Труп в библиотеке - Агата Кристи

Эти достоинства, кажется, не имели особой цены в глазах миссМарпл. Она сказала:

– И все-таки ходило немало слухов…

– Знаю, знаю, – поспешно согласилась миссисБантри. – Артур прямо зеленеет, когда слышит имя этого шалопая. Он так емунагрубил! Привык ко всему относиться чересчур легкомысленно, как, впрочем,большинство современной молодежи. А его костюмы! Некоторые воображают, будто вдеревне можно напялить на себя что вздумается. Какая чушь! Тут-то вас иоглядывают с головы до ног. – Помолчав, она добавила: – А в ванночке онвыглядел таким прелестным беби!

– Воскресная газета приводила фотографию известногоубийцы Шевио, когда тот был ребенком. Очень мил, – мимоходом заметиластарая дама.

– Но, Джейн, вы же не подозреваете, что именно он…

– Нет-нет, милая. И в мыслях не держу. Поспешныезаключения не в моих правилах. Просто один из вариантов появления разодетойдевицы. Ведь Сент-Мэри-Мид – такая глушь! Она могла быть гостьей лишь БэзилаБлэйка. Он постоянно устраивает вечеринки, к нему наезжают из лондонскихкиностудий… Помните дебош в прошлом июне? Вопли, песни, адский грохот… Видимо,все перепились. Миссис Берри рассказывала мне, что на следующий день вымелагруду разбитых рюмок, а в ванне спала почти совсем раздетая женщина.

Миссис Бантри снисходительно процедила:

– Наверное, из артисточек…

– Возможно. И потом… мистер Блэйк время от временипривозит на уик-энд некую особу… платиновую блондинку.

– Но ведь это не она? – воскликнула миссис Бантри.

– Я в этом не уверена, потому что вблизи ее не видела. Толькокогда она выходила из машины да один раз в саду, за оградой виллы: она загоралав шортах и лифчике. Все нынешние молодые женщины с их косметикой и крашенымиволосами на одно лицо!

– А вдруг, Джейн, вы правы? Хоть какая-то ниточка кразгадке.

Полковник Мэлчетт и мистер Бантри были заняты обсуждениемтой же проблемы.

После осмотра трупа главный констебль оставил подчиненныхзаниматься их обычной работой, а сам уединился с хозяином дома в его рабочемкабинете.

У полковника Мэлчетта была привычка в минуты озабоченностипощипывать свои короткие рыжеватые усы. Он как раз и предавался этому занятию,бросая косые взгляды на собеседника.

– Послушайте, Бантри. Мне необходимо докопаться доправды. Вы действительно не знакомы с этой женщиной?

Полковник Бантри энергично запротестовал, но главныйконстебль перебил его:

– Полно, старина. Подумайте о последствиях. Вы женаты,преданы жене, любите свой очаг. Но, между нами говоря, если вы хоть как-тосвязаны с этой особой, лучше признайтесь мне сразу. Ваши колебания понятны: ясам на вашем месте был бы в ужасном затруднении. Но необходимо через всепереступить. Совершено преступление, и подоплека его должна стать явной. Чертпобери! Я ведь не утверждаю, что вы ее задушили! Вы на это не способны, отличнознаю. Но как сбросить со счетов то, что она проникла именно к вам? Допустим,она забралась сюда незаконным путем, чтобы увидеть вас, а следом крался некийтип, он-то и сделал это дело. Все возможно. Понимаете, что я хочу сказать?

– Да я ее в глаза не видел! Нечего предполагать невестьчто…

– В таком случае все в порядке. Заметьте, я несобираюсь бросить в вас камень. Мы люди одного круга, и раз вы утверждаете…Разузнать бы, что ей здесь понадобилось! Она не из местных, это очевидно.

– История, похожая на кошмарный сон, – простоналполковник Бантри.

– Нам необходимо выяснить, что она тут делала.

– Откуда мне знать? Я ее не приглашал.

– Разумеется, но она-то явилась. Все сходится на том,что ей понадобилось повидать вас. Не было ли письма или иного послания?

– Абсолютно ничего.

Полковник Мэлчетт спросил с осторожной деликатностью:

– А что вы сами делали вчера вечером?

– В девять часов ездил на Мач-Бенхэм, на собраниеотделения партии консерваторов.

– И когда возвратились?

– Я уехал из Мач-Бенхэма вскоре после десяти. Правда, впути спустило колесо у машины. Такая неприятность, пришлось его менять. Домойпопал только без четверти двенадцать.

– В библиотеку к себе не заходили?

– Нет.

– Жаль.

– Устал, знаете. Сразу прошел в спальню.

– Дома вас никто не поджидал?

– Никто. У меня свой ключ. Лоример отправляется напокой в одиннадцать. Если нет особых распоряжений, разумеется.

– Кто обычно закрывает библиотеку?

– Лоример. Приблизительно около половины восьмого в этовремя года.

– Позднее он туда не заходит?

– Нет, когда я в отсутствии, поднос с виски и стаканамион оставляет в вестибюле.

– Понятно. А миссис Бантри?

– Вернувшись, я застал ее крепко спящей. Возможно, чтовечер она коротала в гостиной. Я не спрашивал.

– Пока это несущественно. Все подробности выяснятся всвое время. Послушайте, а не сделал ли это кто-нибудь из слуг?

– Ни в коем случае! – горячо запротестовалБантри. – Честнейшие люди, живут у меня в доме по многу лет.

Мэлчетт согласился:

– Я и сам не думаю, что они замешаны в эту историю.Жертва скорее всего приехала из Лондона… в сопровождении какого-нибудьмолодчика. Вот только зачем было залезать в окно?!

Бантри пробормотал, не слушая:

– Из Лондона… вполне правдоподобно… в нашей глушитанцулек не бывает… кроме как…

– Кроме?

– Кроме как у Бэзила Блэйка.

– Это кто?

– Один юнец, связанный с кино. Сомнительная личность!Моя жена выгораживает его, но лишь потому, что воспитывалась в одном пансионе сего матерью. Истинное дитя нашего века! Меня всегда подмывает дать ему пинка взад. Он живет в коттедже по дороге на Лэншэм… Может быть, обращали внимание –этакая модерновая вилла? Устраивает вечеринки, на которые съезжается бандакрикунов. А в конце недели обычно привозит какую-нибудь вертихвостку.

– Молодую женщину?

– Именно. На прошлой неделе это была… платиноваяблондинка. – Лицо Бантри вытянулось.

– Блондинка, – задумчиво повторил Мэлчетт.