Обсидиановый огонь - Анна Восковатая

— Он твой брат? — не верилось, что сестра Бранда могла быть такой хрупкой.

— Кузен по матери, если точнее. Характер у него скверный, но мало кто знает, что за этими вспышками гнева скрывается очень добрая натура.

— Да уж, в это тяжело поверить, — не сдержала смешка Лела, добрую натуру разглядеть в Бранде могла только сестра.

— Я — Кора, — представилась девушка.

— Лелана — магистр замка, — после некоторых сомнений ответила девушка.

— Я знаю, — усмехнулась новая знакомая, кивнув на кольцо.

— Тогда ты должна понимать, что мы формально враги.

Но Кора только улыбнулась.

— Почему? — мягко спросила она.

— Твой брат объявил моему домену войну, — спокойно пояснила Лела.

Кора удивленно подняла брови, а потом с той же подкупающей мягкостью ответила:

— Бранд, часто делает глупости в порыве гнева. Разве не ты та незнакомка, из-за которой Бранд стал необычайно спокоен? Мне Ри рассказал…

— К сожалению, — ответила Лелана, не уточняя, кто такой этот Ри и почему Бранд стал необычайно спокоен.

Кора вздохнула.

— Это плохо. Теперь Бранд упрется. Даже совету лордов вряд ли удастся его уговорить.

Лелана натянуто улыбнулась.

— Мне пора идти, — пробормотала она и быстрым шагом отправилась к порталу, ведущему к озеру Мрака.

Кора проводила ее задумчивым взглядом.

Сирил лежал на кровати в своих покоях и угрюмо изучал склон покатой крыши. Когда-то выбрал в качестве своих покоев чердак, чем удивил придворных. Но с детства испытывал желание быть ближе к небу. И пусть Бранд называл его апартаменты скворечником, но Сирилу нравились огромные окна во весь рост, дающие много света, полупустое помещение, в котором так много воздуха, низкая постель без излишеств в виде кованых позолоченных ножек или полога, простой дубовый стол под окном у косой стенки и мягкие кресла. Здесь была его личная территория, а делами Сирил предпочитал заниматься в отведенных ему по положению комнатах.

На протяжении недели практически не выходил за порог, залечивая рану и восстанавливаясь. Но Бранд не облегчал ему процесс выздоровления. Сирил с досадой поморщился, вспомнив неприятный разговор несколько минут назад. Друг огорошил его тем, что объявил войну Озерному краю, а дальше весьма эмоционально поведал о встрече с Леланой.

И зачем только лорд рассказал Бранду, кто его ранил? Конечно, ожидал вспышки гнева, но не до такой же степени. Надеялся, что разум Бранда одержит верх над яростью. Однако отсутствие сдерживающей магии хилфлайгона сказывалось. Не имея возможности воевать, друг объявил войну Озерному краю. А когда магистром замка оказалась его незнакомка, то и вовсе взбесился.

Сирил вздохнул, зря он не рассказал правду сразу. Почему-то подумал, что так лучше будет, а получилось с точностью да наоборот. Бранд и слышать ничего не хотел о мире. Не понимает, что Сирил теперь будет винить себя в каждой смерти. Для хилфлайгона пролитая из-за него кровь — будто проклятие. Но Бранд не понимает. Убежал в гневе и наверняка громит какую-то из комнат его дворца.

Дверь тихонько приоткрылась. Видимо, Бранд уже успокоился и теперь пришел обсудить их ссору.

Сирил, не поднимаясь, недовольно спросил:

— Что пришел извиняться за свою грубость?

— Бранд, скорее всего, придет позже. Он ещё крушит мебель в комнате, — раздался тихий женский голос.

Сирил тут же сел, узнав его, и быстро вскочил на ноги, увидев посетительницу.

— Кора? — мягко произнес он, с теплотой глядя на девушку.

Подошел к ней поближе. Руки задрожали от желания обнять, но он не мог позволить себе такой вольности. Только осторожно взял за руки, едва касаясь пальцев.

— Давно не виделись, — ответила она и смущенно опустила взгляд.

— Я же был у тебя в лекарской неделю назад, — Сирил говорил спокойно, но не сводил взгляда с ее прекрасного лица, будто вспоминал каждую черточку.

— Но мы же и не общались совсем, — посетовала Кора. — Вы с Брандом просто дурачились и подшучивали друг над другом.

Сирил виновато улыбнулся. Едва уговорил Бранда взять его с собой в лекарскую. Столько времени прошло, с тех пор как они виделись. Хотел увидеть эту милую девушку, убедиться, что все в порядке, сказать хотя бы пару слов. Но Бранд не пустил дальше порога, не позволил сказать и слова.

— Я думал, что твой брат навсегда тебя спрячет, после того, что произошло, — едва слышно прошептал, коснувшись лбом ее лба.

Девушка чуть порозовела из-за такого интимного жеста.

— Я очень удивилась, увидев тебя на пороге, — так же шепотом пробормотала девушка.

Сирил все-таки не смог сдержать порыва и легко обнял, притягивая к себе за талию.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Кора, даже не пытаясь освободиться из его объятий.

— Уже все хорошо, — отмахнулся Сирил и нежно добавил. — Я рад тебя видеть. После того, как я… хм, когда Бранд застал нас в постели. Он даже не дал с тобой поговорить.

Кора поморщилась, будто это воспоминание причиняло боль.

— Не нужно вспоминать, — попросила она.

Сирил кивнул и замолчал. Слова закончились. Не мог придумать, что сказать ей, чтобы сгладить неловкость.

— Я так тебя люблю, — вдруг прошептала девушка.

А его будто молнией ударило от такого признания, вздрогнул, убрал руки и отступил на шаг назад.

— Я… я, — как же ей сказать, что всё, что тогда произошло — большая ошибка?

Что он просто был растерян из-за неожиданного предательства, что не смог больше противостоять её молчаливому обожанию, что не имел права отвечать на её искренность подлостью. Но Кора избавила его от объяснений, приложила палец к губам и грустно улыбнулась.

— Не нужно оправдываться, Ри. Я все равно тебя люблю, хотя знаю, что ты ко мне относишься не так. Я ничего от тебя не требую.

— Прости, — тихо сказал лорд-хилфлайгон, целуя её маленькие пальчики.

Стыдно! О Дарующий! Как стыдно. Она же ему всегда как сестра была. Маленькая, нежная и такая самоотверженная. Лекарка. Нет, Кора не была хилфлайгоном, но с упорством постигала науку целительства. Знала все лекарственные травы и руководила небольшой лечебницей в деревне. А он посмел…

— Я такой дурак, — сокрушался Сирил.

Снова взял ее руки в свои и сжал крепче.

— Сердце не выбирает, — лишь сказала она.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