Мои красные туфли - Лиана Меррил

Эван улыбнулся:

— Ты сама сказала «отпусти».

— Я прекрасно помню все, что говорила! — Карли схватила записку с электронным адресом Отуа, швырнула мучителю и, собрав в кулак все достоинство и силу воли, решительно направилась к своей машине. — Ты ничтожество, Эван Маклиш, — бросила она через плечо. — Низкое, грязное ничтожество!

— Эй! — отозвался он вдогонку. — Контракт не дает тебе права оскорблять меня.

Пятница открылась в ежедневнике пустой, одинокой и холодной страницей. Монотонность могла скрасить лишь взятая в библиотеке книга, а потому Карли решила всерьез заняться покупкой подарка к Дню отца. Телефон она не выключала, однако на звонки не отвечала, решив сделать исключение лишь для Куинна. Общаться ни с кем не хотелось, так как она все еще корила себя за страшно неловкую ситуацию, в которую завел звонок Реймонду Барлоу.

Отчаянно терзало сознание беспомощности: ведь без нее самой и ее отца Эван никогда не получил бы возможность поговорить с Реймондом, а теперь он сделает все, чтобы не позволить Карли участвовать в интервью. Она объявлена персоной нон-грата, причем на неопределенно долгий срок.

Карли не сомневалась в том, что интервью Эван организует. Записи и заметки в его папке показывали, насколько успешно режиссер может привлекать людей к работе над фильмом, хотя скорее всего тактика общения резко отличалась от того давления, которое он применял по отношению к ней. Ясно было одно: Эвану Маклишу для достижения успеха талисман вовсе не требовался. Умный, энергичный, талантливый, красивый — зачем ему вообще талисман? Единственное, чего явно не хватало этому человеку, так это денег.

Уютно устроившись в старинном кожаном кресле, где так славно думалось, Карли просмотрела поступившие за день звонки. Больше всего сообщений пришло от Эвана, но она все равно поставила его в самый конец списка. К сожалению, все остальные разговоры закончились гораздо быстрее, чем она рассчитывала, и совсем скоро оказалось, что пора набирать номер Эвана.

— Где ты, черт возьми, болтаешься? — накинулся он, даже не поздоровавшись. — Ищу тебя весь день!

Карли сморщилась и отодвинула телефон подальше от уха.

— Может быть, мне лучше позвонить попозже?

— Нет-нет, не отключайся, — быстро попросил Эван, явно стараясь обуздать раздражение. — Что ты делаешь завтра?

— Где я была? Что я делаю завтра? Ты хуже Куинна. Жаль, что не работаешь агентом.

— Просто ответь на вопрос, — сухо попросил Эван.

— Собиралась заняться машиной.

— Это можно сделать в воскресенье. А завтра ты едешь со мной в Твентинайн-Палмс беседовать с Реймондом Барлоу.

— Я еду? — восторженно взвизгнула Карли.

В комнате тут же появился Один — выяснить, по какому поводу шум. А вдруг хозяйка обнаружила за креслом жирную мышку? Карли схватила кота на руки и принялась с ним танцевать.

— Господи, но это же просто замечательно!

— Успокойся, — сурово потребовал Эван. — Реймонд почему-то считает тебя ключевой фигурой всего этого проекта.

— Правда? — невинным тоном переспросила Карли и скрестила пальцы.

— Правда, — ворчливо подтвердил Эван. — И настаивает на твоем участии в интервью.

— Вот это да! — Карли еще немножко потанцевала вместе с Одином, раскачивая его, словно пыталась убаюкать. Кот все терпел, честно отрабатывая безграничную любовь хозяйки и щедрые порции разной вкусной еды.

— Только не зазнавайся и не думай, что если он считает тебя такой важной персоной, то и я так же считаю.

— Знаю, — безмятежно согласилась Карли, не утратив ни капли энтузиазма. — Ты меня ненавидишь.

Настало утро, бескомпромиссное и хрупкое. Уже в восемь стало настолько жарко, что асфальт едва не плавился. Солнце пробивалось в спальню сквозь щели в жалюзи, словно беспощадные лучи лазера, и ложилось на гладкий пол блестящими ровными полосами. Почти все население города собиралось двинуться на запад, поближе к Тихому океану, и лишь Карли и Эван смотрели на восток, в сторону пустыни.

Карли щедро намазала руки и ноги солнцезащитным кремом. В такой день кто угодно, а не только вампиры, мог загореться ярким пламенем. Макияж сводился к минимуму — всего лишь немного губной помады и туши; все остальное неминуемо расплавилось бы на жаре. Карли надела платье с короткими рукавами, скрывающими остатки татуировки, и легкие босоножки. В следующий раз (конечно, его может и не быть, но так, на всякий случай) она сделает татуировку на заднице.

Девушка направилась в кухню и поставила большую дорожную сумку возле двери. Может быть, сегодня грозный начальник настроен более миролюбиво. Однако резкий неприятный гудок остановившейся возле дома машины быстро убил ее надежды. Эван приехал рано. Как можно быстрее, чтобы он не успел снова нажать на сигнал и потревожить соседей, Карли схватила сумку и выскочила из дома. Бегом преодолела дорожку и плюхнулась на пассажирское сиденье «тойоты». Эван даже не потрудился съехать на обочину, просто остановился на минутку прямо посреди улицы, готовый, если Карли замешкается, в любой момент тронуться с места без нее.

— Привет, — жизнерадостно поздоровалась девушка. Она твердо решила сохранять любезность и дружелюбие в любую жару, даже если Эван снова окажется угрюмым. Мысль о предстоящем интервью возбуждала. Возможно, удастся точно выяснить, что произошло с Арлин Барлоу. Воображение разыгралось, а настроение заметно поднялось. Да, очень хотелось узнать правду.

Эван осмотрел спутницу с ног до головы и пробурчал нечто вроде приветствия. Карли ожидала какого-нибудь острого и едкого замечания, но вместо этого он просто молча тронулся с места. Как только выехали на шоссе, Карли в знак мира протянула булочку собственного изготовления. Подношение было принято с коротким кивком, который, судя по всему, надо было понимать как выражение благодарности. Хороший знак. Любое действие, кроме открытого бряцания оружием, можно было рассматривать как повод для торжества.

От Лос-Анджелеса удалялись зигзагами: на восток по. 134-му шоссе, потом на юг по 5-му и снова на восток по 10-му, через Помону и Сан-Бернардино в сторону пустыни. Температура неуклонно повышалась, а нескончаемые пестрые рекламные щиты сулили где-то впереди образцово-показательные дома, роскошные стрип-клубы и салоны дорогих машин.

Примерно через час показался Кабазон с обширной галереей магазинов. Он возник, словно мираж в пустыне. За ним последовал Хэдлис со своим симпатичным и известным всей округе садом финиковых пальм, а чуть дальше — казино «Моронго» с огромным отелем. И вот наконец из дымки выплыли два огромных, возвышающихся над окружающим пейзажем на несколько этажей динозавра. Колоссальных размеров бронтозавр и тираннозавр, оскалившись, стояли рядышком и с угрожающим видом наблюдали за проносящимся мимо бесконечным потоком машин.

— Был когда-нибудь возле динозавров? — поинтересовалась Карли, когда они подъезжали к рекламному щиту «Семейства Флинтстоунов». Она живо представила, как после проведенного в каменоломнях тяжелого трудового дня Фред скатывается по спине тираннозавра.