Мой балет - Ильзе Лиепа

Среди его учениц в эвакуации была молодая балерина Ирина Тихомирнова. Вскоре она стала не только его ученицей, но и второй женой (первой его женой была «звезда» немого кино Анель Судакевич). В 1933 году у них родился сын Борис Мессерер, который тоже продолжит артистическую династию Мессереров. Он станет замечательным художником, который оформит множество спектаклей на сцене Кировского театра и на сцене Большого театра. Именно ему принадлежит оформление балета «Кармен-сюита», который прошел по многим мировым балетным сценам.

В своей книге «Танец. Мысль. Время» Асаф Мессерер написал о незабываемых встречах со многими удивительными деятелями искусства того времени. Была работа со Всеволодом Мейерхольдом. В 1925 году он пригласил юного Мессерера принять участие в постановке его спектакля «Учитель Бубус». Долгие годы их связывала творческая дружба. А в «Даме с камелиями» Асаф Мессерер даже сам танцевал.

Писал он и о незабываемых встречах с Владимиром Маяковским на отдыхе в Хосте. О впечатлении, которое производил этот гигант, появляясь на пляже, о впечатлении от поэтических вечеров в Хосте.

Мессерер был постановщиком и больших спектаклей. В Большом театре он поставил свою редакцию балета «Спящая красавица» и версию четвертого акта «Лебединого озера», и его вариант продержался в Большом театре более сорока лет. Как удивительно, что сейчас эта кропотливая работа Асафа Мессерера опять востребована. Михаил Мессерер, племянник Асафа Михайловича, возобновил эту московскую версию на сцене Михайловского театра в Санкт-Петербурге. В те годы, когда на сцене Большого театра танцевал Асаф Мессерер, спектакли обычно из Ленинграда переносились на сцену Большого театра. Так были перенесены балет Василия Вайнонена «Пламя Парижа», «Ромео и Джульетта» Леонида Лавровского и «Бахчисарайский фонтан» Ростислава Захарова. А сегодня московские версии спектаклей переезжают в Санкт-Петербург.

Протанцевав на сцене Большого театра 33 года, будучи в прекрасной балетной форме и закончив свою балетную карьеру выступлением в партии Базиля в балете «Дон Кихот», Асаф Михайлович Мессерер перешел на должность преподавателя, педагога. Стал репетировать, давать балетный класс. С этого времени и до последнего дня его жизни складывался знаменитый «звездный класс» Асафа Мессерера, методически проработанный, уникально готовящий тело артиста к тому, чтобы быть разогретым, чтобы сохранить здоровье в нашей сложной и непредсказуемой профессии. Многие говорили и говорят до сих пор, что класс Асафа Мессерера лечил ноги. И мне посчастливилось понять на себе, что такое «звездный класс» Асафа Мессерера – отец приводил меня, девочку, посмотреть эти удивительные классы. Я сидела на скамейке и была свидетельницей того, как в большом пространстве балетного зала собирались сорок, а может и больше, балетных танцовщиков; видела, как на среднем станке на расстоянии примерно пятидесяти сантиметров друг от друга стояли Плисецкая, Васильев, Лиепа, Лавровский, Максимова, Владимиров, Семеняка, Годунов и многие другие выдающиеся танцовщики. В этом классе была непередаваемая атмосфера: премьеры иногда специально готовили шутки, чтобы рассказать их во время класса и успеть сделать это в тот момент, когда движение меняется с правой ноги на левую, то есть за несколько секунд надо было успеть рассказать какую-то шутку. Потом ее передавали по цепочке, и весь класс эмоционально разряжался. А после говорили, что сегодня Плисецкая пошутила в классе так, а Васильев пошутил так, а Лиепа – вот так…

