Убийство в кукольном доме. Как расследование необъяснимых смертей стало наукой криминалистикой - Брюс Голдфарб

1. Столкновение двух автомобилей. Водитель одной машины скончался. Была ли авария вызвана проблемами со здоровьем умершего водителя? Умер он из-за болезни или из-за аварии?

2. Смерть от огнестрельного ранения. Было ли это убийство или самоубийство?

3. Смерть от отравления угарным газом. Было ли это самоубийство, несчастный случай, связанный с каким-то заболеванием или интоксикацией?

4. Тело, найденное в воде. Несчастный случай или убийство?

5. Смерть в подозрительных обстоятельствах. Вызвана ли она естественными причинами, ядом или не выявленной механической травмой?

6. Необъяснимая смерть. Была ли смерть вызвана несчастным случаем или какой-то травмой, полученной на производстве?

Мориц немногое мог сделать, оставаясь за рубежом. Он попросил Ли заняться экспозицией для Всемирной выставки. «Если вы считаете, что ничего не будет сделано, если мы не подключимся, то, я полагаю, нам лучше заняться этой задачей, несмотря на сложности, связанные с моим пребыванием по эту сторону Атлантического океана», — написал он.

Ли знала, что поддержка общественности критически важна для реформы законодательства и других изменений, которые необходимы для внедрения судебной медицины по всей стране, и хотела заняться просветительской работой, чтобы заинтересовать судебной медициной писателей.

«Она предложила разнообразные варианты мероприятий, которые привлекли бы внимание общественности к сфере судебной медицины, включая обращение к Кортни Райли Куперу, профессиональному писателю, который мог бы подготовить статью для Saturday Evening Post или другого журнала в этой области», — записал Беруэлл после беседы с Ли[207].

Декабрьским днем 1938 года Маграт столкнулся со старым другом, Робертом Фултоном Блейком, гребцом и выпускником Гарварда 1899 года. Блейк сообщил Маграту, что их старый общий друг недавно умер от внезапного сердечного приступа. Джордж был расстроен, но отнесся к этому философски.

«Неплохой способ уйти, когда придет твое время, — сказал он. — Интересно, кто будет следующим?»[208]

Спустя 24 часа, 11 декабря 1938 года, Маграт умер. Ему было 68 лет.

Ли описала обстоятельства его смерти Морицу, который лишь кратко пересекся с Магратом до своего отъезда в Европу. «С тех пор, как вы его видели, его здоровье все ухудшалось, но он не прекращал своей повседневной работы, — писала она. — В день своей смерти он собирался, как обычно, пойти на репетицию хора и упал в ванной. Помощь явилась быстро. Он пожаловался на ужасную боль над глазами и вскоре впал в бессознательное состояние, из которого уже не вышел. Все закончилось в какие-то восемь часов. Вскрытие показало, что причиной смерти было кровоизлияние в мозг»[209].

Для Ли смерть Маграта, ее учителя и близкого друга, стала тяжелой потерей. Вероятно, он умер, так и не узнав, сколь сильно вдохновило Ли его замечание о красоте внутренних органов, сделанное годы назад в «Филипс-Хаус». Обыденная ремарка отправила ее в многолетнее странствие, в путешествие по библиотекам и музеям для изучения самых разных вещей, начиная с медицины и заканчивая маловразумительными эзотерическими источниками.

«Я жадно читала неделями — нет, годами — более чем в дюжине библиотек, а кроме того, составила небольшую, но замечательно полезную собственную библиотеку, — говорила она. — Я работала в музеях, наняла специальных фотографов, собирала материалы везде, где их можно было найти. Я хотела узнать немного обо всем: анатомия и физиология (ни то, ни другое не было мне полностью незнакомо), история медицины, множество томов о книгоиздании и переплетном деле, об иллюминированных рукописях и каллиграфии, жития святых, книги об искусстве, о драгоценных камнях, о цветах, символизме, музыке, ботанике, рыбах, заметки о дикарях, их верованиях и традициях, истории древних религий и культур — египетской, ассирийской, халдейской, вавилонской, греческой, римской — вплоть до Средних веков в Европе, и о цивилизациях американских индейцев по настоящее время»[210].

В течение семи лет, все то время, пока она занималась созданием кафедры судебной медицины, Ли также писала книгу. Это была выдающаяся рукопись в четырех томах, которую она планировала подарить Маграту. Книгу под названием «Анатомография в картинах, стихах и музыке» от начала до конца сделала сама Ли — написала, проиллюстрировала, сделала переплет с тисненым заглавием[211].

«Анатомография», объясняла Ли в сопроводительном письме, — «составное слово домашнего изобретения, а потому, возможно, неточное»[212], оно означает «иллюстрированная анатомия». Ее книга отдавала дань красоте человеческого тела, выраженной в стихах и иллюстрациях.

Сюжет книги раскрывался в форме эпической поэмы, серии четверостиший, записанных в размере рубаи Омара Хайама. В ней рассказывалось об «индийском божестве, которое ни с того ни с сего отправилось с далекого Востока в Бостон, чтобы наказать бога западного ветра. Из-за предательства божество было убито в Общественном саду, и его тело доставили в ваш Северный морг, — писала Ли. — Его сын явился, чтобы идентифицировать и забрать останки, которые следовало похоронить по индийским традициям. Они исчезают, но потом появляются снова — частично — в емкостях в Гарвардской медицинской школе, где они были собраны и описаны».

Книгу Ли нужно было читать необычным образом. Каждый разворот на две страницы следовало воспринимать как единое целое. В идеале знакомиться с рукописью следовало так: сначала прочесть заголовок сверху правой страницы, если он там был, затем цитату из Шекспира на левой странице. Затем читателя направляли к сноске на полях и соответствующему четверостишию. В письме Маграту Ли уточнила, что такого рода сноски на полях использовались в древних текстах в качестве указателя.

[213]

В «Анатомографии» был представлен каждый орган и ткань человеческого тела, за исключением позвонков, коленной чашечки, паращитовидной железы, надпочечников и гениталий. Иллюстрации, которые Ли подобрала для своей книги, были полны символизма, отсылок к классике и изображений, имевших особое значение для нее и Маграта.