Змей Двуликий - Евгений Нетт

Рывком покинув опустевший и потерявший всякую теплоту внутренний мир, Элин смуро оценил окружение, которому порядком досталось от выплеснувшихся вовне эмоций пополам с анимой. Не то, чтобы его интересовало состояние опушки небом забытого леса, но созерцать последствия собственной несдержанности парню определённо не нравилось. Потому-то он и не стал тянуть, вновь прибегнув к управлению пространством и проверив сначала Агартху, а после и Лайонесс с Элизиумом. Все города были разрушены, и людей перерождённый так и не встретил. А это значило, что путь его лежал прочь из этой реальности навстречу новой, от которой ему нужно было только одно: встреча с Алексией и нетронутые симбионты, чьи души должны будут стать жертвами для претворения плана перерождённого в жизнь.

И вновь пустота раскрылась перед Элином Нойр, с радостью пуская его в свои объятья. От прошлого раза это отличалось разве что тем, что путешественник не растерялся, и не стал тратить время на поиски себя, сразу же приступив к формированию якоря и непосредственно поискам…

Когда каждый шаг — это история длиной в субъективные года, начинаешь совсем иначе воспринимать себя и окружающий мир. Что истинно, а что — иллюзия? И это ли сподвигло “подлинного” Марагоса на становление тем, кем он в конечном счёте стал — мнимым Богом?

Элин желал добыть ответы на эти вопросы, но вместо этого лишь всё глубже увязал в рефлексии, постепенно придя к тому, что некоторые фундаментальные идеи мироздания, о которых поведал зов, уже не вызывали резкого отторжения. “Подлинники” действительно рушили картину мира, и дело тут даже не в бесконечно образующихся под их влиянием реальностях, а в самом существовании кого-то, способного вот так просто бродить по пустоте десятилетиями и веками при том, что для всех кроме них не проходит и секунды.

Перерождённый весьма отчётливо ощущал как свой внутренний поток времени, так и внешний, течение которого задавало само мироздание. Потому и неправильность не укрывалась от его взгляда, заставляя всё глубже и глубже погружаться в проблему и поиски более надёжного способа с ней покончить. Но таковой не находился, а спустя время Элин вдруг осознал, что его стопы коснулись гладкого камня брусчатки. По ушам тут же ударил гам, генерируемый людьми на весьма оживлённом рынке, а ноздри втянули аромат, свойственный таким вот местам, не очень чистым, но всё-таки далёким от понятия свинарника. И лишь по прошествии нескольких секунд Элин позволил себе открыть глаза и одновременно принять информацию от своего восприятия. Он и улыбнулся бы, да только за целый век в пустоте он, видимо, окончательно разучился это делать, и вместо обычной улыбки вышел уродливый оскал. Благо, маска надёжно скрывала лицо Элина от чужих взглядов, так что беспокоиться об этом не стоило. А вот о том, что странная, мрачная фигура с давящей аурой, облачённая в странную мантию, доработанную анимусом под свой вкус, привлечёт нежелательное внимание подумать стоило заранее.

Чего Элин, естественно, не сделал.

— Господин, попрошу вас предъявить бумагу с разрешением на пребывание в городе или, по крайней мере, снять маску. — Анимус клана Игнис с парой воинов-патрульных по обе стороны от себя застыл рядом с перерождённым, тщетно пытаясь определить уровень его сил. Все опосредованные способы не работали, а для прямых этот мальчишка лет двадцати пяти был слишком слаб и неопытен. Чего уж там говорить, если сам Элин после перерождения считал такой уровень восприятия чем-то фантастическим? — Господин?

— Вы проверяли меня полчаса назад. — Небольшое, — по меркам перерождённого, — ментальное воздействие заставило патрульных сначала замереть на секунду, а после закивать подобно сломавшимся болванчикам. Но несмотря на странный внешний эффект, реального вреда им перерождённый не нанёс. Зато отвадил от себя, следом скрывшись за надёжнейшими маскировочными техниками. Его дальнейший путь лежал прямиком в район родного клана, где должна была сейчас находиться Алексия.

Ну а если её не будет там, для Элина не была проблемой проверка уже её дома.

Пара шагов сквозь пространство — и вот уже Элин Нойр ступает по знакомым улицам, взглядываясь в лица встречающихся людей и подновляя те в памяти. Забавно, но надёжнейшая память оказалась не столь надёжной: всё то, что не несло в себе практической пользы за путешествие длиною в век заметно померкло. Собственно, прямо сейчас Элин даже не был уверен в том, что он способен вспомнить черты собственного лица…

Тем временем среди плюс-минус знакомых зданий встретилось особенное. Отчий дом, в котором перерождённый без труда нащупал присутствие Лекси. Лекси-”подлинника”, что читалось по признакам, видимым лишь тому, кто утратил статус смертного. На несколько секунд Элин замер перед дверьми, решая, как стоит поступить с родителями и самим собой. В общем и целом судьба этого мира была не так уж и важна, ведь он вместе с абсолютным большинством всего, порождённого “подлинниками” канет в лету…

Но почему-то перерождённому всё равно не хотелось оставлять лишние следы.

Придя к такому выводу, Элин решительно усыпил всех, кроме Алексии, и лишь после этого переступил порог, направившись на второй этаж. Параллельно с тем он вновь занялся теоретическим прогоном своего плана, желая ещё раз убедиться в том, что шансы не столь малы, как могло показаться…

— Элин? Это ты?!

— Я. — Сняв маску, перерождённый с немалым удивлением воззрился на то, что перед его приходом девушка, склонившись над местным бессознательным наследником клана Нойр, целительскими техниками залечивала тому свежую рану на лбу. Элин быстро сопоставил следствие с причиной, про себя чертыхнувшись и потянувшись восприятием к родителям. Благо, те были в порядке, и им, в отличии от местного Элина, резкая отключка не повредила. Отец уснул за рабочим столом, а мама вполне естественно задремала в любимом кресле, выронив из рук нитку с иголкой.

И лишь покончив с беспокойством перерождённый обратил внимание на то, как именно Алексия исцеляла. Искусно, мастерски, точно дозируя аниму и придавая той необходимый настрой. Сам Элин так не смог бы просто потому, что он был воином, убийцей и могущественным, некогда балансировавшим на грани тёмным. Его анима настолько пропиталась этим, что сама по себе стала чрезвычайно агрессивной и едкой. Отпусти он контроль, и эта энергия приступила бы к тому, что было естественно для неё — к разрушению.

— Здравствуй, Алексия.

— Я думала, что ты погиб… — На глаза девушки навернулись слёзы, лицо задрожало, но свою работу она не бросила, продолжая исцелять. Элин же прикрыл веки, дабы скрыть вспыхнувшую там злость на самого себя. Да, Лекси уже после первого перерождения столкнулась со многим, но как же закалило её характер следующее, раз она столь естественным образом держала себя в руках? — Но как? Тебя теперь двое?..

— Это слишком долгий рассказ, да и смысла в нём не так много. Местный Элин Нойр останется здесь, как останешься и ты. Без меня. — Алексия хотела было что-то возразить, и даже открыла рот, но перерождённый одним лишь тяжёлым взглядом отбил у неё это желание. — Всё оказалось куда сложнее, чем ожидалось. Мы — не избранные, Лекси. Мы — нарушители. И мироздание сотрёт нас, как только разберётся с тем хаосом, который породил Марагос, а подхватили другие “подлинники”.