Я тебя нашёл - Калисто ла Фей

носом в мою шею. Теплота её дыхания и запах тела начали скручивать тугой узел в животе. Я сжал зубы.

— Точно всё?

Я бы хотел сказать нет и держать её, пока не онемеют руки, но…

— Точно.

Аккуратно поставил её на ноги, всмотрелся в красивое лицо с крепко зажмуренными глазами. Взяв его в свои руки, провёл большими пальцами вдоль скул. От этого движения девушка приоткрыла пухлые губки.

Не знаю, каким силам я должен быть благодарен за то, что опустил руки на её плечи и развернул к себе спиной. Вышло резковато, но я по-другому не мог. Малышка движением плеч скинула мои руки и пошла вперёд. Я чувствовал её негодование.

Прости меня, огонёк, я не могу позволить себе большего. Не имею права.

Стало тяжело дышать, магия звенела. У самой стены последний стеллаж окольцовывали кровавые надписи.

— Так зачем мы пришли?

— Согласно данным архива, здесь хранятся свитки древности и работы одного из самых могущественных колдунов мироздания. Так что отменяй заклинания, хватаем всё и тикаем отсюда.

Я смотрел, как она потирает руки в предвкушении, как воришка перед лавкой драгоценностей.

— А почему я?

Мне б по-хорошему сжечь этот стеллаж вместе со всем содержимым, но потом в одну из ночей гореть уже буду я, и бестия вот так же, как минуту назад, будет потирать руки.

Я снимал заклятия, а Эрика внимательно смотрела.

— Вот и всё, — я повернулся к девушке лицом.

Она смотрела на меня с настороженностью и с прищуром.

— Согласно картографии, этим заклинаниям больше пятисот лет. То, что ты произносил, я вообще слышала впервые. Откуда тебе известны настолько древние проклятья?

— Ты получила, что хотела? Бери свитки, и уходим.

Я развернулся и пошёл на выход. Идиот! Что я только что натворил? То, что я считал пустяковым заклятием, для других — тайна мироздания. Нужно сократить общение. Она умна, а я стал неосторожен. Да и нагрубил ей, и в её глазах прочитал непонимание. Виноват сам, а сорвался на девчонке. Что со мной происходит?

Уже открывая дверь своей комнаты, услышал слова благодарности.

— Прости меня, я не имею права лезть с расспросами, и я очень благодарна за твою помощь. Спокойной ночи.

Её грустные зелёные глаза, приоткрытые губы, нежные, как лепестки роз, я не мог забыть их мягкость с тех пор, когда касался их в первую нашу встречу. Её запах, её дыхание на моей шее.

К дьяволу всё!

Я подлетел к ней, как коршун пикирует за добычей, и жадно впился в приоткрытые губы. Как глоток воды в жаркий день, и я пил, пока не свело грудь, пока не закончился воздух. Огонёк тяжело дышала и хватала ртом воздух. Я держал лицо девушки в ладонях, упираясь своим лбом в её.

— Своим пламенем ты разбудила во мне заледеневшую душу. Ты вдохнула в меня жизнь, давно забытую и похороненную под толщей снегов. Прогони меня! Прогони меня, слышишь? Сам я не уйду.

Она положила свои ладони на мои руки и замотала головой. Глаза затянуло пеленой, и я втолкнул девушку в свою комнату.

Эрика

Я стояла и слушала, как он шепчет заклинания, древние, как само мироздание. Из рассказов Зайберта знала, что глубокие подвалы — единственное, что уцелело от храма, что тысячу лет назад стоял на месте, где сейчас возвышается Академия. Книга, что источает свет, пара манускриптов, вот и всё, что осталось от прошлого.

Его разозлил мой вопрос. Он развернулся, чтобы уйти. Осторожно сложив в небольшой сундучок манускрипты и книгу и захлопнув крышку, втолкнула его в сумку.

— Подожди, пожалуйста.

Я свернула в раздел тёмной магии в магистратской секции, схватила пару книг, что были подписаны Малакаем Блэквудом, и побежала догонять удаляющуюся фигуру.

Мы шли молча, я не знала, чем его разозлила. После нашей встречи в таверне он вёл себя по-другому. Был более сдержан, не грубил и даже не язвил в ответ на мои колкости. Я видела, как он смотрит на меня, и его голодный взгляд заставлял моё нутро сжиматься. Но в течение полутора месяцев, что мы провели в лабораториях вместе, он не предпринял никаких шагов в мою сторону. А я? Я трусиха. Уже около его двери, схватив за рубашку, набравшись смелости, попросила прощения.

Его взгляд метался по моему лицу, став поистине звериным, таким же, как в первую нашу встречу. Его руки охватили всё моё лицо, губы обожгло его дыханием, и мы слились в поцелуе. Страстном, диком, первородном. Разорвав сплетение губ, он шептал мне, чтобы я его оттолкнула, потому что сам уйти он не в силах. А я? Разве могла я противостоять его силе, напору, желанию, что отзывалось во мне электрическими разрядами?

Нет.

Малакай заглушил комнату заклинанием и вдавил меня своим весом в стену. Прикосновения, что раньше были осторожными и нежными, стали требовательными и жадными. Подхватив меня под бёдра, рывком усадил на себя, я в ответ обвила его ногами.

Под спиной появилась опора, кровать скрипнула от веса двоих тел. Поцелуи стали походить на укусы. Слетела обувь, он одним рывком стянул с меня брюки, руки потянулись к рубашке. Ему не хватило терпения расстёгивать её, и он просто дёрнул рубашку в разные стороны, ткань затрещала, посыпались пуговицы. Глаза его были затуманены. Мне стало страшно. Он начал целовать мою грудь, всасывая уже затвердевшие соски.

— Малакай, остановись!

Он не слышал. Продолжая кусать, он стянул с меня трусики. Резким движением раздвинул мне ноги.

Снова. Снова как в тот раз. Воспоминания вернули меня в день, когда я лишилась девственности. Крепкие руки пригвоздили меня к кровати и не дали возможности ни вдохнуть, ни шевельнуться.

Из воспоминаний выкинуло, когда почувствовала, что в меня входят. Из глаз брызнули слёзы, я всхлипнула.

— Хватит, не надо!

Он остановился.

— Ты же не девственница.

Словно пощёчина наотмашь, звонкая и сочная. Конечно, он наслушался сплетен. Они уже три года гуляют по Академии. Для него я просто местная шлюха.

Он схватил моё лицо и повернул на себя. Смотрел. Взгляд становился осознанным, пелена спадала, и глаза вновь стали чернее чёрного.

— Сколько раз у тебя был секс после потери девственности?

Я пыталась отвернуться, но рука держала крепко.

— Одного раза было и так предостаточно.

Он убрал руку с лица.

— Огонёк, прости меня!

Я взглянула в его лицо. Он смотрел на меня испуганными глазами.

— Прости меня, я потерял контроль. Я так долго этого желал, что мне сорвало крышу. — Он навис надо мной. — Я напугал тебя, снова.

Он согнул руки в локтях, и его