Требуется влюбленное сердце - Марина Крамер

– Олеся – дочь Дашиного супруга?

– Да, от первого брака. Ее мать погибла, и Виктор воспитывал ее один. Она очень хорошая девочка и очень талантливая. Вот, посмотрите. – Ольга Михайловна поднялась и подошла к стене, на которой висела картина, точь-в-точь повторявшая рисунок натянутой на пяльцы вышивки – пшеничное поле в закатных лучах.

– Надо же, – протянула Лена. – Как живое все.

– Да, так все говорят. Я даже решила в вышивке повторить, но, кажется, у Олеси все-таки лучше вышло. Это она прошлым летом в деревне с натуры рисовала, а в позапрошлом году Виктор ее во Францию отправлял, в какую-то художественную школу, так она потом сплошь лаванду выписывала.

– Действительно, очень талантливо. Все, у меня пока больше нет вопросов. – Лена услышала, как в коридоре загалдели покидающие квартиру эксперты и бригада из морга, которая забирала труп Полосина. – Если что – я вас вызову, – повторила она.

– Конечно, – тяжело вздохнула хозяйка квартиры. – А мне можно уехать? На дачу? Понимаете, вряд ли я смогу. Словом…

– Да, конечно, – догадалась Лена. – Вы можете уехать, но очень прошу вас быть на связи.

– Конечно! – с облегчением повторила Брусилова. – А то, знаете, как-то жутко в квартире теперь. Наверное, потом привыкну, но пока…

– Я понимаю. Всего хорошего, Ольга Михайловна, – попрощалась Лена и вышла на площадку.

Андрей и Левченко курили на улице, Никитин о чем-то разговаривал с шофером «дежурки». Лена с огорчением заметила, что ее машину подпер какой-то нахал на «Ауди», и теперь придется ждать, когда он соизволит выйти и перегнать машину, или долбить ногой по колесам, чтобы хозяин услышал сигнализацию.

– Что, Леночка, запер тебя какой-то балбес? – оторвавшись от беседы, сочувственно спросил Никитин.

– А ничего, мы его сейчас побеспокоим. – Паровозников приблизился к машине и пнул колесо.

Сигнализация завыла, и через пару минут с балкона на пятом этаже раздался рев, почти ее перекрывший:

– Какого хрена? Сейчас выйду – ноги вырву!

– Только поскорее, мы опаздываем! – рявкнул в ответ Андрей.

– Ах ты, – не удержался владелец «Ауди». – Я спускаюсь.

– Иди-иди, – пробормотал Андрей. – Заодно и штраф огребешь.

Когда через пару минут из подъезда показался красный от злости мужик в спортивном костюме, Андрей вынул удостоверение и направился ему навстречу. Автовладелец, не вглядываясь в надписи, мгновенно оценил красные «корочки», и прыти у него сразу поубавилось:

– Так я это, думал – пацаны балуются, то-се.

– Не в пацанах дело. Хамить не надо и парковаться вот так тоже. – Андрей кивнул на заблокированную Ленину машину и убрал удостоверение.

– Извините, ради бога, я ж не знал… – пыхтел мужик, с трудом вытягивая из кармана брюк ключи. – Вижу – машина не наша, не дворовая… и, главное дело, второй раз за два дня чужая тачка на моем месте паркуется!

– Второй раз за два дня? – почему-то насторожилась Лена. – А у вас тут что – у каждого свое место?

– А как же! Мы давно всем двором собрались и решили, кто где машины паркует. Уж года полтора никаких проблем, а тут как саранча просто. И все на мое место, главное дело!

– Погодите. Допустим, во дворе не так много автовладельцев. Но как быть тем, кто приехал по делу, допустим?

– А вон там видите площадочку? – мужик указал рукой в сторону трансформаторной будки, одиноко притулившейся у самого выезда из двора. – Вот там у нас гости и паркуются, все жильцы это знают. Исключение только для спецмашин всяких – тут уж не покомандуешь, а с гостями-то можно договориться.

– А что за машина вчера была, не помните? – Лена пока не понимала, с чего вдруг вцепилась в эту машину, но чутье подсказывало, что лучше спросить – вдруг пригодится?

– Как не помнить? Я же у окна караулил, когда уезжать будет, чтобы свою машину на место с гостевой перегнать. Но, видать, отвлекся: выглядываю, а уже и нет никого. «Фольксваген» это был, синий.

– А модель?

– Кажется, «Гольф», – почесав затылок, ответил мужик. – Да, точно, «Гольф» синего цвета. Номер вот не помню, просто не посмотрел, без надобности было.

– Спасибо, – сказала Лена, игнорируя удивленный взгляд Паровозникова. – А теперь, будьте так любезны, отгоните машину, чтобы я могла выехать, и впредь не паркуйтесь таким образом.

– Да-да, я мигом. Извините, я же не знал.

Пока водитель пыхтел, усаживаясь за руль, Лена подозвала Сашу Левченко и попросила проверить, не попала ли вчерашняя машина в объектив камеры, установленной на углу дома.

– Думаете, это как-то связано? – спросил Саша, записывая в блокнот цвет и марку автомобиля.

– Пока не знаю. Но давай проверим – мало ли что.

Левченко отошел к «дежурке», а Лена вдруг подумала, что раньше поручила бы эту работу Андрею и могла быть уверена, что не придется напоминать и контролировать, а сейчас это стало неудобным. Вроде как служебная необходимость – но просить о ней бывшего любовника кажется неправильным. «Определенно, это была плохая идея – начать с ним встречаться, – снова с досадой думала Лена, садясь за руль. – Нельзя от одиночества совершать необдуманные поступки, нельзя ставить под угрозу работу только потому, что тебе мучительно возвращаться в пустую квартиру и знать, что не с кем провести вечер. Странно только, что Андрей, у которого женщин было предостаточно, до сих пор обижен на меня. Может, он привык рвать отношения первым, а тут я его опередила? Я, от которой он точно не ожидал подобного?»

Сидя за столом в кабинете, Лена привычно чертила схему, которая помогала ей сосредоточиться и разложить по полочкам информацию о фигурантах дела. Она не смогла дозвониться Дарье Брусиловой-Жильцовой, ее телефон был выключен, и Лена то и дело бросала взгляд на дисплей своего мобильного в ожидании сообщения о том, что абонент появился в сети. Через пару часов появился Паровозников, молча положил перед ней на стол какие-то бумаги и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Лена вздохнула – действительно, тяжело будет работать в такой обстановке, когда Андрей с трудом сдерживает обиду. Она раньше не думала, что он такой ранимый, но глубоко в душе его понимала и даже оправдывала. Она поступила с ним жестоко, более того – она нанесла ему глубокую душевную рану, и вообще удивительно, что Андрей хоть как-то разговаривает с ней.

Лена хорошо помнила тот день, когда приняла решение расстаться с ним. Они прожили вместе почти четыре месяца, собирались праздновать Новый год, строили планы – и вдруг однажды Лена проснулась среди ночи оттого, что увидела во сне лицо Никиты Кольцова. Оно показалось ей вдруг таким родным, что внутри защемило. «Как я могла, зачем мы вообще расстались? Я же не могу без него жить, – подумала она и, переведя взгляд на спящего рядом Андрея, содрогнулась от накатившего отчуждения. – Что он делает здесь? Зачем?»