавший по прикрытию официальную должность помощника военного атташе. Он поддерживал контакт с упоминавшимся ранее Юргеном Кучински, братом известной советской разведчицы Урсулы Кучински (“Соня”) и лидером группы германских беженцев-коммунистов. Другой агент, уже упоминавшийся Эмиль Юлиус Клаус Фукс, тоже был беженцем из Германии, весьма одаренным физиком, занятым в программе ядерных исследований, и членом германской коммунистической партии с 1932 года. Он попал в наиболее подозрительную категорию иммигрантов “А”, но благодаря заступничеству Нильса Бора вскоре был переклассифицирован в категорию “С”. Нахождение в ней предусматривало льготный режим, отягощаемый лишь не слишком обременительной в данной обстановке необходимостью отмечаться в местном полицейском участке. Этот режим резко изменился после начала блицкрига в мае 1940 года, когда Фукса, как и всех остальных находившихся в Британии немцев и итальянцев, интернировали в лагере на острове Мэн, а затем отправили в Канаду, в пригород Квебека Шербрук. Британцы поступили весьма опрометчиво, поскольку именно там Фукс установил контакт с майором канадской артиллерии и профессором математики Королевского университета Израэлем Гальпериным (“Бэкон”), сориентировавшим интернированного ученого на установление контактов с соотечественниками-коммунистами. Естественно, об этом не знали его коллеги во главе с Бором, в декабре 1940 года добившиеся освобождения ученого, возврата его в Великобританию и восстановления на работе в Эдинбургском университете. В начале следующего года Фуксу было предоставлено британское гражданство, позволившее пригласить его для работы в Бирмингемской лаборатории в рамках ядерного проекта “Тьюб эллойз”.

Клаус Фукс

После возвращения в Эдинбург Фукс занимался не только наукой. Он встретился с Юргеном Кучински и попросил связать его с представителями Советского Союза для передачи доступной ему информации по исследованиям в области создания ядерного оружия. В результате в 1941 году немецкий эмигрант впервые встретился с резидентом РУ КА Кремером. Советский разведчик не мог самостоятельно оценить важность переданной ему Фуксом научной информации и дипломатической почтой отослал документы в Москву. На этом этапе в дело вмешался субъективный фактор. Резидента “соседей” невзлюбил Берия, подозревавший, его в хранении полученных от одного из лидеров грузинской православной церкви компрометирующих материалов на себя. Над головой Кремера явственно сгущались тучи, и он почувствовал, что на фронте будет в значительно большей безопасности, чем в Лондоне. Бывший резидент навсегда покинул разведку, в дальнейшем заслужил в действующей армии звание Героя Советского Союза, но связь с Фуксом была по этой причине утеряна. В британской столице