Виндзорский узел - Си Джей Беннет

Быть может, они решили уединиться, чтобы поговорить о Рахманинове?

Детективы допросили Машу, и она сразу же сдала Мередит Гостелоу. Архитектор уехала в командировку в Санкт-Петербург, пообщаться с ней лично не удалось, но по телефону она не стала отрицать показания Маши, что объектом ухаживаний Максима Бродского была именно она, Мередит. Получается, он занимался сексом со зрелой дамой, а не с молодой. Кто бы мог подумать?

Значит, он отлучился из своей комнаты на пару часов, и как именно их провел, можно только догадываться. Стронг упрекнул себя за то, что не подумал об этом раньше. Разумеется, это не объясняло случившегося. Те же сотрудники службы безопасности не сомневались, что мужчина в костюме (как выяснилось, Максим Бродский) в коридоре мансарды был один. Мередит Гостелоу не провожала его в этот последний путь. Следовательно, можно было поставить крест на предположении Хамфриса, что, коль скоро она работает над проектом в Санкт-Петербурге, значит, шпионит на Путина, как престарелая Мата Хари, и после цыпленка и птифуров соблазнила и убила Бродского по его приказу. Жаль, что от этой версии пришлось отказаться. Стронгу она даже нравилась.

Вадим и сам мог расправиться с Бродским — после того как уложил Перовского в постель. Но опять же — зачем? Только потому, что Бродский выдал себя за него? Убивать за такое — перебор.

Больше всего из-за случившегося нервничала Мередит Гостелоу. Из номера гостиницы в Санкт-Петербурге она умоляла их никому ничего не говорить: она всемирно известный архитектор, и это может навредить ее репутации. (Стронг никогда о ней не слышал. Впрочем, это не показатель: он не специалист по архитектуре.)

К счастью для Мередит Гостелоу, можно было не опасаться, что информация о случившемся просочится в СМИ: начальство так этого боялось, что расследование держали в строжайшем секрете — пожалуй, Стронгу впервые случилось вести настолько тайное расследование и вряд ли случится впредь. В его маленькой команде были настолько надежные сотрудники и сотрудницы, насколько можно пожелать. Никто ни разу не забыл на столе ни единого документа. Не отправил неосторожного сообщения в групповой чат. Сотрудникам лондонской полиции, которые помогали им в расследовании и опросах свидетелей, сообщали лишь самые необходимые сведения. Любопытным друзьям, даже если они служили в полиции, отвечали общими фразами. И все равно Стронгу регулярно названивали высшие правительственные чины и прихвостни Хамфриса со страшными (и совершенно излишними) угрозами — мол, проболтаетесь, и вам не поздоровится.

Лишь Сингх доверял им и не мешал работать так, как их учили. Стронгу нравился начальник лондонской полиции. Ему регулярно капают на мозги, а он ни разу не излил злость на подчиненных.

Между прочим, Вадима Боровика избили в переулке неподалеку от Динстрит в Сохо — якобы из-за того, что он гей. Стронг ни минуты не сомневался, что тут замешаны Перовский и его жена. Детектив взглянул на доску. Быть может, попросить комиссара, чтобы тот рассказал об этом королеве — а заодно и о ночных похождениях Бродского? Впрочем, ей наверняка не до того. А чтобы копаться в грязном белье, есть такие, как Стронг.

Пискнул ноутбук: пришло электронное письмо. Стронг открыл его и громко выругался. О таком королева точно захочет узнать. Хорошо еще, что сообщить эту новость предстоит не ему.

Последняя спокойная неделя перед возвращением в Лондон. Хотя вряд ли жизнь в Виндзоре можно назвать спокойной, тем более что до конного шоу оставалось две недели, а участвовать в нем будет больше тысячи лошадей, и всех нужно где-то разместить. Филип был в своей стихии.

— Я в Хоум-парк — проверить, как там препятствия для соревнований экипажей.

Он стоял у двери, в куртке, в руках ключи от машины. Королева посмотрела на часы. Менее чем через полтора часа у нее встреча с ответственным за содержание и ремонт часовни Святого Георгия: он подготовил предложения, как усовершенствовать вечернюю подсветку храма. Кто бы мог подумать, что иллюминация старинного здания окажется настолько серьезным вопросом, но дебаты меж горожанами по поводу того, какой должен быть свет, белый или голубой, развернулись нешуточные, куда там брекзиту. И перед разговором ей не помешает проветрить голову.

— Я с тобой.

От замка, который сейчас величественно высился позади, над деревьями, до спортивных арен было пять минут езды. Филип числился смотрителем Большого парка, крайне ответственно относился к своим обязанностям и любил следить за подготовкой всех важных мероприятий — и не было ничего важнее конного шоу, в котором на этот раз примет участие рекордное число лошадей, несколько тысяч посетителей и съемочная группа с телеканала Ай-ти-ви.

Пока что на будущих аренах царил кавардак: повсюду грузовые платформы, металлические стойки и бесконечные ряды переносных барьеров. Взволнованный бригадир в каске и строительных ботинках с металлическими носами показал, где разместят фургоны с лошадьми, где лошадей будут кормить и поить, где поставят торговые палатки.

Чуть дальше подновляли трибуны.

— Королева сюда приезжает с сорок третьего года, — рассказывал Филип бригадиру. — С самого первого шоу. Тогда в нем еще и собаки участвовали. Правда, потом лабрадор стащил у короля сэндвич с курицей, и с тех пор собаки больше в шоу не участвовали. — И Филип разразился лающим смехом, так что бригадир отшатнулся.

— Не лабрадор, а помесь овчарки с борзой, — поправила королева. — Тогда собрали триста с лишним тысяч фунтов. Хватило на семьдесят восемь “Тайфунов”.

— Вы о воздушных потоках, мэм? — бригадир озадаченно нахмурился.

— О воздушных судах. Это истребители, которые помогли нам выиграть войну.

— Мой дед участвовал в Дюнкеркской операции, — доверительно признался бригадир, раз уж речь зашла о войне.

— Надо же, как интересно. Он вернулся с войны?

— Да, мэм. Потом играл за “Шеффилд уэнсдей”[36]. Его не стало пять лет назад. Всегда был здоров как бык, лишь перед смертью сдал.

— Какой молодец. — Вряд ли он был намного старше меня, подумала королева. Наше поколение умеет цепляться за жизнь.

Вернувшись в замок, она порадовалась, что выбралась подышать. Теперь же ей предстояло вникнуть в массу самых разных дел. Снова съедется вся семья, вдобавок прибудет король Бахрейна со свитой. Нужно решить вопрос с постельным бельем для комнаты 225, лучших апартаментов для особых гостей. Экономка заметила, что выбранное белье поизносилось. Разумеется, стелить его теперь нельзя, но, быть может, заказать новое, тоже с вышивкой по моде 1900-х годов? Тогда чем его заменить, пока белье не будет готово? И не расстроится ли чета Линли, если им отведут другие покои, поскольку в тех, в которых они обычно останавливаются, разместят еще кого-то? А потом пришла пора наведаться к ответственному за содержание и ремонт часовни Святого Георгия (он жил там же, неподалеку) и принять судьбоносное решение о цвете иллюминации.