Лабрис - Глеб Кащеев

Почему-то мне показалось, что стекло мотороллера тонировано. Себя я видела превосходно, но вот дома на другой стороне площади были подернуты темной дымкой. Странный эффект. Жаль, а то я хотела хоть в отражении, не поворачиваясь, присмотреться и понять, откуда такое ощущение чужого взгляда. Оно же как раз с той стороны. Вдруг замечу чье-нибудь лицо в окошке, а тут какое-то темное марево все закрыло.

Отлипла от зеркала и решила обойти площадь. Унылый пожилой мужчина в грязноватой рубашке и неясного бурого цвета штанах с вытянутыми коленками все еще активно спорил с одной из старушек. Подошла поближе и вздохнула с облегчением: я понимала их речь. Больше всего боялась, что окажусь где-нибудь за границей и никому не смогу ничего объяснить. Здесь все-таки говорили на моем родном языке.

Предмет спора мне был совершенно непонятен. Речь шла о каком-то их общем знакомом. Зарежет он петуха к празднику или не зарежет.

Вежливо постояла рядом, раздумывая, что бы спросить. «Простите, не подскажете, в какой я стране?» – так посмотрят, словно на сумасшедшую. Еще полицию позовут. Главное – я была не уверена, что, даже если ответят, мне это название хоть что-нибудь даст.

Да что ж это такое-то! Какой же вопрос задать? Город я и так выяснила. Узнать время или год? И зачем это мне, если я не помню, когда… пропала? Заснула? Исчезла? Узнать дорогу до ближайшего крупного города? Так вон он. Отсюда видать, дальше по берегу залива в часе ходьбы. Вроде все, что нужно, мне и так известно, да вот толку-то.

Я ждала, что они сами меня заметят и как-то среагируют, но тетки были до ужаса невежливыми и невнимательными. У них, можно сказать, покупатель перед носом, а они даже не взглянули в мою сторону. Много они так наторгуют.

К моей ноге подошла кошка и потерлась о щиколотку. Машинально, все еще обдумывая, что бы сказать, наклонилась, погладила ее, а когда выпрямилась, то одна торговка недовольно и как-то рассеянно покосилась в мою сторону и тут же отвернулась.

– Это ваша кошка? – спросила я. Может, ее гладить нельзя?

Ноль реакции. Как будто меня и нет тут вовсе.

– Извините! – громко сказала я. – Как мне пройти к автобусной остановке?

Опять стоят как истуканы. Нарочно, что ли, игнорируют? Ну не слепые же они!

Осторожно тронула ближайшую торговку за плечо. Старуха обернулась, пошарила взглядом, смотря как будто сквозь меня, недоуменно хмыкнула и отвернулась.

По спине пробежал неприятный озноб. Медленно провела рукой у женщины перед глазами, полностью перекрыв ей обзор, но она продолжала смотреть на старика как ни в чем не бывало. Как будто моя ладонь была абсолютно прозрачной. Как будто меня и вовсе не существовало.

Я сделала маленький шаг назад.

Словно загипнотизированная, разглядывала их лица, не понимая, как можно меня не видеть, и только тогда заметила, что у них совершенно мертвый взгляд. То есть эти существа двигали глазными яблоками совсем как люди, только вот радужка была подернута какой-то мутной пленкой. Говорят, что глаза – это зеркало души, дескать, через них видно искру жизни. Так вот, у тех, кто стоял передо мной, души не было. Ее как будто вынули. Так обычно смотрят зомби в ужастиках.

Я непроизвольно отпрыгнула, пока старушки не впились своими желтыми гнилыми зубами в мою руку или шею. Это резкое движение почему-то привлекло их внимание – сразу две торговки невольно стрельнули глазами в мою сторону и тут же опять потеряли ко мне всякий интерес. Хорошо хоть не набросились, как настоящие зомби. Хотя нет. Те мертвые и разлагаются, а эти все-таки снаружи вроде как живые.

В голове всплыла фраза из какого-то документального фильма о том, что лягушки и некоторые рептилии видят только движущиеся предметы, и я тут же все поняла! Это нелюди! Они только прикидывались обычными. Надели человеческое тело, как костюм, но мутный и потухший взгляд выдавал их с головой. Так могла бы смотреть кукла, а не живой человек.

Это какие-то жабы. Рептилоиды. Монстры, замаскировавшиеся под людей!

Развернулась и со всей мочи побежала прочь, назад к берегу. В мозгу пульсировала только одна паническая мысль: скрыться, спрятаться от них хотя бы в том сарае, где я проснулась.

О господи, куда же я попала?

Сидела и дрожала, как осиновый лист на октябрьском ветру. Боялась даже нос на улицу высунуть, а там тем временем сгустились сумерки. Солнце закатилось за темные горы, а в мою дверь постучались проблемы. Точнее, они даже стучать не стали – просто открыли ее ногой и возникли на пороге в виде ушастого концентрата неприятностей. Мальчишке было лет тринадцать. Самый мерзкий возраст, когда мозги еще застряли в детстве, а сил и знаний, чтобы набедокурить всерьез, уже хватает.

– Есть кто? – осторожно спросило рыжее ушастое недоразумение.

Внутри было уже достаточно темно. У меня-то глаза привыкли, а он пока ничего не видел. – Есть, – буркнула я.

– Ау, – повторил он, вглядываясь в темноту.

Этот тоже меня не видел и не слышал. Детеныш рептилоида!

Психанула, вскочила и стремительно пошла к незваному гостю, отшвыривая пленки с пути руками. Тот замер, глаза постепенно округлялись от страха. Подлетела вплотную и крикнула прямо в лицо:

– Пошел прочь!

Паренек отшатнулся, споткнулся о порог, упал на попу и пронзительно закричал. Не знаю, слышал ли он меня, но в последний момент увидел точно. Я же двигалась, причем достаточно быстро.

Рыжее чучело все никак не могло встать. Перебирало ножками, скользя каблуками по доскам, и отползало на заднице. Наконец он додумался перевернуться на живот и рванул прочь, пробежав первые метры на четвереньках.

Посмотрела на фонтанчики песка, которые он поднимал пятками, и удовлетворенно хмыкнула. Меня боялись, и это придало сил и уверенности. То, что эти существа меня в упор не замечали, было… безопасно. Я все боялась оказаться запертой в психушке, но так даже проще. Можно заняться поисками себя и дороги домой, не опасаясь излишнего внимания местных.

Если это вообще возможно – выбраться отсюда.

Вздохнула, когда поняла, что, получается, мне и спросить-то некого, случись такая нужда. Снова стало тоскливо. Утром у меня была одна проблема, а теперь две, и вторая настолько крупнее, что потеря памяти рядом с ней как воробушек на спине бегемота. Даже вспомни я, кто такая и откуда, то как убраться из этого чужого мира?

Теперь я понимала, что самолет был не просто так. Это не сон. Желтоглазая каким-то непостижимым образом увезла меня с Земли в этот далекий и странный мир и выбросила за борт. Как я сюда свалилась и почему не умерла при падении – непонятно. Еще более непонятно, как запрыгнуть на борт обратно, чтобы вернуться домой.