Служанка в высшем свете - Элизабет Роллз

Макс стоял, глядя в огонь камина, но, когда она вошла, поднял взгляд и улыбнулся.

— Устали?

— О нет, — солгала она. Пошел он к черту. Она не хотела его предупредительности, его доброты.

— У меня для вас кое-что есть. — Он сунул руку в карман. — Остальные украшения я велел отнести в комнату, но это я хотел отдать сам. Я должен был сделать это еще тогда, когда мы были обручены, но… это выпало у меня из памяти.

Он подошел к ней, и она, собрав все силы, осталась неподвижной.

Равнодушной. Холодной.

Он взял ее руку, и лед, шипя, испарился. Трепеща в огне, охватившем ее, она попыталась отшатнуться, скрыть свое томление, но он держал пленницу крепко. Кольцо скользнуло на ее палец, и лишь тогда он ее освободил.

— Ox… — Потрясение лишило ее дара речи. Алый огонек подмигнул ей, переливаясь в свете лампы.

— Кольцо старинное. Оно переходило из поколения в поколение.

— Но… нет. — Она не может это носить. Фамильная драгоценность. Нет. Дрожа, она попыталась стянуть кольцо с пальца. — Я могу потерять его или…

Его пальцы сомкнулись поверх ее руки.

— Оставьте. Это ваше. Полностью. Делайте с ним что хотите. Это ваше обручальное кольцо.

— Что это за камни?

Его губы изогнулись.

— Рубины.

Действительно, что же еще. Но она не добродетельна. Если бы она была таковой, она бы не вышла за него замуж.

Макс проводил ее взглядом, когда она вышла из столовой. Приборы были убраны, и он мог наслаждаться вином в полнейшем одиночестве. Ему хотелось побежать за ней, схватить в объятия и унести наверх, в свою спальню. Но если он последует за ней теперь, она почувствует себя загнанной. К тому же он не уверен, что справится с собой. Наверное, лучше будет дать ей самой освоиться и войти в общество. Альмерия за ней присмотрит. Она не попадет в беду, прикрытая непробиваемым щитом пристойности в руках Альмерии.

Верити перечитала записку от лорда Селкирка и с гримасой отложила ее на туалетный столик. Третья прогулка с Селкирком за десять дней — это, разумеется, как раз то, что надо. Более чем достаточно, чтобы поползли злобные сплетни.

Чем еще можно заняться с утра? Покупками? Леди Арнсворт считает, что ей следует купить много всего, но зачем?

Она уставилась на свое отражение в зеркале. И вспыхнула.

Она превратилась в мокрую тряпку. В одно из тех слезливых, вечно ноющих созданий, которых она презирала. Она ехала в Лондон, имея план. И судя по реакции светских кругов на новоявленную скандальную леди Блейкхерст, у нее не должно было возникнуть ни малейших трудностей по воплощению этого плана. Хватит рыдать.

Она может отправиться в Грин-парк, сельский, немодный, благословенный.

— Прогулочное платье, Купер, будьте добры, — обратилась она к своей чопорной лондонской камеристке.

Спустя четверть часа Верити вошла в гостиную.

— Ричард! — Не веря своим глазам, она уставилась на своего деверя, сидящего у окна, вытянув ноги. — Что вы здесь делаете? Я думала, вы ненавидите Лондон.

Он поднял взгляд и улыбнулся:

— Доброе утро, Верити. Я все ждал, когда же вы спуститесь. Как ваши дела? Ставите Лондон на уши?

Принужденно улыбнувшись в ответ, она спросила:

— Когда вы прибыли? Ма… его свет… Ваш брат знает, что вы здесь?

Он поднял бровь.

— Я приехал вчера вечером. Макс сам просил меня приехать. Я виделся с ним за завтраком. Разве он не говорил?

Она подошла ближе.

— Ах вот как. Что ж, приятно вас видеть. Вы надолго?

— Макс не упоминал?

Она перестала пытаться сменить тему.

— Я виделась с Ма… с вашим братом вчера на Бонд-стрит, мельком, и он ни о чем не упоминал. Чем вы заняты? Вновь резьбой?

Он кивнул и откинулся в кресле, подняв перед собой деревянный чурбачок и маленький острый нож.

— Это одно из моих хобби, — пояснил он. — Я научился после того несчастного случая. У меня была бездна времени.

Верити кивнула, присела у секретера и открыла его. Она могла его понять.

— Сколько лет вам было?

— Двенадцать. Считали, что я больше не смогу ходить, но Макс и я доказали, что это неправда. Наверное, без его помощи я бы и не смог. Я свалился с одной из охотничьих лошадей отца. То есть, если быть точным, не свалился. В том-то и дело. Она меня сбросила. Счастье, что я не потерял ногу. — Ричард улыбнулся, посмотрев ей в лицо. — И не вздумайте меня жалеть. Мне было достаточно материнской жалости.

— Простите. — Ее голос прозвучал глухо. — Я не хотела вас обидеть.

— И не обидели, — заверил он ее и сменил тему: — Где эти идиоты Тафф и Гус? Гуляют с третьим идиотом — моим братцем?

— Они не идиоты! — возмущенно отозвалась Верити, проигнорировав упоминание о ее муже. — Вы их любите!

Ричард ухмыльнулся:

— Конечно люблю. Что не отменяет того факта, что они идиоты. Они оба безумно пугаются выстрелов, и оба никак не усвоят, что туфли обычно не входят в перечень съедобных продуктов. Вы сегодня утром заняты?

Верити заколебалась:

— Да. Я как раз собиралась послать записку леди Арнсворт, а затем уйти.

Ричард склонил голову набок.

— Нет времени для бедного калеки?

— Я… я… Ох! — Взорвавшись смехом, она схватила перо. — Ричард, это ужасно! На секунду я подумала, что вы это всерьез!

— Не так уж и ужасно, — весело откликнулся он, — если это заставило вас рассмеяться.

Бросив взгляд на часы, Верити сказала:

— Я могу немного побыть здесь.

Макс помедлил перед дверью в гостиную, услышав взрыв смеха. Господи… А ведь это, похоже, Ричард. Но что он здесь делает и кто это с ним, ради всего святого? Хохот был такой, как будто кто-то только что рассмешил его вульгарной послеобеденной шуткой. Гус и Таффи отчаянно прыгали и скреблись в дверь.

Макс отворил дверь, ожидая обнаружить рядом с братом кого-то из их общих друзей, не обремененных воспитанием. Ричард сидел в кресле у окна, а с другой стороны оконного проема устроилась Верити.

Ричард откинулся в кресле и почти рыдал от смеха. Вытирая глаза, он выдохнул:

— Господи, Верити! Она наверняка сошла с ума! Что она сказала?

Но Верити не ответила. Как будто, открыв дверь, Макс разрушил заклятие — или наложил его.

— О, привет, Макс. — Ухмылка Ричарда заставила его неохотно улыбнуться. — Верити только что рассказала мне, как эта несносная Селия до того ее довела, что она отхватила у нее здоровенный клок волос!

Макс моргнул. Великий боже! Так вот из-за чего поднялась суматоха в тот последний вечер у Фарингдонов!