Страх, паника, фобия. Краткосрочная терапия - Джорджио Нардонэ

Т.: Хорошо. Значит, сначала доктор С., а потом лекарства и собеседования.

П.: Да, лекарства и собеседования: сначала я принимала Nuptidon и Xanas в небольших дозах.

Т.: В течение какого периода?

П.: Примерно до весны, потом я продолжала принимать Xanas — мне сказали перестать принимать Nuptidon — одну таблетку в день, скажем, что я до этого момента так и принимаю его.

Т.: Потом вы начали психоанализ…

П.: Да, где-то с сентября того года. Потом заговорили о том, чтобы подвести некоторый итог ситуации. Я у него спросила… за весь этот период я многому научилась, можно сказать, что я многое преодолела, а именно, преодолела все расстройства сугубо физического типа или сводимые к чему-либо физическому. Я преодолела их полностью, вплоть до того, что у меня повысилось давление, то есть у меня теперь нормальное давление; в общем, у меня теперь нет никакого недомогания, скажем так.

Т.: Все это с доктором С., психиатром.

П.: Да. И я у него в этот момент спросила, для чего же было нужно все это, если это не помогло мне чувствовать себя полностью хорошо? Я не говорю, чувствовать себя так же хорошо, как раньше, я потом открыла для себя, что, может быть, это было бы и не очень правильно, кроме того, что это было, кажется, и невозможно… но, может быть, существовали какие-то причины, из-за которых мне было Плохо, стало быть, в крайнем случае, мне не… но хотя бы чувствовать себя так же хорошо, как раньше… За этот период все, что было связано с физическими ощущениями, исчезло, осталось только это чувство… как я говорю, «потерянности». Это чувство очень сильно, когда оно проявляется, оно не дает мне ощущения того, что я могу преодолевать ситуации…

Техника антиципации

Т.: Что в точности вы ощущаете: «плывет» голова, дыхание затрудняется, сердце начинает сильно биться, вы дрожите…

П.: (перебивая). Иногда сердце сильно бьется, иногда… нет, затрудненное дыхание — нет, скорее, сердце иногда сильно бьется, не всегда. Я бы сказала, что я чувствую себя «вне окружающего мира», то есть, мне кажется, что я плохо воспринимаю окружающую действительность, плохо вижу предметы…

Т.: Расплывчато.

П.: Расплывчато: почти так.

Т.: У вас все расплывается в глазах или вы чувствуете смешение в голове?

П.: Скажем так, что в моей голове вещи не так хорошо определены, как в те моменты, когда я хорошо себя чувствую, и это случается… часто. Моя критическая реакция — мне больше не хочется выходить из дома, в том смысле, что я боюсь оказаться в подобной ситуации, потому что мне не удается контролировать эту ситуацию. Пока у меня было низкое давление, я всегда носила с собой капли от давления: это было оправданием. Теперь-то я знаю, что у меня нет никакого физического недомогания, скажем так, я совершенно неспособна… а если я пробую рационализировать… как мне говорят некоторые люди, «сделай над собой усилие», мне кажется, что они так говорят, потому что никогда не испытали на себе осознание того факта, что именно в тот момент, когда ты стараешься сделать усилие, наступает предел.

Использование метафоры и техника «калькирования»

Т.: Как это бывает, когда пытаются запихнуть кота в мешок: чем больше его запихивают, тем больше он сердится, царапается, рвет мешок… когда вырывается из мешка, он еще больше сердится: кота нужно воспитывать.

П.: Да, да, это так. И возможно, в силу того какой я была, мне раньше удавалось управлять всем тем, что мне казалось известным… в данный момент я не вижу выхода. Я сказала: странно то, что я раньше никогда не испытывала страха. То есть, я хочу сказать: я знаю людей, которые чувствуют себя плохо или не очень хорошо, и когда им плохо, они думают, что у них что-то серьезное. Я никогда не испытывала страха этого типа, поскольку чему-либо физическому, о чем речь, возможно, мне всегда удавалось…

А тут эта вещь… потом я сказала: это не случайно, что меня ранило именно в то, что мне всегда удавалось лучше всего, а именно, контроль над самой собой.

Т.: Стало быть, если я правильно понял, вы теперь избегаете выходить из дома одна…

П.: (перебивая) Да… меня это очень путает.

Т.:…Вы избегаете оставаться дома одна…

П.: Нет, нет, оставаться одной… То есть меня закрытые пространства не пугают; то есть помещения, которые мне знакомы, мне очень подходят, у меня дома, дома у друзей, когда ходим в театр. Странно, но в театре у меня не возникает никаких проблем.

Т.: А что, они должны были бы возникнуть?

П.: Нет, и в самом деле: я в этом случае делаю что-то очень определенное. Если я должна идти за покупками, это уже создает мне… знаю, что могу почувствовать себя плохо, и когда это случается, мне делается так плохо, что мне даже одна лишь мысль о том, что я должна это сделать, вызывает неприятные ощущения.

Исследование предпринятых попыток решения

Т.: Вы обращаетесь за поддержкой, за помощью к окружающим вас людям?

П.: Сейчас да; думаю, что мне понадобилось три года, чтобы прийти к этому.

Т.: К обращению за помощью?

П.: Обращение за помощью не входило в мои привычки, возможно потому, что я, наоборот, была человеком, который очень редко просил других о помощи, то есть, я хочу сказать…

Т.: Почему вы мне ответили: «Мне понадобились эти три года (анализа) для того, чтобы я…»

П.: (перебивая). Я думаю…

Т.: Для вас это большой успех, то, что вам теперь удается просить других о помощи?

П.: Нет, это для меня не большой успех. Мне до сих пор тяжело признавать, что я нуждаюсь в помощи, но сначала я этого не делала. Сначала я находила какой-нибудь предлог: у меня болит голова… Теперь мне кажется, что я нуждалась в физических признаках недомогания для того, чтобы самой принять тот факт, что я плохо себя чувствую. Потому что, например, если бы кто-то мне сказал четыре года назад, что со мной может случиться подобное, я бы сказала, что это абсолютно невозможно. Я всегда говорю, чтобы привести пример, когда мне случается об этом разговаривать: когда у меня родился сын, мне пришлось сделать кесарево сечение. Я была самым спокойным из всех окружающих меня людей человеком, я всех подбадривала, все смотрели на мой живот…

Т.: Вы замужем и у вас есть ребенок?

П.: Да.

Т.: Сколько лет ребенку?

П.: Восемь.

Т.: Чем вы занимаетесь в жизни?

П.: Я работаю в мэрии города Б. Я сама из Б. и работаю в Б.

Т.: А чем занимается ваш муж?

П.: Он работает в Горном объединении (смеется). Мы — двое фрустрированных государственных служащих.

Т.: Стало быть, вы сначала обратились к доктору С., а затем начали анализ. С кем вы занимаетесь психоанализом?

П.: Доктор Р.