Дело одноглазой свидетельницы - Эрл Стенли Гарднер

– Нет.

– Это вы послали мне деньги?

– Нет.

– Вы отдаете себе отчет, что вас обвиняют в убийстве?

– Да.

– Вы понимаете, что у вас почти нет доказательств,свидетельствующих в вашу пользу?

– Похоже, что так. Поначалу я думала, что они у меня есть,но теперь понимаю, что ошибалась. – Потом она продолжила: – Мистер Мейсон, янахожусь в ужасном положении. Я не имею ни малейшего отношения к убийству моегомужа. Я отдаю себе отчет, в каком положении нахожусь, но прежде всего менябеспокоит, как все это отразится на судьбе Стива, моего сына.

Мейсон сочувственно кивнул.

– Я пожертвовала всем ради него. Я… я не могу вам сказать,чем я пожертвовала ради его благополучия. Я… я просто в отчаянии от одноймысли, что теперь с ним будет.

– Ответьте мне лишь на один вопрос, – сказал Мейсон, – выхотите, чтобы я представлял ваши интересы?

– Мистер Мейсон, у меня нет собственных денег. Мой дядяумер, оставив мне деньги, которые муж вложил в свое дело. Я думаю, онподделывал счета. Но если от имущества что-то осталось, я хочу, чтобы этисредства пошли на образование моего сына. У меня есть страховка, но я не смогуполучить ее, пока я… пока меня… словом, пока меня не оправдают.

– У вас есть какая-то наличность?

– Очень немного. У меня было пятьсот долларов, но их забралипри аресте.

– У вас было пятьсот долларов при аресте?

– Да… это мои сбережения.

– Так вы хотите, чтобы я вас защищал?

– Я же сказала вам, что у меня нет денег, чтобы заплатитьадвокату.

– Еще раз спрашиваю, вы хотите, чтобы я защищал вас?

– Да.

– Вот и отлично, – сказал Мейсон. – Вы солгали мне, и неодин раз. Это вы звонили мне; это вы оставили клочок бумаги в телефонной будке;это вы послали мне деньги; и это вашим почерком был надписан конверт.

– Нет, нет, – беспомощно запротестовала она.

– Но даже если вы отказываетесь говорить мне правду, я будузащищать вас. А теперь послушайте, чего я хочу от вас. Я хочу, чтобы высохраняли спокойствие и никому ничего не говорили. Никаких показаний. Хотя,думаю, к вам не станут больше приставать и оставят в покое, поскольку они ужедостаточно из вас выжали. Вы подписали показания?

– Да.

– В присутствии нотариуса?

– Да.

– Ваши показания были стенографированы?

– Да. Я рассказала все.

– Вот и не говорите больше ничего. А теперь скажите, вамизвестно что-нибудь, что могло бы помочь мне в вашем деле?

– Вряд ли.

– Ваш муж был маклером по торговле недвижимостью?

– Да.

– Он занимался чем-то еще?

– Нет, только этим.

– Его дела шли успешно?

– В общем-то да. Но в последнее время у него что-то неладилось.

– Понятно. А теперь, миссис Фарго, я буду говорить с ваминачистоту, поскольку с этого момента я ваш адвокат. Я расскажу вам, как всеслучилось.

– Я вас слушаю.

– Я считаю, – начал Мейсон, – что это вы позвонили мне вночной клуб «Золотой гусь» и что это вы дали мне поручение…

Она прервала его, медленно покачав головой.

– Пожалуйста, позвольте мне закончить. Я считаю, что выпослали мне все свои деньги, которые сберегали на черный день, и что этотчерный день наступил. Я считаю, что ваш муж каким-то образом узнал, чтослучилось, и на следующее утро вместо того, чтобы занять свое место в автобуседо Сакраменто, вам пришлось защищаться от его нападок и обвинений. Я считаю,что вы, испугавшись мужа, заперлись в своей спальне, но он в конце концовзаставил вас открыть двери и попытался задушить вас. А вы, по всей видимости,схватили нож и, защищаясь, убили его. Потом вы испугались, что газетная шумихабросит тень на вас и вашего сына, и попытались обеспечить себе фальшивое алиби.Вы намеревались сначала сесть в автобус, который отходил от станции в восемьсорок пять утра; вы знали, что ваша мать ждет вас с этим автобусом, и вырешили, что если каким-то образом вам удастся попасть на него, то у вас будеталиби.

Как видите, я думаю, что вы убили своего мужа, но вы несобирались этого делать преднамеренно. Вы действовали лишь в целях самозащиты.Но вы сами поставили себя в трудное положение, выдумав эту историю, в которуюникто не верит. Вот как я себе все это представляю.

Женщина продолжала качать головой.

– Это так?

Она избегала смотреть ему в глаза.

– Мистер Мейсон, я… я бы хотела… О, если бы я только могларассказать вам…

– Чего вы боитесь? – спросил Мейсон. – Все, что вы сообщитесвоему адвокату, останется в тайне. Скажите, разве все было не так, миссисФарго?

– Я… н-нет!

– Нет? Тогда расскажите, как все случилось.

– Я сказала вам правду. Я уехала на…

– Значит, вы не убивали вашего мужа в целях самозащиты?

– Нет.

– Почему вы не хотите признаться, что звонили мне в «Золотойгусь»?

– Я не звонила вам!

– Вы лишь усложняете мне задачу.

– Я рассказала вам все, что могла.

– Ну ладно, – сказал Мейсон. – Как бы там ни было, я будузащищать вас. А теперь мне бы хотелось, чтобы вы поняли одну вещь.

– Какую?

– Если я берусь защищать вас, то я добьюсь вашегооправдания.

– Ну конечно.

– Но никакие присяжные в мире не поверят той истории,которую вы сочинили.

– Мне очень жаль. Но я ничего не могу поделать.

– Поэтому, – продолжил Мейсон, – я намерен изложить передприсяжными версию, которая покажется им убедительной.

– Но я ничем не могу помочь вам, мистер Мейсон. Я не могу…

– Разумеется, – кивнул Мейсон. – Вы сами подписали себеприговор. Вы связали себя, изложив свою версию и подписав показания. Вы сделаливсе, чтобы обеспечить себе пожизненное заключение, если только вас не отправятв газовую камеру. Но мои руки свободны.

– Что вы собираетесь делать?

– То, что, как я считаю, послужит вашим интересам.

– Но, мистер Мейсон, вы не можете… учитывая то, что я вамсказала, вы не можете строить защиту на лжи.