Жестокие намерения - Кора Кент

сжимаю ее запястье. — Потому что я сказал тебе несколько недель назад, что мне лучше никогда не ловить другого мужчину, прикасающегося к тебе своими руками.

Она пытается стряхнуть меня, стискивает зубы и вырывает свою руку из моей хватки.

— Возможно, тебе трудно это понять, потому что никто никогда не говорил тебе "нет", но я больше не хочу тебя, Ксавьер. Спасибо за помощь с Малкольмом, но я почти уверена, что попала в эту переделку в первую очередь из-за тебя. Так что найди какую-нибудь другую девушку, чтобы мучить ее следующие три года, потому что это буду не я.

Прежде чем я успеваю ответить, Кей разворачивается на пятках и стремительно уходит. Я смотрю, как ее недавно осветленные локоны развеваются за спиной, когда она направляется к общежитию.

К черту медитацию и мантры. К черту управление гневом и хладнокровие. Кей не может отвернуться от меня. Я знаю, чего хочу, и заполучу это. Если она хоть на минуту подумает, что может лишить меня удовольствия от своего существования, потому что это доставляет неудобства, ей лучше подумать еще раз.

Глава 42

Кей

— Мам, серьезно, — я перекладываю трубку от одного уха к другому, — все в порядке. Вся эта история с Малкольмом была ошибкой. Я восприняла его слова неправильно, и вместо того, чтобы поговорить с тобой или с ним об этом, втянула в это Ксавьера. Мы оба слишком остро отреагировали; ничего страшного.

Вот уже несколько дней я лгу сквозь зубы. Моя мама не хотела забирать Малкольма обратно. Она любила прекрасный дом и жизнь, которую он обеспечил для нас двоих, но она поклялась, что откажется от всего этого, если то, что сказал Ксавьер, окажется правдой.

К сожалению, я вышла из больничной палаты Малкольма до того, как услышала, что сказал мой дорогой сводный брат, но я делаю все возможное, чтобы предотвратить ущерб.

— Милая, пожалуйста, — умоляет Кэрри, — ты не должна это скрывать. Если он прикасался к тебе, если Малкольм причинил тебе боль, я никогда не прощу себе, если вернусь к нему.

Еще несколько дней назад я бы тоже не простила ее, но Кристин помогает мне начать все с чистого листа. Моя лучшая подруга сидит на кровати со своим ноутбуком и качает головой, пока я пытаюсь развеять мамины опасения.

— Он этого не делал, мам. Поверь мне. — Возможно, я никогда не выброшу отвратительные слова Малкольма из головы, но мы заключили сделку. Я навестила его в больнице пару дней назад, и мы заключили предварительное соглашение, которое должно было помочь нам обоим. Я избавлю его от публичного позора, а он не разрушит мои шансы поступить в юридический колледж. Это было наименьшее, что я могла сделать, чтобы он не выдвинул против меня обвинения и не разрушил мою жизнь.

— Я не знаю, — колеблется моя мама. — Может быть, нам все равно нужно какое-то время побыть порознь. — Что-то в ее голосе подсказывает мне, что дело не только во мне. Я ни разу не слышала, чтобы она сказала хоть одно пренебрежительное слово о Малкольме за все три года, что они вместе. С ним она была счастливее, чем с кем-либо другим.

— У вас двоих все в порядке? — Я смотрю Кристин в глаза, и мы обмениваемся смущенным взглядом. — Малкольм сказал что-то, что заставило тебя так себя чувствовать? — Я включаю громкую связь, чтобы мы могли слушать вместе.

Кэрри тяжело вздыхает на том конце трубки.

— Нет, детка, все в порядке. Просто… В последнее время я чувствую себя немного не в своей тарелке. Не знаю, из-за Малкольма, из-за себя или из-за чего.

Я вспоминаю загадочное предупреждение Ксавьера, сделанное несколько дней назад, "Твоя мама что-то скрывает от моего отца". Он так и не объяснил, что именно, либо потому, что не помнил, либо потому, что я больше не спрашивала его об этом.

— Дома все в порядке? Потому что, если нет, мы можем что-нибудь придумать.

— Нет, нет, — быстро успокаивает меня Кэрри. — Ничего подобного. Но, ну, может быть, это не тот разговор, который мне следует вести с тобой.

Я потратила десять лет, утешая свою мать после расставаний, разбитых сердец, побоев и, совсем недавно, развода. Если и был разговор, который ей не следовало вести со мной, то это было все наше общение до того, как я стала взрослой.

— Просто скажи мне, мама.

Наступает долгая пауза, и я смотрю, как отсчитываются секунды на экране моего телефона. Я слышу ее дыхание, она молча борется с тем, в чем боится признаться. Я почти думаю, что она не собирается мне рассказывать, но в конце концов она всегда мне доверяет — сегодняшний день ничем не отличается.

— Кажется, у меня кризис среднего возраста, Кей. — Через несколько недель ей исполняется тридцать три. Не обязательно кризис среднего возраста, но она и не юна и наивна.

Кэрри продолжает извиняться за выбор, который сделала за эти годы.

— Я знаю, что некоторые мужчины, с которыми я встречалась в прошлом, были не самыми лучшими. И я думаю, что до Малкольма у меня не было карьеры. Я прыгала с работы на работу, пытаясь понять, чем хочу заниматься в своей жизни. Но мне за тридцать, детка, и я чувствую, что ничего не добилась. И иногда это заставляет меня задуматься, не совершила ли я ошибку, выйдя замуж за Малкольма.

Кристин в шоке зажимает рот рукой, ее глаза расширяются как блюдца. Я жестом прошу ее не шуметь и пытаюсь придумать, как лучше отреагировать.

У меня и раньше бывали кризисы, но они не были серьезными. То, что ты не влезла в платье для выпускного, потому что накануне вечером в стрессе съела коробку пончиков, не считается кризисом.

— Тебе не нужно ничего говорить, — спешит добавить Кэрри, когда я не жду ответа. — Это моя жизнь, и в конечном итоге только я несу за нее ответственность. Я просто думаю, что эти мысли, сомнения в себе, а потом еще и вся эта драма с Малкольмом — это знак.

Если бы она могла понять это шесть месяцев назад, ничего бы этого не произошло. Если бы она развелась с Малкольмом шесть месяцев назад, Ксавьер оставил бы меня в покое, и моя девственность осталась бы нетронутой.

— Мам, я не притворяюсь, что знаю, через что ты проходишь, но если тебе нужно отдохнуть от брака, тебе следует поговорить с Малкольмом. — Бьюсь об заклад, он даже не заметил бы, что ее нет рядом. — Возможно, вам двоим