Шанхай. Книга 1. Предсказание императора - Дэвид Ротенберг

Несколько секунд красавица с Востока рассматривала красавицу с Запада, и наоборот. Каждая из них нашла другую пленительной и в то же время безобразной. Главное впечатление, которое Рейчел вынесла из случайной встречи, состояло в том, что эта женщина, принимавшая многих мужчин, не показалась ей страшнее девиц, кичащихся целомудрием в ее родной Филадельфии.

Примерно в миле к северу, у излучины реки, в трехэтажном каменном здании — штаб-квартире Британской восточно-индийской компании, сердце империи Врассунов, — Сирил, старший из помощников Врассуна по китайским делам, начал первую из атак на братьев Хордунов.

Он приветствовал стоявшего в его кабинете маньчжурского мандарина, подняв бокал с шерри и сделав большой глоток. На лицах писца и личного телохранителя мандарина не дрогнул ни один мускул.

Китайский язык Сирила был далек от совершенства, но вполне пригоден для служебных надобностей. Кроме того, у него был один из немногих существовавших в то время китайско-английских словарей, за которым он проводил каждый вечер не менее часа, вне зависимости от того, насколько тяжелым выдался день. Словарь он приобрел в результате весьма щекотливых переговоров, которые Сирил провел сразу по приезде сюда. Но сейчас он об этом не думал.

— Позвольте поздравить вас с чрезвычайно удачным объявлением, господин. Жду не дождусь, когда вы огласите его публично. — Сирил снова отсалютовал мандарину бокалом и сделал еще один глоток.

Мандарин стоял, держа бокал в руке, и ждал продолжения.

— Вы ждете моего объявления? — улыбнулся Сирил.

Мандарин не улыбнулся, не пошевелился. Он просто слушал.

Сирил подошел к столу с обитой кожей столешницей и сунул ключ в замочную скважину. Потянул на себя центральный ящик, пока не послышался щелчок, потом аккуратно задвинул его примерно на дюйм, и замок щелкнул еще раз, оповестив о том, что открылся нижний ящик стола. Сирил достал из него документ, написанный на английском. Стараясь не улыбаться, он положил бумагу на стол.

Мандарин, разумеется, не говорил и уж тем более не мог читать по-английски. Он издал короткий пронзительный крик. Дверь открылась, и в кабинет вошли двое вооруженных охранников, а следом за ними — высокий пожилой иезуит.

Сирил обратил внимание на землистую бледность его лица и огонь, горящий в слезящихся глазах. Этот человек явно был фанатиком веры. Такой же огонь Сирил не раз видел в глазах старшего Врассуна, когда дело касалось религии и исполнения церковных обрядов. Сирил протянул ему документ.

Иезуит засучил рукава скроенной на китайский манер сутаны. Сирил совсем забыл о главной причине сражений между иезуитами и другими католическими орденами в Срединном царстве. Она состояла в готовности иезуитов перенимать стиль одежды и привычки местного населения — то, против чего категорически выступали другие монашеские ордена Римско-католической церкви, особенно нищенствующие, и что протестанты объявили ересью.

Иезуит закончил читать документ и повернулся к мандарину.

— Тут все как было оговорено. Когда ваши новые налоги выбьют братьев Хордунов из бизнеса, вы получите пятьдесят процентов всего их имущества и запасов опия.

Мандарин кивнул, затем взял бумагу и одним движением порвал ее надвое, после чего бросил обрывки на пол.

— Шестьдесят процентов, — сказал он на китайском.

Сирил сдержал улыбку. Ему было позволено подняться до семидесяти пяти процентов. Поворчав и посокрушавшись для приличия, он сделал встречное предложение. Они сошлись на пятидесяти восьми процентах, в результате чего все остались довольны. Возможно, теперешняя сделка позволит умиротворить господина Врассуна, хотя Сирилу это казалось сомнительным. Он взглянул на календарь. До прибытия Элиазара Врассуна в Калькутту оставалось совсем немного времени, а вскоре после этого состоится его триумфальный въезд в Шанхай.

Мандарин шагнул вперед и вытянул руку с длинными пальцами. На его мизинце поблескивал перстень-печатка. Китаец окунул перстень в чернила и приложил к свитку. Затем он отвернулся и стал размышлять о том, как вознаградить себя за этот отвратительный бизнес с фань куэй. Пожалуй, сеанс «облаков и дождя» с Цзян поможет избавиться от мерзкого послевкусия.

Мандарин еще не успел вкусить наслаждения в борделе Цзян, а Сирил уже заканчивал донесение, адресованное Врассуну-патриарху:

«Ваш первый план находится в стадии реализации, осуществление второго начнется в кратчайшие сроки. Хордунов, вероятно, скоро не станет, и новые тарифы заставят торговцев отчаянно требовать экстерриториальности. Как вы и предсказывали, до экстерриториальности уже можно дотянуться рукой».

Он вызвал наиболее доверенного помощника и вручил ему рукописное послание.

— Не спускай глаз с этого письма и доставь его лично мистеру Врассуну в Калькутте. Оно должно оказаться у него в руках не позже конца месяца. Если я узнаю, что оно не дошло до адресата вовремя, лично прослежу за тем, чтобы ни ты, ни твоя семья не получили больше ни пенни от нашей славной компании. Тебе все понятно?

Молодой еврей утвердительно кивнул, взял письмо и бегом направился к пристани. Отлив уже начался.

Сирил вызвал в кабинет двух крепких парней и приступил к осуществлению второй фазы разработанного Врассуном двуединого плана, направленного против мальчишек Хордунов.

— Ну, мальчики, у кого из вас имеется склонность к насилию? — спросил он.

Молодые люди переглянулись, а затем тот, что был повыше, шагнул вперед.

— Тебе нужен я, папаша.

«А-а, наш единоверец с темных улиц Восточного Лондона, — подумал Сирил, а потом добавил для самого себя как напоминание: — Вне зависимости от того, насколько нам будет сопутствовать успех, ты со своими мускулами всегда сможешь пригодиться. Ты был с нами в начале, ты будешь с нами в конце. — Затем торопливо поправил сам себя: — Если для нас вообще существует такая вещь, как конец».

Он протянул парню бумагу, напоминавшую по виду официальный документ, и спросил:

— Ты знаешь, где багдадские мальчики ведут свой бизнес?

Верзила кивнул.

— Хорошо. Отнеси им документ и не уходи до тех пор, пока не увидишь, как они его восприняли.

Братья Хордун восприняли документ не лучшим образом.

— Врассуны выкупили наши обязательства у банка «Барклай» и теперь требуют возвращения долга, — сообщил Ричард Макси, пока здоровяк стоял в ожидании ответа.

— Имеется в виду долг за утонувшие пароходы?

— Он самый.

— Но у нас была рассрочка по выплате на несколько лет.

— Говорю же тебе, теперь его выкупили Врассуны.

— А они могут это сделать?

Руки Ричарда взлетели, как два голубя, выпущенные из клетки, а из груди вырвался смех. Документ выскользнул из его пальцев и спланировал на пол.