Наперекор всему - Виктория Шарп

Так продолжалось около месяца. До одного утра, когда Том вдруг понял, что все его усилия тщетны. В этот день, проснувшись, он внезапно осознал, что не может разлюбить Элизабет. А также вытравить воспоминания о тех счастливых часах, что они провели у него дома.

И действительно, стоило ему оказаться в своей квартире, как на него сразу обрушивались воспоминания. О том, как они с Элизабет сидели в креслах в гостиной и вели долгие разговоры про жизнь, о том, как они вместе трапезничали, как любовались видом с балкона. И конечно же о том, как занимались любовью на диване в гостиной и на кровати в спальне. Той самой кровати, где Том теперь не мог нормально заснуть без снотворного. И где, просыпаясь среди ночи, машинально начинал искать рукой Элизабет.

В конце концов Том пришел к выводу, что ему следует продать квартиру со всей обстановкой и купить аналогичную в другом районе. Или даже в этом же районе, но на другой улице. Там, на новом месте, он наконец избавится от воспоминаний и обретет покой. Поручить это хлопотное дело Том решил своему доброму знакомому, Джону Шепарду. С этой целью он дождался пятницы – того самого дня, когда у Элизабет был выходной, – и отправился в офис «Шепард и Кларк», предварительно созвонившись с мистером Шепардом.

Джон Шепард был очень удивлен, когда услышал, что Том хочет продать свою квартиру, чтобы затем купить точно такую же, только в другом доме, с другим видом из окна и с другой обстановкой. Он никак не мог взять в толк, что подвигло Тома на эту хлопотную затею, которая должна была обойтись ему в кругленькую сумму. Все это казалось Шепарду настолько странным и нелогичным, что Том посчитал нужным объяснить причину. Он сказал, что решил поменять квартиру из-за женщины, чтобы избавиться от навязчивых воспоминаний.

– А-а-а! – протянул Шепард, понимающе кивая. – Так вот, оказывается, в чем дело! Дело в женщине. Надо полагать, той самой, про которую вы рассказывали мне полгода назад?

– Да, – сказал Том. – В той самой.

– Стало быть, окончательный разрыв? – сочувственно спросил Шепард.

– Да, – ответил Том, – теперь уже окончательный.

– Ну что ж, – вздохнул Шепард, – значит, будем составлять договор по продаже вашей квартиры?

Том согласно кивнул, встал и немного прошелся по кабинету. Затем покосился на сидящего за столом адвоката и как бы невзначай задал вопрос, который уже давно вертелся у него на языке:

– Да, Джон! Скажите, вам знаком человек по имени Майкл Гордон?

– Знаком, – ответил Шепард, не отрываясь от бумаг. – Это один из наших новых юристов. Довольно способный молодой человек, только слишком болтлив. Но для адвоката это не беда.

– Значит, он работает здесь, в вашей конторе?

– Не совсем. Он работает в филиале «Шепард и Кларк», расположенном в другом конце города. Я перевел его туда неделю назад.

– Почему же вы его перевели?

Шепард оторвался от бумаг и с лукавой улыбкой посмотрел на Тома.

– Вы не поверите, но он попросил перевода из-за мисс Джемисон, вашей протеже. Попросту говоря, она выжила его из нашего офиса. Знаете, некоторые женщины умеют делать своим сослуживцам всякие мелкие пакости, незаметные на первый взгляд. Например, выставить в смешном свете перед коллегами, доложить шефу о какой-нибудь ошибке в документе или опоздании на работу… Вроде бы все по делу, да и мелочи, но для человека, которого третируют таким образом, жизнь становится весьма не сладкой. Вот Гордон и попросил перевести его в другой офис.

– Ну и ну! – изумленно воскликнул Том. – Никогда бы не подумал, что Элизабет способна на такое коварство. И потом, – прибавил он невинным тоном, – насколько я помню, она говорила мне как-то раз, что этот Майкл Гордон ей симпатичен.

– Был симпатичен! Но около месяца назад Элизабет вдруг резко изменила свое отношение к бедняге Гордону. По его словам, ни с того ни с сего. Просто так, без всякой причины.

– Но ведь причина должна быть!

– Наверное. Но, как вы догадываетесь, Элизабет не сообщила ее ни мне, ни Гордону.

– Понятно, – озадаченно протянул Том. И без всякого перехода спросил: – Скажите, Джон, а вы случайно не знаете, с кем сейчас встречается Элизабет?

– Нет, – ответил Шепард, бросив на него беглый взгляд. – По-моему, она вообще ни с кем не встречается. А почему вы спрашиваете об этом меня, Том? Ведь вы с Элизабет, кажется, друзья?

– Нет, – ответил Том. – Мы не друзья. Элизабет Джемисон – та самая женщина, про которую я говорил вам полгода назад.

– Вот как?! – изумленно воскликнул Шепард. – И, позвольте узнать, давно ли вы расстались?

– Около месяца назад.

– Около месяца назад? – озадаченно переспросил Шепард. – И в чем же, простите за нескромный вопрос, причина разрыва?

Чуть поколебавшись, Том коротко изложил суть дела. Какое-то время Шепард молча и взволнованно смотрел на Тома, сосредоточенно потирая переносицу. Потом вдруг хлопнул себя по лбу и воскликнул:

– Черт подери, мой друг! Кажется, я знаю, откуда у Элизабет возникли все эти нелепые подозрения, толкнувшие ее на необдуманные действия!

Элизабет стояла посередине комнаты и задумчиво смотрела на упакованные чемоданы. Был вечер двадцать третьего декабря. А это значит, что через сутки наступит Рождество. Очередное Рождество, которое Элизабет собиралась встречать в Питтсбурге, с родителями. Поезд отходил в девять вечера. А сейчас было семь. Пора было выходить из дома, чтобы спокойно, без спешки добраться до вокзала.

Интересно, а где будет встречать это Рождество Том? – подумала она. И тут же обругала себя за то, что опять думает об этом человеке. Наверное, она просто не в состоянии думать ни о чем другом, кроме Тома Хантера. Потому что весь последний месяц она только и делает, что думает о нем. Даже когда находится на работе или общается с подругами. Проще говоря, за весь этот месяц Том Хантер ни на минуту не выходил у нее из головы. Он не оставлял ее в покое даже во время сна. Он снился ей так часто, как еще ни один мужчина.

Да и вообще, Элизабет не помнила, чтобы когда-то так долго переживала из-за разрыва с мужчиной. Обычно она переживала конец отношений с мужчинами очень бурно, но ее страдания длились недолго. Однако с момента их последнего разговора с Томом прошло больше месяца, а боль от его потери упорно не хотела притупляться.

Десятки раз за это время Элизабет порывалась позвонить Тому, но так и не решилась набрать его номер. Что нового она может ему сказать? Ничего! И потом, что толку звонить ему? Если бы Том хотел помириться с ней, он бы давно позвонил ей сам. Она больше не нужна ему. Он больше не любит ее… Да и любил ли вообще? Наверное, нет. Потому что он никогда не говорил ей об этом. Он говорил, что хочет с ней встречаться, что ему с ней хорошо. Но он никогда не говорил, что любит ее. Никогда!

Все, хватит! – сердито сказала себе Элизабет. Сколько можно думать все об одном? Лучше поторопись на поезд, а не то тебе придется встречать Рождество одной: ведь завтра билетов на поезд уже не будет!