Зеркальные Гонки - Алекс Брайт

дёргать всем телом. У неё больше не было сил. В сознании мелькнула мысль о том, чтобы спокойно опуститься на дно и забыться в предсмертном бреде. Она чувствовала, как её тело медленно идёт ко дну. Чувствовала, как её конечности наливаются чугуном. А сквозь неясную воду был виден прекрасные блики света цвета жемчуга.

Водоворот немного спал. Но вот бесчисленные тени вовсе не пропали. Они быстро кинулись к девушке и начали дёргать её кто за что. Рим безвольно лежала в толще воды, постепенно переставая чувствовать холодные колкие прикосновения. Весь мир для неё начал тухнуть, точно догорающая свечка. Сознание вдруг померкло, словно от переизбытка аром масел. Она устала всю жизнь бороться. Хоть раз ей можно проиграть?..

Нет, — тихо прозвучал в её голове незнакомый мелодичный голос, — беги и побеждай…

Римм вздрогнула, распахнув глаза. Тени всё кружились и кружились, недовольно выкрикивая робкие обрывки предложений, каких-то незаконченных фраз.

Девушка дёрнулась изо всех сил. Силуэты дрогнули, останавливаясь, а затем разом отстранились.

Она дала тебе шанс…

Голос, как тогда показалось Рим, прозвучал прямо у неё в голове. Сознание тут же вспыхнуло с новой силой. Все чувство обострились, как будто обновились.

Девушка вновь стояла в крохотном озерке, прямо посередине, в приятно серебряном свете. Вода доходила лишь до щиколотки. Лунный свет всё также приятно и легонько освещал пещеру. Вода в озере перестала быть зеркальной — теперь там была просто вода ярко-голубого цвета, а шершавое дно прекрасно просматривалось. Она стала совсем жиденько и прохладной.

Рим сделала робкий шаг. Затем другой. Там больше не было ската. Дно было ровным.

Девушка быстро пробежала оставшееся расстояние. В стене, что была в метрах десяти от озера, находилась ещё одна дверь — стеклянная, с чёрной цифрой «3». Римма робко подошла к ней, коснувшись цифры. А когда уже хотела открыть дверь, она тихонько произнесла:

— Вода может дать шанс…

Озера гулко ей ответило неясным шёпотом.

Римма прошла на Третий Круг.

Глава 3

Тьма в пропасти клубилась, переваливаясь, точно слизняк, поднималась к самому краю обрыва, заглядывала на небольшое каменистое плато, немного застилала его собой, а затем вновь опускалась назад, точно потеряв ко всему интерес. Прямо над ней весели небольшие каменные плиты, походившие на большие неровные блины. Они медленно колыхались, точно находились на неустойчивой платформе — чёрный туман подпирал их в днище, отчего блины то подлетали, то опускались, так ни разу не остановившись. А потом туман от них отпрянула — блины превратились в колонны, своими основаниями уходившие в самую бездну.

Римма медленно вступила на плато, оглядываясь по сторонам. Она знала это место. Видела как-то раз в учебнике. Это было ущелье Фарона. Самое опасное скопление тёмной энергии.

Глубокую расщелину кругом обступили высокие тёмные горы. А одна особенно примечательна — она была скрученная, точна бараний рог, а на самой верхушке горел ярко-зелёный огонь. Туда постоянно била лиловая молния.

С гор дул холодный колкий ветер, отчего Римм поёжилась: тело мигом покрылось кусиной кожей. Девушка раз дёрнулась, точно от холода. А эхо молнии никак не давала сосредоточиться.

— И что на этот раз? — спросила она саму себя, приближаясь к обрыву. — Неужели прыгать по этим столбам до другой стороны?

Она с ужасом представила, как падает в эту бесконечную чёрную пропасть, махая руками и ногами, а вместо крика из горла вылетает сдавленный хрип. А она всё летит и летит… Затем столкновение с острыми каменьями…

Девушке это не понравилось. Она боится вниз посмотреть даже со второго этажа. А тут целая пропасть! Так ещё без страховки. А колонны то и дело качаются в разные стороны, точно с секунды на секунду готовы обрушиться.

Ладони её вдруг резко вспотели, а сердце учащённо забилось. Она отошла так далеко от расщелины, на сколько позволяло ей не очень большое пространство плато. Нервный выдох. Лоб приятно свело.

Она побежала.

Ноги оторвались от самого края плато, отчего бёдра немного задёргались, точно в спазме. Девушка пролетела несколько метров над пропастью, чувствуя острый холод чёрного тумана, и чудом ухватилась за большой каменный блин, вцепившись в него всеми силами — тело задрожало, а лицо покраснело, ещё больше покрываясь липкой влагой.

Столб оказался почти ровным и гладким. Камень приятно охлаждал кожу. Только вот постоянно шатание девушке никак не нравилось — колонна то наклонялась вправо, то резко влево, выделывая овалы.

Римма кое-как встала ногами на платформу и судорожно посмотрела вперёд. Её припрыгать ещё шесть раз… Там виднелось шесть сильно болтающихся столбов. А чем ближе они были к противоположной части — тем меньше становились. Самый последний казался на столько крохотным, что там не поместилась бы и полёвка, а что-то его так сильно раскачивало, что амплитуда его составляла около шести метров. Но зато за ним уже виднелся проход. Чёрный и заросший какими-то травами, чьи цветы неприятно проедали смуглую обстановку.

Девушка вдохнула полной грудью, прикрывая глаза. Она проходила такое же испытание, когда поступала в Школу Зеркальщиков… Только там вместо пропасти были мешки, набитые соломой и пухом, а сами столбы были довольно большими и не так сильно шатались. Тогда девушка уверенно сдала это испытание, получив один из самых высоких баллов — совсем чуть-чуть не хватило до лучшего из-за времени.

Римм открыла глаза.

Она пригнулась, сгибая ноги в коленях. Икры напряглись. Колени немного заныли. Ладони похолодели. Ещё несколько секунд девушка собиралась с духом.

Она прыгнула, совсем чуть-чуть разбежавшись.

Колонна вдруг затрещала, сильно накренилась назад, и с грохотом повалилась во тьму, ревя, точно падающий гигант. Девушка застыла на следующем столбе, смотря назад через левое плечо. Путь назад был точно закрыт. Осталось идти лишь вперёд.

Когда глубокие раны в тумане, сделанные колонной, заросли, послышался неприятный шелест чего-то маленького. Точно огромный рой саранчи летит прямо на тебя, отчего уши закладывает, а в воздухе повисает непонятный запах, походящий на запах земли. Тут было то же самое. Римма застыла, прислушиваясь к шелесту. В душе она уже догадывалась, что это. В этой расщелине помимо огромного центра отрицательной энергии был аномалии — здесь расходилось само пространства и время, отчего образовывались переходы и временные петли. В теории, из самой тьмы мог вылезти кто угодно. Но этот шелест принадлежал им — шарихам.

Букашки величиною с указательный палец выпорхнули из чёрного тумана. Их прочные тела, покрытые каменной коркой, неприятно гудели, точно далёкие отголоски грома, а стеклянные крылья так быстро двигались, что создавался невероятный шум.

Римм вздрогнула. Она прекрасно знала, что будет,