Именно на основе этого «звездного класса» Асафа Мессерера родился уникальный спектакль. Он назывался «Класс-концерт». Как сам Асаф Михайлович сказал: «Мне захотелось, чтобы зритель увидел эту интересную творческую работу, которая всегда остается за гранью внимания публики». В этом спектакле на сцене вместе появлялись те самые уникальные артисты одного поколения, где, например, выходил Владимир Васильев и делал в коде немыслимые прыжковые комбинации. Спектакль был поставлен во многих театрах мира, имел неизменный успех на гастролях Большого театра. Мой отец, Марис Лиепа, тоже принимал участие в этом спектакле и много его танцевал. А несколько лет назад на сцене Большого театра опять появился этот спектакль, возобновленный уже Михаилом Мессерером, и с новыми «звездами» Большого театра.

В 1960-х годах Асаф Мессерер впервые выехал за границу как педагог. Его пригласили в Бельгию, чтобы создать балетную школу. Там его класс увидел Морис Бежар и пригласил преподавать в своей труппе. Потом пригласил поехать вместе с труппой в зарубежные гастроли. В те времена, когда оказаться по ту сторону «железного занавеса» было не так просто, Асафу Мессереру это стало доступно. С этого момента началась его мировая слава как педагога. Он был желанным гостем в любой балетной труппе, очень много ездил и преподавал вместе с супругой Ириной Тихомирновой.

Действительно, его класс вошел в легенду. Счастье, что осталась книга, написанная им, которую можно посмотреть, поучиться тому, как строил свой уникальный балетный экзерсис Асаф Михайлович Мессерер. Его танец и поиски имеют для мужского танца и для московской исполнительской манеры огромное значение. Это прежде всего невероятная виртуозность, искрометный темперамент, осмысленное существование на сцене и самое важное – радостная природа его творчества. Чем бы он ни занимался – был ли педагогом, танцовщиком или хореографом – радость творчества не изменяла ему никогда.

Эту изумительную женщину и балерину мне довелось знать. Она прошла огромный путь в искусстве – путь балерины и уникального педагога. Она оставила воспоминания, которые так и называются – «Воспоминания моей жизни». Все это – о Суламифи Михайловне Мессерер.

Она была младше Асафа на пять лет, близкие звали ее Митой. Сестра Рахиль поддержала желание Суламифи заниматься балетом. Она привела ее на Пушечную улицу на приемные экзамены в хореографическое училище. Почему-то Рахили показалось, что сестра должна прийти на приемные экзамены именно в пачке. В те двадцатые холодные-голодные годы она где-то раздобыла марлю, всю ночь ее крахмалила, шила пачку и утром, обрядив сестру и завязав красный бант в ее волосах, привела на экзамен.

Суламифь Михайловна вспоминала: «Было очень холодно. Комиссия, состоявшая из премьеров тогдашнего балета, попросила: «Девочка, сними пальто, покажи ножки». Девочка показала ножки, ножки понравились, и она была принята в училище сразу в третий класс. Потом у нее обнаружатся не только хорошенькие ножки, но и прекрасный прыжок, изумительное вращение и яркий, самобытный темперамент.

Она с блеском окончила хореографическое училище в 1926 году. В Большом театре в тот год не было вакансий, поэтому ее и еще несколько учениц взяли в театр на разовые выступления. Характер юной Миты проявился очень рано, и она не сложила руки. Молодая балерина стала безудержно выступать в концертных программах. И возможности были: она попросила Асафа поставить ей концертный номер, и он поставил «Чардаш». В красных сапожках на каблуках, в короткой юбчонке, с венком на голове она имела огромный успех, где бы ни выступала.

В те времена популярностью пользовались выступления артистов перед киносеансом. Суламифь ничем не гнушалась, доходило до того, что за один вечер она успевала давать до восьми концертов. Кстати, тогда за концерты платили натуральными товарами, можно было получить, например, бутылку масла. Как-то они с Асафом после концерта получили в качестве вознаграждения кило гвоздей и галоши. Хочешь – пользуйся, или продай на рынке, или обменяй на съестное.