Шанхай. Книга 1. Предсказание императора - Дэвид Ротенберг

— Скорее всего, уличной крысе вроде вас нечего делать в конторе Британской восточно-индийской компании, — проговорил управляющий со злой улыбкой на тонких губах.

— Возможно, ты прав, старик, — закивал Ричард. — С такими, как ты и твой хозяин, действительно нельзя иметь никаких дел. Не мог бы ты передать ему от меня кое-что?

— Может, вы лучше оставите мистеру Врассуну послание? Если, конечно, умеете писать.

— Ага, оскорбление… Очень хорошо! Писать не имеет смысла. Послание короткое, и его может запомнить даже такой старый, выживший из ума дурак, как ты. Ты готов? Отлично. Так вот, передай мистеру Врассуну от Ричарда Хордуна, чтобы он оттрахал себя кочергой в задницу.

Физиономия управляющего вытянулась.

— Может, ты плохо понимаешь мой английский? Тогда иначе.

И Ричард последовательно повторил свое очаровательное послание на фарси, хинди, пенджаби, китайском и, наконец, на идише. Когда Ричард закончил, он уже лежал лицом вниз на пыльной улице. За секунду до этого сикхские охранники схватили его, подняли в воздух и швырнули футов на пятнадцать.

Отплевываясь, Ричард думал о том, что ему уже приходилось глотать пыль и наверняка придется еще не один раз, пока не закончился его срок на этой земле.

— Ну, и насколько успешно твой интеллект справился с задачей заставить Врассунов изменить их точку зрения на наш долг и новые пошлины, братец?

— Убери эту долбаную улыбку со своей рожи, Макси, и приведи мальчиков.

Подобный ответ и впрямь стер улыбку с лица Макси.

— Зачем ты хочешь видеть мальчиков?

— Просто приведи их, Макси. Я уезжаю.

— Что?

— Сегодня же вечером. Я отправлюсь вверх по реке. Нам нужны рабочие и новые рынки. Мы должны распространять свою деятельность в других направлениях. Нам необходимо выбраться из мышеловки, в которую нас загнали гребаные Врассуны.

— Ты хочешь попрощаться с мальчиками?

— Да, Макси. Приведи их. До захода солнца я должен переделать еще кучу дел.

Сайлас и Майло стояли в сарае рядышком и слышали, как отец снаружи отдает какие-то приказания. Приближающийся стук лошадиных копыт заставил Сайласа отступить назад. Он не любил лошадей.

В дверь просунулась голова Паттерсона:

— Он скоро придет, так что утрите слезы, мои маленькие язычники.

— Не хватает людей, братец, — услышали мальчики голос дяди Макси. — Не хватает даже для того, чтобы нести то, что тебе понадобится.

— Я не собираюсь брать много. Только образцы того, что мы можем поставлять. Не для торговли, а на разведку.

— Ричард… Ты владеешь здешним языком, но рядом с тобой не будет кулака, а это универсальный язык, понятный каждому.

— Я не могу взять тебя с собой. Ты нужен здесь. Дави на Чэня, чтобы он нашел для нас рабочих. Дави покрепче. Когда я вернусь, то хочу увидеть множество желтых лиц, суетящихся вокруг наших складов. Кроме того, ты должен присмотреть за мальчиками.

Услышав это, Майло улыбнулся и повернулся к Сайласу.

— Дядя Макси будет «присматривать за мальчиками», — прошептал он.

Сайлас тоже улыбнулся. Ему нравился дядя Макси, но в нем было что-то, чего мальчик не мог понять.

Дверь открылась нараспашку. На пороге появился Ричард. Он опустился на одно колено и развел руки в стороны. Майло бросился в его объятия. Сайлас бросаться не стал, но тоже подошел к отцу.

— Ну, слабо догадаться, куда я собираюсь?

— Ты едешь искать новые рынки, — уверенно ответил Майло. Ричард взъерошил ему волосы. — И сделать Торговый дом Хордунов самым великим во всей Азии.

Ричард засмеялся и повернулся к Сайласу.

Мальчику хотелось кинуться прочь от отца, но он сдержался. От кожи отца постоянно исходил кислый запах опия, заставлявший Сайласа испытывать рвотные позывы. Тем не менее мальчик положил ладони на отцовское лицо и со странной бесстрастностью, словно он заранее отрепетировал то, что собирался сказать, произнес:

— Будь осторожен, папа.

Ричард ощутил, что голос сына звучит словно издалека, но предпочел не обратить на это внимания.

— Нельзя чрезмерно осторожничать, если хочешь жить своей жизнью, — сказал он. — Время от времени приходится рисковать. Чтобы быть бизнесменом, нужно дружить с риском, Сайлас.

— Я не хочу быть бизнесменом, папа.

— Но ты хочешь жить своей жизнью? Или предпочитаешь умереть задолго до того, как перестанешь дышать и тебя опустят в могилу?

Сайлас задумался. Ему было страшно умирать, но он каким-то образом понял, что имеет в виду отец.

— Я хочу жить своей жизнью, сэр.

Слова прозвучали жестко и формально, потому что Сайлас, несмотря на свой нежный возраст, уже откуда-то знал, что не способен «жить своей жизнью», как другие люди. Он отступил на шаг от отца.

— Правильно, парень. Я тоже. Именно поэтому я отправляюсь вверх по реке.

— Привези нам что-нибудь необычное, папа, — попросил Майло.

— Я привезу вам совершенно новое наследство.

— Мне не нужно наследство. Я только хочу, чтобы ты вернулся, — проговорил Сайлас.

Хотя его слова должны были выражать беспокойство, тон его был практичным и холодным. Ричард посмотрел на своего серьезного сына долгим взглядом.

— Я вернусь, Сайлас.

— Или я притащу его обратно, — добавил Макси, входя в сарай. — Пора отправляться в путь, братец. Темнота должна скрыть твой уход. Мы ведь не хотим, чтобы кто-нибудь отправился вслед за тобой?

Ричард повернулся и пошел к двери. Его лошадь уже привели, и она терпеливо дожидалась хозяина. Он ловко прыгнул в седло, в последний раз посмотрел на дверь сарая. Майло держал Сайласа за руку и убеждал его в том, что «папа скоро вернется». Сайлас кивал, но делал это словно по приказу.

Ричард и три добровольца из отряда Макси добрались до излучины реки, а оттуда повернули на запад. Огибая американский сеттльмент, они привстали в седлах и посмотрели туда, где начинался великий город Шанхай. Ричард плотнее закутался в плащ. Они выехали через западные ворота и миновали последнего китайского часового, которого Ричард подкупил всего час назад.

С наступлением ночи после того, как Макси удостоверился, что дети крепко спят, а их малайская ама свернулась на циновке перед дверью спальни, он направился в сторону доков. Как обычно, его сопровождали двое добровольцев, поскольку с наступлением темноты Шанхай даже для Макси становился опасным местом.

Он миновал постоянно разрастающееся заведение Цзян и свернул направо, к сердцу Старого города. Вокруг витали запахи готовящейся пищи. Здесь за Макси следило множество — подчас злых — глаз. На тротуаре уличный лекарь накладывал повязку на большую шишку на груди молодого человека. Пациент повернулся к Макси и оскалился. У него не хватало двух передних зубов. Макси это не удивило.