Цена бесчестья - Чингиз Абдуллаев

— Добрый день, — услышал он характерный голослатыша Вейдеманиса, — как твоя депрессия?

— Ты звонил вчера, — понял Дронго.

— Конечно. Ты перевёл свой городской номер наавтоответчик и не отвечал, а твой сотовый был отключён. Я понял, что у тебяопять «лёгкое недомогание». За последние два года уже в третий раз. Мнекажется, ты становишься меланхоликом.

— Спасибо за комплимент, — усмехнулсяДронго, — это все, что ты мне хотел сказать?

— Нет, не все. К нам вчера звонили. Хотят с тобойвстретиться.

— Это настолько важно, что ты звонил даже на сотовый,зная, что у меня «лёгкое недомогание»? Между прочим, очень изящный термин длямоего шизофренически долгого сна.

— Важно, — сказал Вейдеманис, — нам звонилипо поручению самого Бориса Каплуновича…

— Каплунович, — повторил Дронго, — если я неошибаюсь, это владелец крупнейшей телефонной компании мобильной связи и один измультимиллионеров. Говорят, что до миллиардеров он недотягивает совсем немного.Кажется, «Форбс» нашёл у него семьсот или восемьсот миллионов долларов.

— Уже девятьсот, — подтвердил Вейдеманис, — иещё он владеет недвижимостью, акциями крупных металлургических компаний вРоссии и на Украине.

— Прекрасно, — кивнул Дронго, — и что хочетот нас этот кандидат в миллиардеры?

Срочно с тобой встретиться. Они звонили уже три раза. Егосекретарь, кажется, искренне не понимала: как мы можем не найти тебя, если самКаплунович хочет с тобой поговорить.

— Можно представить её недоумение, — усмехнулсяДронго, — наверное, любой чиновник от радости готов съесть собственныйгалстук, чтобы угодить такому богатому человеку. Она считает, что я обычныйчастный детектив и после такого звонка обязан немедленно перезвонить, чтобыполучить важный заказ.

— Возможно. Ты хочешь с ним встретиться?

— Она говорила, по какому вопросу?

— По личному. Ничего больше не сказала.

— Ясно. Ему, кажется, лет сорок или сорок пять?

— Сорок шесть. Я знал, что ты обязательно о немспросишь. Мы уже ищем всю информацию о Каплуновиче. Очень интересный тип. Междупрочим, доктор наук, был довольно успешным учёным, защитил кандидатскуюдиссертацию в двадцать пять, докторскую в тридцать. А потом бросил науку и ушёлв бизнес. Говорят, что он был очень перспективным молодым человеком, подающимбольшие надежды.

— Он вовремя сориентировался, — заметил Дронго, —понял, что лучше идти в миллиардеры, чем оставаться бедным учёным.

— Ты становишься циничным меланхоликом, — заметилЭдгар.

— И ещё человеконенавистником, — добавилДронго, — ладно. Хватит меня критиковать, я уже сам знаю все своинедостатки. Позвони им и скажи, что я буду ждать его сегодня в семь часоввечера у себя. Пусть приедет один. В шесть у меня появишься ты с его подробнымдосье. Во всяком случае, мы должны понять, что он от нас хочет, до того, как онпереступит порог моей квартиры.

— Уже работаем, — доложил исполнительныйВейдеманис.

Дронго положил аппарат обратно на столик. Он успелпросмотреть поступившие сообщения. Затем просмотрел сайт телефонной компании,принадлежащий Каплуновичу. Обед он заказал себе в ресторане, попросив водителяпривезти его к шести вечера, чтобы не есть в одиночку. Ровно в шесть часовпоявился пунктуальный Вейдеманис. Через несколько минут водитель привёззаказанный обед. Эдгар не собирался есть, но не стал отказываться, присев застолик в кухне. Они сидели друг против друга, и Вейдеманис, достав свои записи,знакомил Дронго с полученными сведениями. — Он родился вНовосибирске, — сообщил Эдгар, — родители работали в институтефизики. Отец тоже был доктором наук, мать старшим лаборантом, кандидатом наук. Матьжива до сих пор, отец умер четыре года назад. Борис с отличием окончил школу,затем получил, красный диплом в институте, престижное распределение вмосковский институт. Почти сразу поступил в аспирантуру. В двадцать пять сталкандидатом наук. Через пять лет одним из самых молодых — доктором. Тема былакак раз связана с возможностью беспроводной связи. В тридцать два ушёл вбизнес, основав свою небольшую компанию. Через четыре года они были владельцамисотовой телефонной компании, которая начала успешно работать на рынке. Во времядефолта чуть не разорились, но затем получили крупный кредит в банке и смоглипоправить свои дела. Через три года они были уже самой крупной телефоннойкомпанией в стране. Ещё через год Борис Каплунович начал скупать акцииметаллургических компаний.

— Типичный путь удачливого бизнесмена, — кивнулДронго.

— Да. Он был женат, но развёлся, когда ему былодвадцать девять. От первого брака детей нет. Второй раз женился в тридцатьчетыре. Жена — Кира Логутина, менеджер крупной туристической фирмы. У неё этобыл тоже второй брак. Первый брак с Игорем Журавлёвым, журналистом, распался.От первого брака у Киры есть сын Максим. Ему сейчас восемнадцать лет, он учитсяв Англии. От второго брака у Киры ещё двое детей. Алла и Кирилл. Девочкедвенадцать, мальчику девять. Живут вместе с матерью во Франции, учатся впрестижной французской школе. Отец часто проводит время рядом с ними.

— У них все в порядке?

Кажется, да. Мы даже нашли их телефон во Франции.Представились сотрудниками страховой фирмы. У них все нормально.

Интересно. Тогда такой личный вопрос. У него есть любовница?

— Возможно, есть, но мы пока ничего не знаем. У нас былдля проверки только один день. Но, судя по всему, он не бабник, достаточносерьёзный человек, хотя ничего исключать нельзя. Когда у человека есть такиеденьги, он начинает портиться…

— В тебе говорит твой социалистический опыт, улыбнулсяДронго, — хотя действительно Деньги обладают страшной разрушительнойсилой. Что ещё?

— У Бориса есть сестра. Живёт в Новосибирске вместе сматерью. Замужем. Двое детей, внук. Борис купил им большой дом, поселил всехвместе. Нормальная семья, никаких отклонений.

— Значит, вы ничего не узнали?

— Почти ничего, — загадочно ответил Эдгар.

— А конкретно?

— Каплунович в последние дни выходил на нескольких частныхдетективов. Встречался с сотрудниками МУРа. Об этом узнал Кружков. Видимо, емурекомендовали именно тебя.

— Выходит, что у него есть конкретное дело, о которомвы не смогли узнать?

— Получается, что так, — подтвердилВейдеманис, — но бизнесмены народ закрытый. Они свои тайны в Интернете насайтах не вывешивают.

— Ты дал ему мой московский адрес?

— В семь часов он приедет. Я предложил ему приехать безохраны, он согласился. Но, может быть, охрана будет внизу, в его машине.

— Пусть будет. Если у него важное личное дело, то онобязательно поднимется один. Ты же сам говоришь, что бизнесмены — народзакрытый.