Прошлое мстит - Эмили Гунис

год назад, и он полагает, что она будет слишком эмоциональна, а возможно, скажет слова, которые повредят защите Тессы Джеймс и в итоге сыграют против нее.

Но процесс явно складывался не в пользу матери, все свидетели и эксперты поддерживали версию событий доктора Дженкинса, и никто не выступал в защиту Тессы. Белла решила в последний раз обратиться к адвокату своей матери, просидев в ожидании всю последнюю неделю в полицейском участке.

Где и сидела сейчас. Ее руки дрожали, Альфи ерзал на стуле рядом, болтая ногами. Белла положила ладонь ему на колено, чтобы успокоить, и мягко улыбнулась сыну.

– С тобой все в порядке? – спросила она.

Альфи кивнул и взглянул исподлобья на сержанта за стойкой в полицейском участке Льюиса, который игнорировал их вот уже почти два часа.

– Я не хочу, чтобы мы приходили сюда, – прошептал он. – Вдруг они меня заберут?

Белла сжала его руку. Последний полицейский, которого видел Альфи, забрал его бабушку, а затем просидел в Доме викария всю ночь, как гончая, ожидающая, когда лиса появится из своего логова.

– Они не заберут тебя, Альфи. Я твоя мама, никто не может отнять тебя у меня.

Белла скрестила и снова выпрямила ноги, пытаясь сдержать нервное постукивание ступней по паркетному полу, и в пятый раз за последние несколько минут взглянула на часы на стене. Время приближалось к полудню, и она знала, что скоро должно начаться подведение итогов. Полицейский поднял голову и раздраженно уставился на нее поверх очков в проволочной оправе, как делал много раз с тех пор, как она появилась.

– А главный констебль Пейн еще не скоро будет? Я пытаюсь увидеться с ним уже неделю. Сегодня последний день суда над моей матерью, и мне необходимо поговорить с ее адвокатом.

– Главный констебль сейчас в здании суда и пробудет там еще некоторое время. Я позвонил ему и сообщил, что вы здесь. Наверное, вы сумели бы перехватить его там, или я могу договориться о встрече, чтобы вы пришли в другой день, – добавил сержант.

«Я не могу в другой день, тогда будет слишком поздно!» – хотелось крикнуть Белле, но, зная, что это ни к чему не приведет, она лишь улыбнулась и произнесла:

– Я пыталась в здании суда, но там сказали, что он здесь. Хорошо, раз вы полагаете, что он вернется, мы подождем.

Она оглядела зал ожидания с двумя неудобными деревянными скамейками и большими георгианскими окнами с видом на мощенную булыжником центральную улицу, затем снова посмотрела на полицейского в отутюженной форме, изо всех сил старавшегося не обращать на нее внимания. Белла снова взглянула на часы, секундная стрелка двигалась слишком быстро; окно возможностей для помощи матери быстро закрывалось.

– Мисс Джеймс? – Высокий седовласый мужчина в темно-синем костюме появился внезапно и протянул ей ладонь для рукопожатия. – Сожалею, что заставил вас ждать. Меня зовут Джереми Лайонс, я представляю вашу мать. Прошу вас пройти со мной. – Он повернулся и двинулся прочь так же быстро, как и появился, каблуки его ботинок щелкали, как хлыст, когда он шагал по деревянному полу.

Белла вскочила со стула, схватила Альфи за руку и поспешила вслед за адвокатом по коридору.

– Мисс Джеймс, пожалуйста, присаживайтесь. Приятно познакомиться с вами, а кто этот молодой человек?

– Это мой сын Альфред, – произнесла Белла, пока мистер Лайонс пододвигал ему еще один стул.

– Что же, приятно познакомиться с вами обоими, хотя и при таких печальных обстоятельствах. – Адвокат тепло улыбнулся, излучая обаяние. – Может, хотите чаю? Не верится, что уже время обеда; куда пропал день? Скоро стемнеет.

Он снова вскочил, бросился к маленькому окну и закрыл жалюзи, прежде чем включить свет и вернуться на свое место.

– Нет, спасибо, – тихо ответила Белла.

– Разумеется, в скором времени мое присутствие потребуется в суде, поскольку итоговое заседание должно начаться менее чем через час. Но когда ваша мать услышала, что вы здесь, она захотела, чтобы я принял вас. – Он говорил так же быстро, как и двигался, постоянно жестикулируя, что призвано было создавать впечатление очень занятого человека, которого нельзя задерживать надолго.

– Я хочу выступить в ее защиту до того, как ей вынесут приговор, – сказала Белла.

Мистер Лайонс внимательно посмотрел на нее и с улыбкой покачал головой:

– Боюсь, это невозможно. Мы уже заслушали всех свидетелей. Дело завершено.

– Разве меня не должны были вызвать в качестве свидетеля?

– Свидетеля чего? Вас там не было, мисс Джеймс. – Адвокат откашлялся и откинулся на спинку стула.

– Нет, но это преступление против моей матери. Многие люди в нашей общине сильно настроены против нее. Злость накапливалась в течение долгого времени. Это дело гораздо масштабнее, чем пишут газеты и говорят в суде.

– Мисс Джеймс, я должен заметить, что почти нет сомнений в том, что именно действия вашей матери, которая произвела неудачное хирургическое вмешательство, в итоге привели к смерти миссис Хилтон.

– Почему? – воскликнула Белла. – Почему почти нет сомнений? У нее нет никаких медицинских инструментов; она верит в ожидание, пока природа сделает свою работу. Она бы никогда не порезала пациентку так, чтобы та истекла кровью до смерти.

Мистер Лайонс усмехнулся:

– Почему же два человека совершенно независимо друг от друга сказали, что она это сделала?

– При всем моем уважении, сэр, конечно, они так сказали бы. Салли, домашняя прислуга Хилтона, потеряет работу, если не сделает этого, а ей нужно заботиться о своей маленькой дочери. А доктор Дженкинс вылетит из профессии. Мне должно быть позволено говорить от имени своей матери, рассказать присяжным о поведении доктора по отношению к ней.

– О каком поведении, мисс Джеймс?

В комнате было жарко и душно, Белла боялась, что вот-вот упадет в обморок, и крепко сжала руку Альфи.

– Доктор Дженкинс затеял вендетту против моей матери. Он хочет убрать ее с дороги, потому что женщины предпочитают, чтобы их детей принимала она. Они боятся его, поскольку он режет их и применяет свои инструменты.

Лицо адвоката вытянулось.

– Мне очень жаль, но уже слишком поздно. И если быть предельно честным с вами, мисс Джеймс, я вам не верю. Доктор Дженкинс – человек безупречного характера с незапятнанной репутацией, и попытки нанести ему ущерб в суде могут скорее сработать против вашей матери, чем помочь ей.

– С незапятнанной репутацией? Он переехал в наш район всего два года назад, практически не имея опыта приема родов. Многие женщины умерли из-за его «заботы».

– Какие женщины? Я впервые об этом слышу.

– Потому что вы не слушали, сэр. Если бы вы поговорили со мной, я бы назвала вам имена их